Читать книгу "Книги лжепророков - Александр Усовский"

Денди увял и даже как-то стал ниже ростом.

— Да, извольте…. Впрочем, Спиро, я лично не вижу ничего плохого в блестящих экспромтах. В конце концов, я ведь мог работать у Михалкова? Впрочем, извините…. Так что у вас за дело?

— Вы знаете что-нибудь о проблемах экосистемы Каспийского моря?

Денди изумлённо воззрился на своего собеседника.

— Спиро, дружище, вы о чём? Да я даже на карте это море не сразу найду!

Клерк удовлетворенно кивнул.

— Я так и думал. Но это не имеет значения. С двадцать четвертого по двадцать шестое апреля в Баку пройдет семинар, посвященный проблеме внедрения в Каспий гребневика — мнемиопсиса.

— Кого? Гребневика? Вы шутите, милейший Спиро?

— Именно гребневика. И я не шучу. Жаль, что вы не в курсе, но широкомасштабное развитие этого ужасного мнемиопсиса в Каспийском море может оказать катастрофическое воздействие на всю биосферу этого моря. В первую очередь, биологическая вспышка нового вселенца может решительно изменить видовой состав и биомассу мезопланктона. А затем может последовать катастрофическое уменьшение численности кильки, главного промыслового вида Каспия. Учтите, в Каспии — большой процент эндемиков, то есть видов, живущих там и нигде больше. Посему последствия вселения мнемиопсиса могут быть таковы, что биологическому разнообразию Каспия придётся столкнуться с серьезной опасностью.

Денди покачал головой.

— Спиро, к чему вы всё это мне говорите? Что за научный бред? Какое отношение моя газета может иметь к этим делам? Вы же знаете, наше дело — жизнь звезд, скандалы, разводы… Какое дело нашим читателям до какого-то гребня?

— Гребневика. — Невозмутимо поправил своего собеседника клерк. — Ваше дело, уважаемый Вениамин Аркадьевич, сделать проблему гребневика на Каспии такой же злободневной, как и проблему пренебрежения нижним бельем ваших эстрадных звёзд. И в Баку я вам настоятельно рекомендую отправиться завтра же. Далее, — невозмутимо продолжил клерк, сделав вид, что не заметил, что его партнер готов вот-вот разразиться возмущенными тирадами. — Вы заинтересуете этой проблемой еще шесть-семь газет, создадите общественный интерес к проблемам экологии Каспия. Деньги на это я выдам, не тревожьтесь. Причём нам интересен район северного побережья Азербайджана, у посёлков Ялама и Хачмаз. Если вы не в курсе — это в четырех и десяти километрах от российской границы, рядом с переходом Тагиркент-Казмаляр — Ханоба.

Денди в отчаянии стал заламывать руки.

— Боже, Спиро, но зачем всё это? Азербайджанцы, море, переходы… Какие-то жуткие названия… Азиатчина! Вы же знаете, что я без московской атмосферы мгновенно зачахну!

Клерк, казалось, не обращал никакого внимания на стенания своего собеседника.

— Далее. Приблизительно к началу июля вы должны будете обеспечить появление в районе станции Ялама съемочной группы любого федерального телеканала — лучше, конечно, из числа более-менее уважаемых и смотрибельных. Деньги на это я тоже выделю, отдельно. И прекратите ваши идиотские стенания! Вы на меня работаете, и я плачу вам немаленькую зарплату, милейший Вениамин Аркадьевич! — И клерк с нешуточным раздражением взглянул на денди. Тот мгновенно изобразил на лице покаянное внимание.

— Так-то лучше. — Проворчал клерк. А затем продолжил: — Так вот, нам надо, чтобы десятого — одиннадцатого июля в районе погранперехода Тагиркент-Казмаляр — Ханоба находилось как минимум трое, не считая вас, представителей периодической печати — разумеется, центральной — и хотя бы одна съемочная группа телевидения. А лучше две. Вам задача ясна?

Денди кивнул головой, а затем, виновато улыбнувшись, спросил:

— А сколько денег вы намерены вложить в этот проект?

Клерк впервые за время беседы едва заметно улыбнулся.

— Достаточно. За каждого корреспондента, в указанное время предоставленного вами в указанном месте — я заплачу лично вам десять тысяч долларов, плюс десять тысяч — этому корреспонденту. За съемочную группу телевидения я выдам вам пятьдесят тысяч — из которых не смейте брать более десяти! О готовности сообщите из Яламы или Дербента восьмого. И вот еще…

Денди опять изобразил почтительное внимание.

— У вас есть выход… посредством вашей сексуальной … хм… странности — на некоторых влиятельных людей из "Лукойла". Так?

Вениамин Аркадьевич надменно взглянул на своего собеседника.

— Положим, это вас не касается!

— Ещё как касается, милейший Вениамин Аркадьевич! Нам бы хотелось, чтобы ваш друг — один из руководителей известного вам телеканала, имеющего прямое отношение к медиа-империи уважаемого господина Алекперова — в это же время находился бы в Азербайджане, вместе с вами. Например, ему могли бы быть интересны планы азербайджанской государственной компании и компании АМОКО относительно использования месторождения "Шахдениз" — там в это время как раз будет решаться вопрос о транспортировке газа с этого месторождения в Турцию. Так вот, если известный вам деятель с известного вам канала вдруг в указанный срок тоже окажется вместе с вами на погранпереходе Ханоба — вы получите премию в размере двадцати тысяч долларов. Вам всё ясно?

Денди склонил голову.

Клерк похлопал его по плечу.

— Любезнейший Вениамин Аркадьевич, вы даже не представляете, какую звезду медиа-рынка я из вас сделаю утром двенадцатого июля! Вы дадите такой репортаж, который вам никогда и не снился! Это будет такая информационная бомба, по сравнению с которой убийство Кеннеди — лишь жалкий спектакль школьников младших классов! Я вам по-хорошему завидую — ваше имя в этот день узнает весь мир, вы сообщите человечеству новость, которая изменит весь миропорядок на ближайшие двадцать лет — как минимум! Не надо, не благодарите меня — это всего лишь моя работа…. Пойдемте, я во-о-он на той лавочке выдам вам аванс…

* * *

События последних двух суток изрядно озадачили Одиссея. Хотя бы кто-нибудь что-нибудь ему объяснил! Нет, как назло, адвокат строил из себя Джеймса Бонда — недомолвки, многозначительные умолчания… Блин, этого Лайоша Домбаи самого бы загнать за краты и посмотреть, что бы он стал делать в такой ситуации!

Сначала этот бывший офицер связи, придя на внеплановое свидание (под предлогом подачи очередной аппеляции; вообще-то обычно Лаци просто передавал ему через канцелярию очередную передачку вкупе с разными полезными мелочами типа мыла или бритвенных лезвий — а тут такой коленкор!), незаметно сунул ему в руку какой-то пакетик, и, сделав страшно таинственное лицо, сказал:

— Принимай эти капсулы каждые три часа. Перед выходом из адвокатской комнаты проглоти первую, и в течение получаса пожалуйся на острые боли в желудке. Ты сможешь сымитировать жуткую резь в животе, со слезами на глазах?

Блин, Лаци его что, за Майкла Дугласа держит? Хотя…

— Попробую.

— Отлично. Я позвоню заместителю начальника тюрьмы, сообщу, что ты на свидании жаловался на проблемы с желудком — и спрошу, как твоё здоровье. Я адвокат — то бишь, ссориться со мной не в их интересах. Тебя отправят в санитарный блок, там на все вопросы врача — или фельдшера, кто там окажется — ты будешь отвечать, что у тебя бешеная боль в животе. Слёзы обязательны! Тебя отправят на обследование, которое покажет потемнение в области желудка; по внешним признакам оно будет сходно с прободной язвой. Тебя попросят поднатужиться и выдать для анализа немного того субстрата, что именуется калом. Постарайся выполнить эту просьбу, но в полученный анализ в туалете выдави пару капелек крови — для чего проколи палец. Сможешь?