Читать книгу "Флэш без козырей - Джордж Макдональд Фрейзер"

— Знаете, я обычно никогда не прикупаю больше шестнадцати очков, — сообщила тетя Селина Фанни, — если только дело не идет к пяти картам. Полагаю, что это очень хорошее правило.

Игра шла своим чередом, и я поймал себя на мысли, что неплохо бы поднять ставки, чтобы показать, кто тут умеет играть по-настоящему. Как вы понимаете, основное соперничество возникло между Бентинком и тетей Селиной, которые были игроками не чета прочим. Он был одним из больших мастеров того времени, привыкшим играть на тысячи, королем карточных столов и тотализаторов, который мог спокойно наблюдать, как на скачках в Эпсоме в пять секунд просаживают целые состояния, и глазом при этом не моргнуть. А здесь он терпеливо ждал, как какая-нибудь вдова долго размышляла над ставкой в целый фартинг, или огорчался, когда унылый мастер Джерри проигрывал свои два пенса, и тут же предлагал ему взаймы.

По-моему, это Гревилль сказал, что деньги, выигранные лордом Бентинком, означают для него лишь бумажки — это была игра ради игры. Тетушка Селина была из того же теста. Она вела с ним дуэль на равных, выигрывая столь же часто, как и проигрывая, и Бентинку нравилась ее настойчивость.

Затем банк перешел к Фанни, и мне пришлось заняться ее картами. Брайант (который вызвал взрыв смеха, когда обошел стол для того, чтобы коснуться руки тети Селины на счастье), заметил, что с такой партнершей даже мне должно повезти, несмотря на то, что я считался худшим игроком в винт во всей легкой кавалерии. В этом ехидном замечании было много правды, так что я проводил его мрачным взглядом, пока он возвращался к миссис Локк, а про себя задумался, что же он на самом деле имел в виду. Затем Фанни, вся в волнении, сделала ставку, после чего привлекла мое внимание, и я сосредоточился на картах.

Как вам известно, «двадцать одно», или «баккара для бедных», «блэк-джек», «понтон», или как там еще называют эту игру, по сути, очень проста: не набрать больше 21 очка. Эта азартная игра, в которой вам самому решать — остановиться ли на 16–17 очках или рискнуть взять еще одну карту, которая может привести к перебору, или же, если она достаточно мала, даст вам выигрышную комбинацию в 20 очков или даже 21. Я играл в нее от Сиднея до Сакраменто и привык останавливаться на 17-ти, как тетя Селина. Ставят против банка, так что, если несколько игроков наберут равное количество очков, банкомет забирает все ставки.[15]

Мы с Фанни банковали удачно. В первой сдаче я набрал для нее 19 очков, так что мы побили всех, кроме Д’Израэли, который на двух картах сделал 20. Во второй сдаче я сдал Фанни туза и валета. Получилось 21. Так что мы побили всех, и она завизжала от восторга. Затем мы дважды набрали по выигрышной пятикарточной комбинации, и остальные понтеры громко заворчали, возмущаясь постоянством нашего счастья, а Бентинк в шутку спросил тетю Селину, не смогла бы она составить пару ему. «С вами, лорд Джордж, — всегда!» — воскликнула она, принимая его серебро и отсчитывая сдачу медными монетками.

Я в тот момент был увлечен игрой. Гревилль был прав, даже если ставки чер…ски малы, это не имеет значения, а Фанни была возбуждена и в полном восторге от моей удачи. Она бросала мне через плечо влюбленные взгляды, а я смотрел на ее вздымающуюся грудь и думал, что буду в редкостной форме для другой игры, которая мне предстоит позже. Все-таки в женщинах еще очень много от обезьян. Главное, чем-нибудь возбудить, лучше всего — задать хорошую трепку, а потом залить обиду стаканом кларета. Впрочем, подойдет и любой спорт — главное, чтобы в нем было немного животной дикости.

Наконец я отвел глаза от Фанни и оглядел стол, чтобы убедиться, все ли сделали ставки, и заметил, что рядом с картами миссис Локк лежит солидная кучка желтых фишек — шиллинга на два или около того. Значит, у них с Брайантом наверняка туз. Но это не принесло им счастья — вместе с ним они получили семерку, потом пятерку и ушли в перебор, когда затем к ним пришел король. Однако при следующей сдаче перед этой парой вновь лежала целая горка желтых фишек — даже больше прежнего. Они снова потеряли ее и опять повысили ставку.

Перед тем как сдавать по второй карте, я сделал паузу.

— Вы всё удваиваете ставки, мадам, — заметил я миссис Локк, — так можно и разориться.

Но прежде чем она ответила, вмешался Брайант:

— Что, для тебя ставки великоваты? Ну, раз тебе это не по карману…

— Почему же, — сказал я, — если мой принципал не против. — И взглянул на Фанни, которая сидела перед порядочной кучкой фишек.

— О, продолжайте, пожалуйста! — воскликнула она. — Это так забавно!

И я начал сдавать по второй карте. Если Брайант думает, что может выбить меня из игры, поднимая ставки до нескольких шиллингов, то он даже больший болван, чем мне казалось. Но я-то знал, что он далеко не дурак и к тому же дьяв…ски ловок в разных карточных штучках, так что я внимательно следил за ним и миссис Локк.

Они снова проиграли, и к следующей сдаче миссис Локк выложила на стол только одну желтую фишку, на которую эта парочка выиграла. Затем последовала оживленная жестикуляция, и я заметил, как Брайант что-то жарко шепчет ей на ухо. После того как я сдал первую карту, они вновь долго спорили и в конце концов поставили все свои фишки — желтые, зеленые, синие — на эту карту, а Брайант мрачно улыбнулся и застыл в ожидании.

Этого я уже не мог понять — все равно ничего лучше туза там быть не могло, но в любом случае это была уже какая-то детская игра. Неужели он думает, что сможет задеть меня, если сорвет банк у мисс Фанни? Я заметил, что Бентинк улыбается немного смущенно, а Д’Израэли внимательно изучает свои карты, то и дело переводя скользящий взгляд с Брайанта на меня. Они также были удивлены. Внезапно я ощутил, что у меня похолодело в затылке, как всегда при приближающейся опасности.

Конечно же, все это было просто смешно: ставки по полпенни, милая вечерняя игра в сельском доме, но я чувствовал, что Брайант напряжен так, словно на карту его партнерши была поставлена тысяча гиней. Что-то было неладно, и я хотел бы выйти из игры — прямо здесь и сейчас, но не хотелось выглядеть дураком, а тетя Селина уже ждала вторую карту и сурово смотрела на меня.

Я начал сдавать по кругу, но из-за того, что испытывал некоторую неловкость, зацепил карту, предназначавшуюся мастеру Джерри, так, что она упала лицевой стороной вверх. По правилам, я должен был бы ее забрать обратно, но это был туз, и маленький негодяй, которому по-хорошему уже давно пора было баиньки, настоял на том, чтобы оставить его себе. Брайант схватил вторую карту, которую я сдал для миссис Локк, и с усмешкой показал ее ей. Д’Израэли вскрылся, объявил, что у него 21, и положил свою вторую карту, даму, лицом вверх поперек первой. Остальные прикупили по третьей карте или спасовали.