Читать книгу "Личная жизнь знаменитости - Барбара Макколи"

- О, и здесь тоже, - явно не замечая его смущения, она придвинулась ближе и, задевая рукой его руку, продолжала: - Как раз здесь войдет невеста. Я думаю, чем шире и выше будет дверь, тем сильнее впечатление.

Она замолчала, погрузившись в свои мысли, вновь стала расхаживать по комнате и делать заметки в блокноте. Он же выдохнул воздух - когда она была так близко, он не решался дышать. Господи! Как ему трудно быть с ней рядом. И хотя он запретил себе всерьез флиртовать с Марси, он не мог не думать, какова она, с ее неукротимой энергией, в постели.

Очень уж интересно!

Конечно, у него не было намерения спать с ней. Целоваться - это одно. А увлечь ее в постель - совсем другое дело. В лучшем случае, это просто неудобно. Не только потому, что она подруга Клэр. Она не девушка для одной жаркой ночи или даже для страстного, но бесследно проходящего романа. Она из тех девушек, на которых женятся.

Его передернуло от этой мысли, и он снова попытался сосредоточиться на очередном эскизе. Да, она явно права со своими предложениями. Он внес исправления в свой рисунок. Вновь взглянув на нее, он увидел, что она водит своим карандашом по губам.

Проклятие!

Будь на ее месте любая другая женщина, он бы подумал, что она специально его дразнит. Но это Марси. И она даже не подозревает, что сводит его с ума.

Когда она начала грызть карандаш, он напрягся и постучал своим карандашом по столу:

- Марси!

- Да-да?

- Не надо.

- Не надо что?

- Жевать карандаш.

- Вас это беспокоит?

- Ну да. - Она посмотрела на него смущенно, и он сказал, нахмурившись: - Это вредно для зубов.

- Правда? - она спустила очки со лба на нос и уставилась на карандаш.

Возможно, и впрямь вредно, подумал Эвен. Расправив плечи, он откинулся на спинку стула.

- Может быть, нам устроить перерыв?

- Ладно, я пойду к себе, а вы тут…

- …сидите.

- Но я…

- Садитесь. - Он оттащил ногой от стола один из стульев.

Она уселась на него, но была напряжена, как строительный брус, и к ее спине можно было прикладывать уровень. Эта непрошеная мысль рассмешила его. Такая сладкая булочка .

- Расскажите мне, пожалуйста, о вашей тете, - попросил он.

- О тете Хэтти? - Марси заложила волосы за уши. - Это сестра моей мамы, она старше ее на 12 лет. Мы все жили в маленьком городке Бербридж, и, когда не стало моих родителей, она взяла меня к себе.

Схватив клочок бумаги со стола, она мяла его пальцами. Наблюдая за ней, Эвен спросил:

- Как они погибли?

- Мы жили в очень старом доме, и он загорелся из-за неисправной проводки. Спальня родителей была в глубине дома. Пожарные не успели туда вовремя. Все, что я помню: я на лужайке перед домом и тетя, плача, держит меня. Мне было только восемь.

Эвен сопротивлялся желанию накрыть своей рукой ее руки.

Господи, какой это ужас, проклятие, что же еще тут можно сказать? - подумал он.

- Все считали тетю Хэтти - ее зовут Генриетта Тэтчер - странной, потому что она всегда сооружала скульптуры из всевозможных обломков: железных, деревянных и разных других, всего, что находила на обочинах дорог, на задних дворах. - Марси улыбнулась и продолжила: - А теперь, когда я сделала себе имя, ее называют личностью, потому что знают, что она моя тетя. Она продает свои работы в галереях по всей стране.

Марси раскрыла ладонь. Оказалось, она не просто крутила листок бумаги, а сложила из этого листка крохотную птичку. Эвен, приподняв брови, смотрел на нее.

- Можно делать и из салфеток. Если званый обед - это чудесно украшает стол. С удовольствием научу вас.

Он представил себе, как он накрывает стол для званого обеда в своем трейлере или еще где-либо и складывает салфетки птичками, чтобы украсить этот стол. Пожалуй, такое случится в тот самый день, когда он начнет вязать шерстяную шаль или делать фигурные раскрашенные свечи.

- Я дам вам знать, когда мне понадобится овладеть этим искусством, - сказал он с усмешкой, положил птичку на стол и взял ее руки в свои. - Мне кажется, нам следует поговорить о том, что произошло сегодня утром, в патио.

Марси опустила глаза.

- Вы правы, конечно, нам следует это сделать. Извините меня, пожалуйста.

- Что? - он удивленно нахмурился.

- Ну, я знаю, вы хотели прикрыть меня, чтобы меня не узнали, а я как-то забылась в этот момент.

- Марси…

- Вы изумительно целуетесь, - сказала она тоном, не допускающим сомнений. - Но я уверена, вы давно об этом знаете.

- Марси…

- Я совсем не хотела ставить вас в неудобное положение, - продолжала она. - Тем более, что мы с вами вместе работаем. Уверяю вас, такое больше не повторится, и, если хотите, я…

Он быстро наклонился вперед, закрыл ей рот поцелуем и снова уселся на место.

Она смотрела на него, широко раскрыв глаза.

- Марси, - твердо сказал он, - я поцеловал вас утром вовсе не оттого, что кто-то смотрел на вас. Я это сделал только потому, что мне захотелось вас поцеловать.

- Захотелось? - ее глаза раскрылись еще шире. - Почему?

- Ну как вам сказать… Наверное, спонтанно. Просто вдруг захотелось поцеловать вас. Разве это сложно понять?

- Да, - сказала она, как-то неловко съежившись, - да, именно это сложно.

- Почему?

- Ну, можно сказать, я не тот тип, который вызывает такие спонтанные желания.

Если бы он не познакомился с ней или, верней, если бы не поцеловал ее, то думал бы так же. Но сейчас, именно сейчас, он совершенно определенно никак не мог с ней согласиться.

- Не сказала бы, что мне не понравилось то, что произошло. Я получила удовольствие. Но, Конечно, это не должно повториться. Так будет правильно.

В этом вопросе он был полностью согласен с ней, но ему хотелось услышать ее доводы.

- Почему?

- Во-первых, мы собираемся вместе работать, а это отвлекает.

Что ж, она права. Чертовски отвлекает.

- Во-вторых, это не может привести к чему-либо, лишь… - она покраснела, - к крушению.

Тоже правда. Но он не смог удержаться, чтобы не переспросить:

- К чему-либо? К чему, например, это не может привести?

Она еще больше покраснела.

- Обычно развитие взаимного влечения приводит к следующему шагу - интимной близости.

Он не мог сдержать усмешки.

- Мне нравится, когда женщина так откровенно разговаривает на столь щекотливые темы. Не терпится услышать, что же, наконец, в-третьих.