Читать книгу "Вечная Золушка, или Красивым жить не запретишь. Свадьба с риском для жизни, или Невеста из коробки - Галина Куликова"

– Простите, вы ведь Ира Скобкина? – спросила она, бухая своими башмаками рядом с изящными золочеными босоножками певицы.

– Да, это я. – Та приостановилась и удивленно взглянула на Женю.

– У меня для вас записка. От Яна.

Скобкина широко улыбнулась и сказала:

– От Яна? Так давай ее сюда!

– А мне можно с вами поговорить? – спросила Женя, стараясь изо всех сил, чтобы просьба прозвучала не слишком жалко.

– Конечно, – кивнула Скобкина. – Пойдем ко мне, так сказать, за кулисы. А что это Ян девиц посыльными нанимает? – спросила она по дороге. В ее голосе не было ни обиды, ни подозрения, один только живой практический интерес.

Женя почему-то страшно обрадовалась, что певица не приняла ее за подростка и помимо воли прониклась к ней теплыми чувствами.

– Я его сестра.

– Да ты что? – удивилась Скобкина и даже сбилась с шага. – Совсем не похожа.

– Двоюродная, – пришлось добавить Жене. – Но мы проживаем в одном доме. Я сирота, и дядя взял меня к себе из интерната.

Женя совершенно не могла понять, почему она выложила все это в один присест человеку, к которому явилась задавать вопросы.

– Ян просто черствый сухарь, раз позволяет своей сестре ходить в таких ужасных ботинках, – заявила Скобкина, включая свет в крохотной комнатке с зеркалом во всю стену. – Заходи. И не убеждай меня, что ты носишь их потому, что они удобные. Садись на стул и давай записку.

Женя достала свернутый вдвое конверт, который иначе не поместился бы в кармане, и протянула Скобкиной. При этом она мучительно покраснела, вспомнив о том, что умыкнула оттуда целых триста долларов.

Прочитав послание, Скобкина фыркнула и весело сказала:

– Ну не дурачок?

Заявление это могло означать что угодно. Поэтому Женя спросила, хотя вопрос прозвучал излишне прямолинейно:

– А у вас с моим братом что, интрижка?

Скобкина делано безразлично посмотрела на свои ядовито-красные ногти и ответила:

– У него со мной да, интрижка. А я… Ну, я отношусь к нему более серьезно. И учти: говорю это тебе только потому, что ты его сестра. Обычно я не болтаю с посторонними. Тем более на личные темы. Слушай, ты такая хорошенькая, – без перехода сказала она. – Это просто злодейство – носить такие ботинки.

– Дались вам эти ботинки! – беззлобно ответила Женя, не обратив внимания на комплимент, поскольку просто не могла принять его всерьез. Она – хорошенькая! Слышал ли кто-нибудь когда-нибудь такую глупость?

– Давай переходи на «ты», – предложила Скобкина. – Сказать по правде, мне так нравится твой брат, что я готова полюбить каждого его родственника. Вот и ты мне понравилась просто помимо воли. Какой у тебя размер обуви?

– Тридцать седьмой, – сказала Женя.

Ее совершенно не вдохновляла идея сообщать Скобкиной об исчезновении Яна. Судя по всему, та втрескалась в кузена по полной программе. Но делать было нечего. Женя могла бы заложить голову, что Скобкина не замешана в историю с его внезапным исчезновением. Тем печальнее была ее миссия.

– В общем-то эту записку я нашла в комнате Яна, – осторожно начала она.

– Да? – удивилась Скобкина. – То есть он не просил тебя ее мне передать?

– Не просил. Да он и не мог попросить.

Среагировав на скорбный Женин голос, Скобкина внезапно выпрямилась и сильно побледнела:

– Его что, убили? – спросила она, схватившись одной рукой за горло.

Женя едва не подпрыгнула на своем стуле. Выходит, она ошиблась! Вероятно, Яну кто-то угрожал и сидящая напротив девушка в курсе дела. Недаром же она мгновенно просекла ситуацию.

– Нет, его не убили, – покачала она головой. – То есть никто не знает – убили или не убили. Просто Ян пропал. Исчез. Его милиция ищет.

– Пропал? Боже мой, когда?

– В понедельник. Весь день был на работе, а вечером не вернулся домой. Кстати, а ты сама когда его в последний раз видела? – Жене пришлось пересилить себя, чтобы последовать предложению Скобкиной и перестать «выкать».

– В воскресенье. – Та изо всех сил старалась взять себя в руки, но это ей плохо удавалось. – Ничего, если я покурю? Ты не хочешь?

Женя отрицательно покачала головой – любимый жест, который постоянно напоминал ей о том, какие у нее прискорбно жидкие волосы. При этом жесте они летали у нее перед глазами, практически не заслоняя вид.

– В воскресенье Ян провел здесь весь вечер. В этом кабаке, я имею в виду. Сидел за столиком, пока я работала. Один. Потом мы поехали ко мне, ну и, короче, он возвратился поздно. Да ты, наверное, знаешь, раз вы живете в одном доме.

– Мы живем в одном доме, но я за ним не слежу, – торопливо объяснила Женя.

– Ах да, я и забыла, какой большой ваш дом.

– А Ян ничем таким с тобой не делился? – спросила Женя. – Может, ему кто-то угрожал или еще что? Письма там анонимные, телефонные звонки?

– Да нет, – пожала плечами Скобкина. – В воскресенье Ян был таким, как всегда. И весь последний месяц тоже. Будь у него что на душе, я бы почувствовала. Может, ты и не веришь, но я действительно влюблена в твоего брата.

– Но если Ян был таким, как всегда, почему же ты тогда сразу подумала, что его убили? – не стерпела и поинтересовалась Женя.

– Ничего странного. Я всегда боялась за него. Он все-таки вице-президент фирмы. Большой человек. А бизнес сейчас знаешь какая штука.

– Но зато он приносит деньги, – безразлично заметила Женя. – Без денег сейчас никуда.

– Это точно. – Скобкина в последний раз затянулась и несколько раз прокрутила окурок в баночке из-под крема. – Я вот здесь под музыку вращаю задницей уже несколько месяцев. Думаешь, я не знаю, что у меня голоса нет?

Женя кинула на нее вопросительный взгляд.

– А! – с горечью махнула та рукой, показывая, что даже не хочет пускаться в длинные объяснения. – А раньше Ян никогда не уезжал надолго, никого не предупредив? – снова вернулась она к животрепещущей теме.

– Никогда. Дядя уверен, что с ним что-то случилось. По правде сказать, у него самые дурные предчувствия.

– Боже мой, а вот я ничего не чувствую! – с горечью и изумлением сказала Скобкина, склонив голову к плечу, как будто бы прислушивалась к своему неотзывчивому сердцу.

– Это хорошо, – поспешила заверить ее Женя. – Это значит, что Ян жив и у меня есть шансы его спасти.

– У тебя? – удивилась Скобкина.

– Дядя пообещал вознаграждение… – промямлила Женя, покраснев.

– Так ты сидишь без гроша! – воскликнула та. – Вот почему у тебя такая ужасная обувь! Судя по всему, у дяди ты ничего не просишь. Ну, понимаю, гордость.