Читать книгу "Вилла с видом на Везувий (Сиротки) - Ефим Гальперин"

– Чего?

– Ну, это номер автобуса. «Синко», – объясняет Маруся. – На итальянском «пять». Билет в оба конца стоит тоже «Синко». Пять евро. А это покажешь кондуктору – она показывает на листике – название остановки, на которой тебе выходить. А это наша остановка. Название нашего района. Покажешь на обратном пути, чтобы он остановился.

– Спасибо!

– Пошёл ты!

Николай собирается. Бреется, гладит одежду. Достаёт спрятанные те самые чаевые полученные от синьора Чезаре. Целых сто евро!

– Открыть можешь?! – кричит Николай, уже стоя у ворот.

Маруся спускается к воротам, нажимает кнопку. Николай выходит за ворота.

– Эй! – окликает его девушка.

– Чего?

– На «двадцатку»! – даёт двадцать евро, – На проститутку не хватит, а на билет и пиццу точно. Поосторожнее там, придурок! Оглядывайся!

Камеры слежения на воротах виллы фиксируют выход Николая.

Он дожидается на остановке автобуса. Кондуктор – низенький, лысый итальянец со смуглым, лоснящимся лицом и вывернутыми губами. Его потная фуражка пристегнута к поясу специальным ремешком.

Грубо покрикивая, он берёт деньги у парня, спрашивает сначала словами, а потом, догадавшись, жестами – В обе стороны или?

Николай тычет ему листик и повторяет:

– «Синко». Туда и обратно.

Автобус сначала спускается вниз среди аккуратных вилл, потом движется по трассе. Въезжает в город и ползёт в сплошной пробке мимо толп туристов и площадей, где бьют фонтаны и фонтанчики.

Уже вечер. Николай ходит вдоль улицы среди сотен женщин, трансвеститов, геев разных цветов и национальностей. Его дёргают, заигрывают, зазывают. Пару раз он ошибается, принимая чужих женщин за свою Галю. Устаёт.

Сидит, ест пиццу. Снова ходит. Наконец натыкается на попутчицу из автобуса:

– Привет! Ты меня помнишь? Ну, я муж Гали Косолаповой! Ну, которая Бондаренко. Вместе в автобусе ехали.

– О! Тот, «чтобы жену не обижали». Так ты живой? Не прибили? А Галка твоя пользуется успехом – она кричит через дорогу – Ритка, ты Галку не видела?

– А её два часа назад подхватили. Должна скоро быть – кричит оттуда худая, горластая проститутка.

Буквально в трёх шагах от Николая останавливается машина. Из неё в коротенькой юбке вылезает Галина.

– Галя! Галочка! А я ищу! – радостно кричит Николай.

– Колька! Золотой ты мой! Муженёк объявился! – Галя явно навеселе или на наркоте – я уже и забыла, как ты выглядишь. Смотри, такой же коротенький. И штаны на тебе ещё краснодонские. И сандалии те самые, что я на "майские" покупала.

Стоят, смотрят друг на друга.

– Ну, ты как, Галя? Всё в порядке?

– Я? В порядке? Да я в шоколаде, Коляня!

– Я тут вот сотню евро заработал. Ну, знаешь, ну совершенно случайно. Вот так… Я это… А он мне это…

«На!», говорит. Возьми, Галя.

– Давай! От денег не отказываемся – Галя радостно забирает ассигнацию.

Рядом призывно гудит машина. Очередной клиент зовёт Галю. Сразу к машине выстраивается очередь из девочек. Негритянки, китаянки, белые:

– Меня бери! Я тут самая!

Клиент качает головой, кричит «Гала!». Видно, понравилась ещё с прошлого раза.

– Может чего-нибудь надо, Галя? – заглядывает Николай в глаза жены – Ты скажи. Или может, кто обижает…

Тут рядом возникает уже знакомый нам подручный Сутенёра "жлоб номер один".

– Эй ты, курва! Оглохла? Я не понял?! – рвёт он Галю за руку, – Тебя заказывают, а ты мозги дрочишь! – даёт Галине оплеуху, за руку подтаскивает её к машине, вбрасывает в руки клиента.

– Ты чё?! – бросается к "жлобу номер один" Николай: – Мы же разговаривали! Это жена моя! – он толкает жлоба и ещё успевает дать по лицу клиенту.

Тут на Николая наваливаются. Потасовка. Темнота.

По ночной улице навстречу автобусу номер пять, качаясь из стороны в сторону, идёт Николай в порванных штанах, весь в крови. Влезает в автобус. Кондуктор, было, собирается вытолкнуть его назад, но парень суёт ему билет и листок – куда ему ехать.

Автобус медленно ползёт по району вилл вверх. На заднем сидении валяется избитый Николай.

Остановка. Кондуктор бьёт его по щекам. Николай приходит в себя.

Из последних сил поднимается и вываливается из автобуса. Его качает, но он упорно двигается по аллее вверх. У ворот виллы сползает по стенке. Передыхает, звонит в звоночек. Маруся смотрит на экран пульта слежения видеокамер. Спускается тихо к воротам. Открывает. Николай буквально вваливается во двор виллы.

Неаполь. Вилла. Ночь.

На своей кровати под балдахином как всегда, то ли спит, то ли смотрит в пустоту Старик. Рядом на кушетке, Маруся ставит Николаю примочки. Николай стонет.

– Тише, ты придурок! Хорошо, что синьор Энрико тебя не видел. И Хозяин только что приехал. А то бы он тебя раскатал бы со своими бойцами. Так что охай тихо. Вот что значит по блядям ходить.

– Та какие бляди! Я жену проведывал.

– Ага. На «Иподроме ди Агнано».

– Да! А что?! Она проституткой приехала поработать. Как будто ты не по этому делу тут оказалась.

– Та типун тебе на язык, москаль! А ну, пошевели руками, ногами. Ничего не сломано? Рёбра?

– Да хрен с ними, с руками и ногами. Морду разбили.

– Хорошо, что не убили.

– Лучше б убили. А то морду… Как я завтра появлюсь. Всё! Выгонят! А такая работа. И с Дедом у нас полный контакт. Привык я к нему.

Маруся приносит из кухни несколько баночек из-под кофе. Внимательно рассматривает только ей понятные метки на банках. Открывает, нюхает.

– Это у меня из дома. Травки. На всякий случай. Тут от всего. Сама собирала, сама сушила, – сыпет в чашку, размешивает, – на, пей. Сон-трава. Сейчас спать будешь, как убитый.

– Яд что ли? – пытается пошутить Николай.

– Яд у меня, придурок, в другой банке, – очень серьёзно отвечает Маруся, – я без него бы в эту Италию и не совалась бы. Давай, глаза закрывай. Спи – монотонно, чтобы заснул, тихо рассказывает: – А мне с работой тоже повезло. Старик ведь всего как три месяца дома. Грохнуло его инсультом полтора года назад. Год в больнице кантовался. Меня сначала сюда от фирмы привозили убирать, полы мыть. А потом синьору Энрико сварила пару раз обед. Он и переманил меня…

Николай уже спит.

Сон Николая

Снится ему в этот раз то же:

Отсек подводной лодки. Затопление. Вода поднимается. Хлюпает под самым потолком. Рядом плавает труп матроса. Николай с жадностью глотает воздух, ныряет и, наконец, ломает задвижку, Выныривает в узкую щель, где есть ещё остатки воздуха под потолком отсека. Находит изолирующий противогаз ИП-46. Приводит в действие регенеративный патрон. Маска на лицо. Ныряет к торпедному аппарату. Протискивается в трубу. Долгое движение по трубе.