Читать книгу "Война - судья жестокий - Анатолий Полянский"

— Порядок, — сказал Белый. — Наш стражник, видно, по нужде отлучился.

— Уходим вниз в «зеленку»! — тихо скомандовал Сухолитков.

Но тут вдруг со всех сторон вспыхнули фонарики, направленные на пленных. Андрей затравленно огляделся. Вокруг плотным кольцом стояли «чехи» с автоматами наперевес. Раздался громкий хохот. И голос Мундована, который Андрей узнал бы из сотни, с издевкой произнес:

— Куды ж это вы собрался в такую ранний пора?

Все стало ясно. О готовящемся побеге бандиты знали и хорошо подготовились к нему. Если бы пленные побежали, то их бы всех перестреляли.

— Стоять! И не двигаться! — распорядился Сухолитков, зная, что малейшее их движение вызовет огонь «чехов».

— Всем назад в яма! — раздался тот же властный голос вожака бандитов.

Делать ничего не оставалось. Разведчики один за другим попрыгали в яму, страхуя друг друга. Последним вниз спустился Сухолитков. Он был не просто огорошен. Внутри что-то перевернулось, а к горлу подкатил жесткий комок. Если бы его сейчас о чем-то спросили, Андрей вряд ли смог произнести хоть слово. Одна мысль билась в голове: кто же все-таки выдал их? Ответа на этот вопрос по-прежнему не было.

Рассвет медленно вполз в яму. Как только посветлело, решетка вверху отодвинулась, спустилась лестница и картавый голос скомандовал:

— Все лезут вверх! Живо!

Их построили рядком вдоль уже знакомого дувала. Вокруг полукольцом стояли бандиты. Прошло минут десять. Все молчали, видно, ждали главаря. Он появился, одетый, как всегда, в роскошный вишневого цвета халат и с неизменной чалмой на голове. Лицо было хмурое и злое. Став перед пленными посредине, едко спросил:

— Кто первый лез вверх из яма?

Разведчики молчали. Да и что было говорить? Все знали, какая участь ждет того, на которого будет указано.

— Выдавать не хотим? — с язвительной усмешкой проговорил Муса. — Как у вас говорят, один за всех, все за один. Правильно? — Он ткнул пальцем в стоявшего на левом фланге радиста. — Ты выходи!

Строй дрогнул. Казалось, что разведчики сейчас бросятся на бандитов. И те невольно попятились, подняв сразу оружие, висевшее у каждого на плече. Двое из них подскочили к указанному Мундованом Якову Еремееву и выволокли его на середину, поставили перед вожаком. Тот молча, с презрением посмотрел на пленного и, выхватив меч, отрубил ему голову. Тело солдата упало к его ногам. Кровь окрасила землю. Все замерли. А Муса сердито сказал:

— Так станет со всяким, кто пытаться бежать! Ведите их на работу, — кивнул он на пленных. — И сегодня пища им давать не надо. Наказание.

Под усиленной охраной разведчиков повели к месту строительства хранилища. И снова в воздухе засвистели бичи. Сегодня надсмотрщики подгоняли работающих пленных с особым остервенением. Воробьева чуть не забили насмерть, когда тот, споткнувшись, упал. Но его подхватили товарищи и поставили на ноги, прекратив тем самым избиение. К вечеру бойцы так вымотались, что, когда их погнали к яме, еле передвигали ноги. Спустившись вниз, они попадали на землю, едва прикрытую ими же принесенной сухой травой, и заснули голодными. Но Сухолиткову опять не спалось, тем более что у него снова разболелось раненое плечо. Рана уже зарубцевалась, однако повязку он еще не снял, и под ней пекло. Андрей беспокойно ворочался, пытаясь найти наиболее удобное положение тела, при котором, как он уже знал, боль постепенно утихала. Перед глазами стояла отрубленная голова радиста. Лучше бы так поступили с ним. Командир же за все в ответе. Это железная истина, которую он повторял и повторять будет, пока жив. И неудавшийся побег тоже на его совести. Надо было найти предателя, прежде чем что-либо предпринимать. Не могли же «чехи» по наитию знать, что пленные готовят побег! Нет, их явно предупредили. Эх, знать бы, кто передал им такую информацию!..

Мысли перескочили на другое. Андрею вспомнилось, как он с командиром роты Валерием Падеркиным вступился в ресторане за двух женщин, к которым приставала компания пьяных ребят. Дрались они здорово, а на следующий день весь город гудел, узнав о происшедшем. Многие одобряли действия Сухолиткова и Падеркина. Молодцы, говорили, не испугались вдвоем против шестерых драться. Но некоторые и осуждали. Не надо, мол, было доводить дело до драки, можно и мирно решать спорные вопросы. Однако на них завели «дело», потому что один из пострадавших остался на всю жизнь калекой. Дело было передано на рассмотрение суда офицерской чести, еще существовавшего в то время. Поскольку Валера тоже получил ранение (его один из парней ударил по плечу дубинкой и сломал ключицу), то больше всех досталось Сухолиткову. С него содрали звездочку, хотя все сослуживцы стояли за них горой. Надо же — двое против шестерых!.. Но слишком силен, видно, был резонанс от случившегося ЧП.

7

Рано утром, когда их повели на работу, Сухолиткова вызвал к себе Мундован, прислав за ним здоровенного детину, всегда его сопровождающего. Очевидно, тот был у него кем-то вроде ординарца. Шатер Мундована был, как всегда, красиво убран, на ковре стояли фрукты. Главарь банды сидел и ел виноград. Лицо его выглядело довольным — видно, он был в хорошем настроении. Поглаживая свою черную с проседью бороду, Муса с усмешкой поглядел на вошедшего Андрея и с иронией сказал:

— Что, старлей, небось жрать хотел, да? Садись, ешь мой фрукта. Они свежий и сладкий.

Сухолитков не стал себя упрашивать, сел на ковер и взял большую краснобокую грушу. Некоторое время молча жевали. Мундован изредка бросал на Андрея скептический взгляд. Наконец он насытился, вытер руки белоснежным платком и спросил:

— Почему заданий мой плохо выполняй? Это не очень хорошо есть.

— Объем работ слишком велик. Тут нужны отбойные молотки, да и людишек побольше.

— А вы, русские, как это называть, стахановский метод работать надо.

— Стараемся.

— Зачем же тогда бежать хотел?

— Разве вы, попав в наше положение, не попытались бы это сделать?

Муса с кривой усмешкой кивнул. Да, мол, они бы тоже такую попытку сделали. Только федералы вряд ли бы знали об этом заранее. У нас, дескать, рот на замок держать привыкли. Он явно намекал, что среди пленных есть предатель. И пусть они больше таких глупостей не делают. Все равно ему все будет известно заранее.

— Ладна, — сказал Мундован в заключение, — моя дает вам еще три день. Но уж последние. А там секир башка по одному будем делать. Понятно я говорил?

Андрей пожал плечами. Он прекрасно понимал их незавидное положение. Они же полностью в руках бандитов, и при любом раскладе их ждет неминуемая смерть.

Пауза затянулась — сказать Сухолиткову было нечего. Говорить, что люди обессилены, что для продуктивной работы им нужно усиленное питание и здоровый сон, — бесполезно. Главарь бандитов только посмеется над ним. Муса, видно, был того же мнения, но изменять что-либо в положении пленных не хотел. Однако настроение в то утро у него было миролюбивое. Во всяком случае, в глазах не вспыхивал злой огонек — предвестник того, что их хозяин начинает выходить из себя. Андрей уже заметил это. Поэтому решился задать вопрос, заранее зная, что не получит на него точного ответа. Но он надеялся, что Муса хоть намекнет, и тогда что-нибудь по интересующему его вопросу прояснится.