Читать книгу "Путь воина - Дэйв Дункан"

Она робко кивнула, и его гнев теперь обратился на жреца.

— И кто же владеет этой рабыней?

— Я полагаю, храм или жрица Кикарани, жрец не испугался, он только слегка удивился. — А что, светлейший?

Воин не ответил. Некоторое время он хмуро смотрел перед собой, потом невнятно произнес:

— Из какой помойной ямы все это взялось? — он пожал плечами и опять обратился к жрецу — Итак, я должен убить этого человека… Хардуджу… да? А его друзья?

Кажется, старика это удивило.

— Если вы говорите о воинах, светлейший, то они с почтением отнесутся к вызову и к тому, что за ним последует. Я уверен, что большинство из них — люди чести. Затем, когда вы получите власть правителя, вы сможете наказать изменников, обеспечить паломникам должную защиту и выловить разбойников. — Понятно, — он замолчал и уставился в пол. Мимо с грохотом прошла вереница мулов, копыта выбивали стаккато по булыжникам дороги, погонщики радостно кричали, завидев впереди конец своего долгого путешествия. По дороге брела лошадь. Солнечный бог спустился совсем низко, и светлое пятно на стене порозовело. Жужжали мухи. Воин лениво отгонял их, а иногда ловил муху рукой. Потом он хмуро посмотрел на жреца.

— Хорошо, а где я сейчас?

— В этом домике обычно останавливаются паломники, — пояснил Хонакура.

— Где это?

— Сразу за городом.

— А что это за город? — голос его звучал все глуше, в нем таилась опасность.

— Город у храма, светлейший, — терпеливо отвечал жрец. — Храм Богини в Ханне.

— Ханн? Благодарю вас, — кивнул воин. — Никогда раньше об этом не слышал. Какой… Где… — он взревел от бессилия, а потом резко выпалил: — На какой большой части суши, окруженной соленой водой, мы находимся? — Казалось, он сам удивлен не меньше, чем они.

— Соленой водой? — повторил Хонакура. Он взглянул на Джа, как будто надеясь получить у нее помощь. — Мы сейчас на острове, светлейший. Он лежит между Рекой и ее маленьким рукавом, но вода здесь не соленая. Рукав не имеет имени, но иногда его называют Рекой Судилища, — быстро добавил он, чтобы предотвратить дальнейшие расспросы.

— А как называется большая река?

— Просто Река. — В голосе старика послышалось отчаяние. — Другой нет, поэтому зачем ей имя? — Он замолчал, а потом добавил: — Река — это Богиня, а Богиня — это Река.

— Вот как? — Воин в раздумье потер подбородок. — А какой сегодня день? — спросил он.

— Сегодня День Наставников, светлейший, — ответил жрец. Увидев, как смотрит на него воин, он нахмурился и резко произнес: — Третий день двадцать второй недели года двадцать семь тысяч триста пятьдесят пятого от основания храма.

Воин застонал, а затем вновь воцарилось долгое молчание.

Светлое пятно на стене исчезло, и в домике стало темнее. Воин поднялся, подошел к окну и, опершись локтями о подоконник, стал смотреть на дорогу. Его огромное тело загородило и без того слабый свет. Через шторы, закрывающие вход, Джа могла различить очертания прохожих — работники шли домой с полей, рабыни — такие же, как и она сама, вели паломников в домики. Проехал всадник, и воин, выругавшись, отпрянул от окна.

Он прижался спиной к стене между окном и дверью, так что его лицо скрылось в тени, сложил руки на груди — у большинства мужчин такие ноги, как у него руки, — и опять обратился к жрецу.

— Очень интересная сказка. — Его глухой голос звучал совсем тихо. Есть только одна маленькая неувязка — я не воин. Я не знаю даже, как взять меч в руки.

— Светлейший, — взмолился Хонакура, — вас все еще беспокоят последствия изгнания демона и удара по голове. Я пришлю к вам целителя… Вы отдохнете еще несколько дней, и потом ваши силы восстановятся.

— Или я умру, вы сами так сказали.

— Да, это так, — отозвался старик печально, — сейчас опасность возросла, ибо если правитель застанет вас больным, он несомненно вызовет вас на поединок. Это — его последняя надежда.

— Нет, все не так, — глухой голос звучал все с той же непривычной мягкостью. — Я объясню. Вы не существуете, светлейший — я правильно говорю?

— Священный Хонакура. И ты, прекрасная Джа, как ни жаль, тоже не существуешь. Вы оба — порождения больного рассудка. На самом деле я Уолли Смит. Я болен. У меня… о черт! Опять забыл! У меня в мозгу насекомое… Он посмотрел на их лица и разразился громким низким смехом.

— Не то говорю, да? Жук? Это тоже маленькое насекомое, да? Какое-то насекомое меня укусило, и началось воспаление мозга. Я много спал, и у меня были странные… сны. — Он опять в раздумье потер подбородок. — Мне кажется, что имя «Шонсу» в них звучало. Во всяком случае, я был очень болен. Вот поэтому вы и не существуете. Я все это придумал.

Посмотрев на жреца, он нахмурился.

— Видимо, я не выживу, потому что прилетела моя сестра, она прилетела из… Ну ладно, не будем об этом!

— Светлейший, вы ударились головой, — произнес Хонакура тактично. — Повреждения головы так же, как и воспаление мозга, могут вызвать странные сны и даже дать дорогу младшим демонам. Утром можно будет провести еще одно изгнание.

— Утром, — сказал воин, — я проснусь в… доме исцеления. Или, может быть, уже умру. Я очень болен. Но изгнаний больше не надо. И дуэлей. И воинов. Наступило долгое молчание.

— Интересно. — Жрец вытер губы. — Когда я был еще мальчишкой, примерно две жизни назад… Пришел воин, он искал новобранца. Конечно, все мальчишки хотели принести воинскую клятву, — он усмехнулся. — Поэтому он устроил нам испытание. Вы знаете, какое это было испытание, светлейший?

— Нет, — мрачно отрезал воин.

— Он заставил нас ловить мух.

— Мух? Мечом?

Старик опять усмехнулся и посмотрел на Джа.

— Рукой, светлейший. Мало кто может поймать муху рукой Но вы это делаете — вы ловите их не глядя.

Теперь и воин слегка усмехнулся, но по-прежнему остался мрачным.

— Тогда как вы, священный Хонакура, приманиваете их своими речами. Давайте поговорим обо всем этом завтра — если вы не исчезнете.

Жрец поднялся — казалось, он еще больше постарел и сморщился, поклонился, пробормотал официальные слова прощания, вышел, раздвинув шторы, и отправился вниз по склону.

А Джа осталась наедине с воином.

Глава 4

— Мухи! — фыркнул он. — Джа, есть хочешь?

Она умирала от голода. Она не ела весь день.

— Я могу принести еду из кухни, светлейший. Она не очень хороша для такого как вы, светлейший.

Он подхватил корзину и поставил ее на кровать, куда еще падал свет.

— Думаю, это то, что нужно, — сказал он. — Да! — С возгласами изумления он стал вынимать и ставить на шаткий столик завернутые в полотно большие серебряные блюда. — Да тут целое состояние! Если на нас нападут разбойники, мы будем швырять в них вот этим, точно? Ложек и вилок хватит на целую банду. Ты сможешь отбиваться от разбойников вилкой, пока я сбегаю за подмогой?