Читать книгу "Сироты - Роберт Бюттнер"

Вальтер повернул ко мне голову под кевларовым котелком, удивленно наморщив лоб.

— Тебе не кажется…

Мы увидели снаряд прежде, чем услышали его звук; надеюсь, больше никогда не доведется испытать ни того, ни другого. Словно солнце над нами закипело, вытянулось в полоску и разлилось на все небо. Шум и ударная волна бросили нас на землю. Потом — огненный цветок распустился на горизонте; даже за пол-штата слепящий, как вспышка старого фотоаппарата. Земля всколыхнулась, будто простыня, которую расправляют на матрасе, нас подкинуло и опять швырнуло оземь. Дыхание вышибло, искры полетели из глаз.

«Ни хрена себе», — прошептал кто-то.

Потом мимо пронесся ураган, поднятый ударной волной. Он гнул к земле высокие голые деревья, как ветерок качает травинки.

Долго — слишком долго — никто не смел и пошевелиться: все просто лежали и ловили ртом воздух. Орд первым оказался на ногах. Впервые я увидел на его лице хоть какой-то отголосок эмоций. Его глаза, казалось, едва расширились, с губ шепотом сорвалось: «Пресвятая Богородица». Он отряхнулся, поправил шляпу и крикнул: «Встать! Третий взвод, рассчитайсь!»

Мы поднялись, устроили перекличку. Раненых не оказалось, и Орд погнал нас дальше прежде, чем мы успели опомниться.

Все косились в сторону взрыва.

— Что там? — прошептал кто-то.

— Питсбург. Был.

К горлу подступил комок. Из глаз покатились слезы.

Я думал, Орд отменит занятия. Ведь прямо на наших глазах погибли люди. Внезапно. Ужасно. Массово. Но Орд шагал вперед, как будто ничего больше не имело значения. Остаток пути никто не пел.

M-16 создавали не для снайпера. У нее короткий ствол. Выпущенная пуля кувыркается — и тем лучше рвет плоть при попадании. К тому же пули мелкие, чтобы солдат мог больше унести. Но все это сказывается на меткости стрельбы. Если мишень стоит от тебя за триста метров, то без оптического прицела можно с таким же успехом камнями по ней кидаться. Правда, это не остановило армию в глубокой премудрости своей поставить последний ряд мишеней на расстоянии 460 метров.

Лоренсен стоял по грудь в окопе и палил из «шестнадцатой». Я, в роли временного тренера, сидел по-турецки за окопом и вел счет попаданиям. Нас всех разбили на пары: один — стрелок, второй — тренер; потом мы менялись. Я отмечал попадания в карточке допотопным графитовым карандашом и дышал пороховым дымом.

— Ну что, Джейсон, я попал?

А я почем знаю? По близким мишеням стрелялось легко, а последний ряд я отсюда сквозь вечные сумерки и разглядеть не мог. Поставил галочку в нужном месте.

— Пригвоздил сукина сына.

— Ух ты! Ни одного промаха!

Об этом не принято говорить, но если курсант не дотянул до снайперского результата, виновата не его меткость — виноват карандаш тренера.

Мы поменялись местами. Теперь я и остальные тренеры скрючились в окопах. Стрельба продолжилась. Я раздраконил ближние мишени, потом приступил к дальним.

Вальтер прищурился, вглядываясь в даль.

— Вот по этой ты вроде промазал.

— Да не.

Вальтер потряс головой.

— Точно промазал. Слушай, может тебе тужиться сильнее? Мне помогло.

— Да господи, Вальтер! — выдохнул я. — Просто отметь это как попадание.

Он опять потряс головой. Его шлем был настолько велик, что даже не двинулся.

— Нельзя, так нечестно.

Сзади к нам подошел Орд. Я заткнулся и продолжил стрелять.

После стрельб инструктора расселись вокруг деревянного стола и стали подсчитывать общие результаты. Мы же разглядывали три тяжелых грузовика, стоящих поодаль. Старые грузовики на дизельных двигателях. Впрочем, чему удивляться: такие махины на одних аккумуляторах не поедут. В одном из грузовиков сидел фельдшер, в кузове лежали носилки. Типа скорая помощь. Стоит нам взять в руки боевое оружие — и армия чутко следит, чтобы поблизости были аптечки.

От этой картины я чуть не заплакал. Нет, не потому что растрогался заботой армии о нашем благополучии, — просто вдруг понял, что грузовиков-то всего три. Три грузовика, четыре взвода. Стало быть взвод с худшими результатами потопает назад на своих двоих. Шесть миль при полной боевой выкладке.

Орд поднялся и начал зачитывать:

— Первое место — второй взвод.

Эти говнюки радостно завизжали и набились в грузовик.

Орд проводил их взглядом и продолжил:

— Первый взвод — тоже максимальный результат. Очень впечатляет.

У них что, у всех максимальный результат? В душу мне закралось нехорошее подозрение. Может, другие инструктора намекнули своим взводам на творческий подход к оценке результатов? Орд оставил нас разбираться самим, и, по крайней мере, Вальтер не разобрался. Нам каюк.

Пятнадцатью минутами позже третий взвод тащился к лагерю, шесть миль от стрельбищ. Впереди скрылся последний грузовик, оставив нас жрать пыль четвертого взвода. Хоть можно было больше не слушать их гиканья и насмешек.

— Славно потрудился, Уондер. Единственный из всей роты, кто хоть раз промахнулся!

Если я хоть слово скажу о том, как это произошло, взвод растерзает Вальтера. У него и после вчерашнего-то разбора винтовок руки тряслись, а если взвод еще ему поддаст хорошенько, он точно сломается. А меня и так уже ненавидят, я стерплю.

И все равно, от сознания несправедливости происходящего, я судорожно сжимал ремень винтовки. А тут еще Вальтер, как назло, привязался:

— Эх, Джейсон, сказал бы ты сразу, я бы помог тебе тренироваться. Наверняка у тебя получилось бы не хуже моего.

Даже не знаю, что произошло. Может, я из-за Питсбурга психанул. Может, из-за Орда и всей этой бесчувственной армии, которая заставляла нас играть в солдатиков, когда только что погиб целый город. Но только схватил я Вальтера за тощую гребаную шейку и давай душить. Шлем соскочил с его головы и запрыгал по земле.

— Ах ты, тупая жаба четырехглазая. Да пойми же ты наконец…

Мы упали и покатились по пыльной дороге под общее изумление взвода.

— О-отставить!

Мой кулак замер перед носом Вальтера: Орд уж как гаркнет — так падающее с небоскреба пианино на лету остановит. Он рывком поставил нас на ноги.

Вальтер смотрел на меня через треснутые очки обиженными щенячьими глазами. Из его левой ноздри ползла струйка крови.

Орд грозно нахмурился.

— Уондер, когда ж ты усвоишь, что через армию вы либо пройдете все вместе, либо не пройдете совсем?

Я?! Да я же само сотрудничество! Тут в остальных дело.

Орд скомандовал продолжать путь. Мы тронулись, он подошел ко мне сбоку.