Читать книгу "Первое правило диверсанта - Роман Белоцерковец"

Осторожно двинулся по одной из лестничных эстакад, сжимая в руке обрезок арматуры. Береженого бог бережет — так говорили предки, и расслабляться вовсе не стоило.

Признаюсь, я испытывал сейчас достаточно сильное чувство волнения. Нога человеческая не ступала по этим ступеням вот уже многие годы, и что могло поджидать в этом старом, огромном здании — оставалось только гадать.

Много легенд и историй рассказывали о Древнем городе. Одна была страшнее другой, и если даже малая часть из них была правдой, то мне сейчас же следовало уносить отсюда ноги. По затылку словно прошлась мозолистая ладонь, приподняв волосы. Я решительно прогнал вновь нахлынувшие детские страхи, отдав рассудок на откуп здравому смыслу. А здравый смысл диктовал быть осмотрительным и не поддаваться истерии.

Я двинулся дальше и, поднявшись на второй этаж, обнаружил длинный коридор, насколько мог разглядеть идущий вдоль всего здания, огромный и пустой, с множеством дверей, ведущих в неизвестность. Я даже немного растерялся, соображая, куда направиться дальше.

Выбрав правое направление, решительно пошел вперед. С какой стороны ни посмотри, выбор этот был чисто условным: и та и другая стороны выглядели совершенно одинаково, как зеркальное отражение друг друга.

Вот и дверь первого кабинета: массивная, двустворчатая, без каких-либо надписей или табличек, проливающих свет на то, что можно за ней ожидать. Я подергал за ручку — заперто — и двинулся дальше, по пути поражаясь масштабам и величию открывавшихся мне просторов здания.

Важность этого учреждения прослеживалась во всем. Со стороны казалось, что это не муниципальное образование, а как минимум одно из головных подразделений по полицейскому надзору или какого-то фискального органа.

Все говорило в пользу моей мимолетной догадки. И чем дальше продвигался, тем более убеждал себя в том, что вывеска, сбитая с фасада здания, была лишь ширмой, призванной для того, чтобы не привлекать излишнего внимания к проводимой внутри работе, попросту пустить пыль в глаза обывателей. И вскоре я нашел материальное подтверждение этой теории.

В наше время тоже заботились об охране спокойствия и правопорядка, но для этого обходились более скромными средствами — базами егерей, расположенными, как правило, на заброшенных котельных или мелких фабриках, находящихся в более-менее уцелевшей промзоне брошенного города. И пробавлялись егеря практически подножным кормом, получая только оружие, скромную амуницию и небольшое жалованье, которого едва хватало на пропитание да пропустить пару стаканчиков в компании доступной женщины в редкий выходной день. Не складывалась личная жизнь у егеря. Какая девушка будет ждать тебя несколько месяцев кряду без надежды на встречу. Чаще егерями становились одинокие, разочаровавшиеся или безоглядно верившие в необходимость своего дела, я был из числа и тех и других. И сахарной назвать свою жизнь я не мог. Впрочем, жаловаться на судьбу в нашем кругу угрюмых профессионалов было не принято. Как не было принято обсуждать с посторонними свои переживания. Каждый егерь, каждый настоящий егерь всегда контролировал свои эмоции. В противном случае это воспринималось как слабость, которая рано или поздно приводила к неизбежному и предсказуемому концу. Когда егерь начинал сомневаться или жаловаться, тогда он терял твердость взгляда, берущую начало во внутренней готовности всегда отправиться на вылазку, навстречу опасности и, вполне возможно, смерти. Все кругом понимали, что долго этот парень не протянет. И, как правило, предчувствие очень быстро оправдывалось.

Вот следующая дверь — такая же массивная и неприветливая, как и предыдущая, как все последующие.

Я осторожно взялся за округлую бронзовую ручку и, повернув ее (на этот раз замок поддался), открыл дверь. Давно несмазанные петли предательски заскрипели: звук этот показался в мертвой тишине настолько громким, что я невольно замер, напряженно оглядываясь по сторонам. К счастью, пока я был единственным живым существом в радиусе нескольких десятков метров, насколько я мог обозревать это крыло здания, хотя в полумраке можно было ждать чего и кого угодно.

За дверью тоже никого не было, во всяком случае, на первый взгляд. Разве что кто-нибудь прятался в одном из огромных, размером почти до потолка, шкафов, расположенных у стен и занимавших большую часть комнаты. Поэтому, прежде чем войти, негромко спросил:

— Есть кто живой?

Глупо было ожидать ответа. Я осторожно двинулся вперед, рассматривая окружающий интерьер.

Это больше походило на библиотеку или архив: толстые папки и куча различных книг заполняли пространство старых шкафов снизу доверху. Я почему-то сразу понял, что здесь делать нечего.

Нет, не подумайте, что эта комната была мне абсолютно не интересна — напротив: в другой ситуации и при других обстоятельствах, задержаться здесь было бы очень любопытно — наверняка, тут нашлась бы масса полезной информации о прошлой жизни Древнего города, способной пролить свет на некоторые загадки. Я всегда стремился узнать о нем как можно больше. Но сейчас, когда жизнь моя висела на волоске — мне нужно было совсем другое: оружие, еда и вода. Искать их стоило в других местах (хотя, когда я покидал библиотеку, прихватил наугад среднего размера том и сунул его за пазуху к остальным своим скромным припасам — тяга к знаниям взяла свое, да и бумага не помешает).

Снова очутившись в коридоре, я решил двигаться в своих поисках по часовой стрелке пока все помещения правого крыла не будут досконально исследованы. Понимая, что работа предстоит долгая и нудная, запасся терпением.

Третья и четвертая комнаты оказались близнецами второй: видимо, архивов было столько, что они, словно раковая клетка, медленно, но верно поглощали близлежащие кабинеты.

В пятой мне повезло больше — в письменном столе нашел коробку с патронами. Правда, это был мелкий калибр, способный скорее нанести психологический вред, чем физический. Отстреливаться такими пулями можно только разве что от мух, да и ствола к патронам не прилагалось, но это был уже хоть какой-то результат, вдохновляющий на дальнейшие поиски. Еще раз, безрезультатно обшарив всю мебель, засунул патроны в карман куртки и двинулся дальше.

Следующая дверь тоже оказалась заперта.

Я стоял перед ней, задумавшись — стоит ли тратить силы и время на взлом, вытянув в итоге проигрышный билет. Но все же какая-то сила или некое чувство заставили покрепче ухватить арматурину и начать курочить замок.

Признаюсь, занятие это было не из легких: пот лил с меня градом, заливая глаза, насквозь пропитав одежду, которую было хоть отжимай. И вот, когда желанная цель была близка, неожиданно услышал приказ:

— Обернись!

Я резко застыл на месте, почувствовав, как мириады холодных иголок пронзили спину. Медленно обернулся, но — ничего, или, точнее, никого, не увидел. Ни позади себя, ни слева и ни справа. Пустой, как и раньше, расходящийся в обе стороны коридор. Ни сквозняка, ни шороха не проносилось в нем.

Наверное, показалось, решил я, продолжив ломать упрямую дверь.