Читать книгу "Забытое грядущее - Владимир Контровский"

— Глупости это, Нат, — резюмировал его рассказ Мэрфи. — Чего бы ты добился? Попал бы под суд, и больше ничего! Времена покорения Дикого Запада с его законом мистера Кольта и благородными шерифами прошли давным-давно. Конечно, ты бы в конце концов выкрутился — месть, состояние аффекта, и всё такое, — вот только эти прощелыги-адвокаты изрядно высосали бы из тебя деньжат.

— А жаль, что те времена прошли, — задумчиво проговорил Колдуэлл, глотнув пива. — Парни, куда мы катимся? Их, этих браун-скинов[11], развелось столько, что патронов не хватит — даже если разрешили бы отстрел.

— Не изображай из себя наследника «Ку-клукс-клана», Кол, — досадливо поморщился программист. — Да, стрелять надо было, но только из другого ружья, и не холостыми патронами, как мы привыкли это делать, а боевыми!

— Не понял тебя, Дик, — поднял бровь финансовый аналитик. — Из какого такого ружья надо было палить направо и налево?

— Из того, что у тебя в штанах, Джон, — невозмутимо ответил Мэрфи. — И ты верно подметил: и направо надо было палить, и налево. Детей надо было делать, вот что, и как можно больше. Посчитай сам — ты же у нас хорошо разбираешься в математике, верно? — если у ста супружеских пар рождается по одному ребёнку, то в следующем поколении детей будет уже не сто, а всего пятьдесят; ещё через одно поколение — только двадцать пять. И это я ещё пренебрегаю погрешностями вроде бездетных пар и убылью людей детородного возраста из-за болезней и несчастных случаев. А дальше сообрази — через сколько поколений на Земле не останется ни одного белого человека? Мода-то на детей у нас прошла уже давно!

«А ведь он прав, чёрт бы меня побрал, прав, — думал Нат, слушая Ричарда. — Что там говорила по поводу детей моя Джейн? И наверняка так думала далеко не она одна — вон он, результат, бегает по нашим улицам…»

— Ну, прямо, — проворчал Колдуэлл, — нашёл корень всех бед! Я что ли, должен был рожать этих детей? Иметь или не иметь бэби — тут, как ни крути, последнее слово за женщиной. А мы что? Наше дело несложное…

— То-то ты даже от этого несложного дела отлыниваешь всю жизнь, — съязвил Дик, набулькивая себе в стакан с кубиком льда очередную порцию «скотча». — Феминизм, охрана чести и достоинства женщины от сексуальных домогательств — мы дружно поём это песню вот уже лет пятьдесят. Вот и допелись, и доохранялись, умники! А теперь вступает в действие закон природы — энергично размножающаяся популяция человекообразных животных подавляет и вытесняет другую, пренебрегающую основным инстинктом. Всё очень просто. Да ещё смешанные браки — мы растворяемся в арабах, неграх, китайцах. Их кровь заменяет нашу — пройдёт ещё лет сорок, и на Земле не останется ни одного чистокровного белого, а вместе с нами уйдёт и вся наша культура. Наши женщины охотно ложатся в постели биологических победителей и рожают здоровых метисов — тут чутьё им не отказывает!

— Тебе бы вещать с амвона о наступлении Апокалипсиса, Дик, — не выдержал Нат. — После такой проповеди остаётся только застрелиться! Можно подумать, что белые девушки напрочь пренебрегают белокожими парнями!

— Скажи это своей дочери, Натти, — усмехнулся Мэрфи. — Она у тебя уже большая и наверняка уже посматривает на парней. Нет, ребята, всё будет именно так, как я вам говорю, попомните моё слово! Вы знаете, почему евреи выжили, несмотря на все обрушивавшиеся на их голову гонения и холокосты, а? Я вам скажу — они берегли чистоту крови и трепетно относились к детям. А мы — мы пренебрегли этой древней мудростью. Знаете, почему я развёлся со своей стервой? Нет? Она не хотела иметь детей — видите ли, прибыль не окупает вложенных инвестиций! Конечно, я могу взять себе хоть завтра какую-нибудь филиппинку, которая нарожает мне целую кучу детёнышей, но, — он сделал яростный глоток, — этого не хочу уже я! — И немного помолчав, спросил у хозяина дома, показывая на пустую бутылку. — Слушай, надеюсь, это не последняя боеголовка в твоём арсенале? А то что-то разговор у нас пошёл больно тоскливый…

Разговор действительно оставил в душе Ната неприятный осадок — тем, что доводы Дика Мэрфи несли в себе какую-то первобытную правду, опровергнуть которую было очень трудно.

* * *

А Кэролайн действительно выросла, как-то незаметно превратившись из угловатой девочки-подростка в красивую девушку, притягивающую мужские взгляды и чувствующую свою привлекательность. Она заканчивала школу, и Натаниэль частенько разрешал Кэрри устраивать в их доме — благо места хватало — молодёжные вечеринки, во время которых по углам обнимались и шушукались парочки. «Ты расправляешь крылышки, малышка, — думал Нат, перехватывая направленные на дочь взгляды её сверстников (и не только сверстников), — только смотри, не обожги их…»

Как-то раз Натаниэль вернулся домой днём — он взял с работы компакт-диск и решил обработать кое-какие данные на своём домашнем компьютере, не без основания полагая, что эта работа затянется далеко за полночь. И был очень удивлён, увидев перед домом изящный электромобиль с шутливой надписью «Carry Carrie!»[12]на борту — эту машину он сам подарил Кэролайн на шестнадцатилетие, чтобы она ездила на нём в школу.

«Почему Кэрри не на занятиях? — подумал Нат, отпирая магнитным ключом входную дверь. — Последний год учёбы, экзамены… Уж не заболела ли она?». Пройдя на кухню и не обнаружив там дочери, он вернулся в холл и уже собирался было окликнуть её — «Где ты есть?» — как вдруг услышал тихий смех, донёсшийся из комнаты Кэролайн.

Натаниэль поднялся по лестнице на второй этаж, по привычке — без стука — распахнул дверь в комнату дочери и остолбенел.

Его маленькая Кэролайн лежала нагишом на смятой постели в обнимку с каким-то смуглым парнишкой, тоже абсолютно голым, — не нужно было иметь высшее образование, чтобы догадаться, чем они тут занимались.

Кэрри вскинулась на звук отворяющейся двери, а её приятель откатился в угол и сжался испуганным зверьком, сверкая блестящими от страха и от не схлынувшего ещё возбуждения глазами.

— Папа?!

— Кэрри… ты… ты… Что ты…

— Я уже большая, папа, — быстро заговорила Кэролайн, ничуть не стесняясь пикантности ситуации и предупреждая зреющую вспышку ярости отца. — А это мой boy-friend, он хороший парень, его зовут…

— Меня не интересует, как его зовут, — в голосе Натаниэля прорезались рычащие нотки. — Он — такой, как он! — убил твою мать! И после этого ты… — он сделал шаг вперёд. — Я его порву пополам, этого твоего…

— Папа, папа! — Кэролайн соскочила с постели и раскинула руки, загораживая собой замершего от ужаса парня. — Там были арабы, а Редди индус, и то не чистокровный, его мать англичанка, и он…

— Какого чёрта… — прохрипел Нат, натолкнувшись на острые груди дочери. — Ты что, не могла себе найти белого парня? Что у этих браун-скинов, мёдом между ног намазано?! «Боже, что я несу…».