Читать книгу "Племена Гора - Джон Норман"

— Пусть никогда не иссякнет вода в ваших бурдюках. Пусть у вас всегда будет вода.

— Пусть никогда не иссякнет вода в твоих бурдюках, — отозвался я. — Пусть у тебя всегда будет вода.

Он поклонился и вышел из зала.

— Курия, — сказал я, имея в виду зверя в подвалах Самоса.

— Да?

— Освободите его.

— Освободить? — опешил Самос.

— Да, — сказал я.

— Ты хочешь идти по его следам?

— Нет, — ответил я.

Мало кто из людей способен угнаться за взрослым курией. Это подвижные и очень смышленые звери с необычайно острым восприятием. Идти несколько недель по следу такого подозрительного, свирепого и настороженного существа может только самоубийца. Рано или поздно зверь почует погоню, и с этой минуты охотник превратится в жертву. Ночью курия видит как днем.

— Что ты собираешься делать? — спросил Самос.

— Между куриями существуют сильные разногласия, — сказал я. — Сдается мне, что этот — наш союзник.

— Ты спятил, — сказал Самос.

— Может быть.

— Я отпущу курию через два дня после того, как ты покинешь Порт-Кар.

— Возможно, мы встретимся с ним в Тахари.

— Я бы не стал искать этой встречи. Я улыбнулся.

— Уезжаешь утром?

— Я уеду до рассвета.

— Поедешь с Ибн-Сараном? — спросил Самос.

— Нет, — ответил я. — Я ему не верю.

— Я тоже, — кивнул Самос.

Глава 2. НА УЛИЦАХ ТОРА

— Вода! Вода! — кричал продавец.

— Давай, — сказал я.

Он подошел, согнулся и затараторил, не переставая улыбаться. На плече торговца висел бурдюк из кожи верра, на поясе звенело больше дюжины медных чашек. Левое плечо было мокрым от бурдюка. На рубашке под ремнями виднелись полоски пота. Он отцепил с пояса медную чашку и, не снимая с плеча бурдюк, налил мне воды. На голову торговца был намотан тюрбан из репса. Такая ткань хорошо защищает от солнца, не позволяет испаряться поту и обеспечивает хорошую циркуляцию воздуха. Для бедняков тюрбаны служат также подушками, на которых удобно переносить тяжелые грузы, слегка придерживая их правой рукой. Вода текла в кружку из залепленного воском краника., За бурдюками ухаживают весьма тщательно, зашивая и заливая воском малейшие порезы и трещины. Ремни позволяют носить бурдюк как за спиной, так и на плече, в зависимости от того, как удобно владельцу. Кружка оказалась грязной.

Я протянул торговцу медный тарск и начал медленно пить соленую и грязную воду. Солнце стояло высоко.

Лежащий на северо-западе Тахари город Тор являлся главным перевалочным пунктом для разбросанных по безжизненной пустыне оазисов. Вокруг него простирался раскаленный континент песка и камня. В оазисах, в зависимости от доступности воды, проживало от нескольких сотен до нескольких тысяч человек. Нередко от одного оазиса до другого было не меньше нескольких сотен пасангов. Эти поселения полностью зависели от караванов из Тора, Касры и даже из далекой Турий. В обмен на жизненно необходимые товары караваны забирали продукцию оазисов. Сюда везли репс, парчу, шелк, ковры, серебро, золото, украшения, зеркала, бивни кайлаука, благовония, шкуры, перья, дорогие породы дерева, инструменты, иголки, предметы из кожи, соль, орехи и пряности, птиц из джунглей, пользовавшихся чрезвычайной популярностью в домах, оружие, строительную древесину, листы жести и меди, базийский чай, шерсть из Герта, богато инкрустированные хлысты и плети, рабынь и многое, многое другое. Из оазисов же главным образом вывозили финики и прессованные финиковые кирпичи. В оазисах финиковые пальмы достигают более согни футов в высоту. Проходит не менее десяти лет, прежде чем они начинают плодоносить. Зато потом они дают урожай в течение столетия. Каждое дерево приносит от одного до пяти горианских вейтов в год. Один вейт равен примерно десяти стоунам, или сорока земным фунтам. В оазисах много занимаются фермерством или, лучше сказать, садоводством, хотя продукция редко идет на экспорт. Из зерновых здесь выращивают желтый гибрид сатарны, приспособленный к раскаленным температурам пустыни. Разводят также всевозможные ягоды, бобовые, лук, различные сорта дынь, листовые овощи, которые здесь называют кэч, а также корнеплоды: турнепс, морковь, редис в круглом и цилиндрическом виде. В изобилии произрастают корты — крупные толстокожие шарообразные овощи коричневого цвета, достигающие шести дюймов в диаметре, с сочной желтой мякотью и множеством семян Благодаря жаркому климату в оазисах удается снимать по два урожая в год. В небольших садах выращивают ларму и тоспиты. Попадаются посадки репса, хотя большая его часть поступает с караванами. Иногда можно встретить кайила или верра. Эти животные обитают в окружающих оазисы пустынях. Кочевники перегоняют стада с одного скудного пастбища на другое. Места выпаса приходится менять по мере высыхания колодцев. Весной предпочитают останавливаться у маленьких источников, которые пересохнут первыми. Вокруг источников, как правило, трава не растет, поскольку приходящие на водопой звери вытаптывают и выгрызают ее начисто. Чаще всего источники превращаются в грязные болотца, вокруг которых на потрескавшейся от зноя земле растут карликовые деревья. Кочевники доставляют в оазисы мясо, шкуры и грубую одежду из шерсти животных. Взамен они получают зерно сатарны и, самое главное, базийский чай. Са-тарна — основной источник питания жителей пустыни. Будучи скотоводами, кочевники едят очень мало мяса. Они не могут позволить себе употреблять в пищу животных, приносящих шерсть и молоко. В среднем к пятнадцати годам кочевник может припомнить не более двенадцати случаев, когда ему доводилось поесть мяса. Зато разбойники, которым животные достаются легко, едят мяса вдоволь. Чай играет в жизни кочевников огромную роль. Его пьют горячим и очень сладким. Через сахар кочевники получают недостающие калории. При этом они сильно потеют. Как правило, за раз выпивают'три небольших чашечки.

Я сделал последний глоток и вернул кружку торговцу водой. Тот поклонился, разулыбался, прицепил кружку на пояс и побежал дальше, оглушительно выкрикивая: «Вода! Вода!»

Я сморгнул, пытаясь приноровиться к ослепительному, жаркому солнцу. Дома в Торе выстроены из глины и кирпича Стены покрывают цветной штукатуркой Сейчас, однако, все казалось бесцветным. Пожалуй, мне стоило приобрести местную одежду. Я был слишком заметен.

Я направился в сторону базара.

С легким копьем я обращался неплохо. Этому меня научил народ фургонов. Но я понятия не имел о кривом ятагане. Висящий на левом плече короткий меч сослужит плохую службу в седле кайила. В Тахари не дерутся пешими. Пеший человек в пустыне еще до начала боя считается покойником.

Я взглянул на здания. Наконец-то я попал в тень. Узкая крутая улочка спускалась к базару. В Торе нет домов выше четырех этажей. Больше из глиняных кирпичей и бревен никто строить не решается. Благодаря неровной каменистой поверхности, на которой расположен город, многие дома кажутся выше, чем они есть на самом деле. Снаружи здания ничем не украшены, лишь иногда в гладких серых стенах попадаются узкие окна. Стены выходят непосредственно на улицы, отчего последние выглядят как глубокие ущелья. В середине улицы тянется сточная канава. В Торе редко идут дожди, и канава используется главным образом как помойка. Рабы просто выходят из домов и сваливают в нее мусор. Зато за высокими стенами можно найти прекрасные, ухоженные сады и уютные, прохладные беседки. В этом отношении Тор мало чем отличается от прочих горианских городов. В Торе находятся фирмы крупнейших караванных купцов. Здесь же процветают ремесла. В городе работают резчики по дереву и камню, полировщики, краснодеревщики, ювелиры, красильщики, ткачи, сапожники, горшечники, кожевники, стекольщики, мастера по посуде, оружейники и другие специалисты. Большинство населения города работает на караванную торговлю. Здесь много охраняемых складов, что обеспечивает рабочие места кладовщикам и охранникам, в сотнях лачуг проживают погонщики кайилов и гуртовщики. Для охраны караванов купцы предпочитают нанимать только известных людей, нередко им оплачиваются периоды простоев. Гуртовщики и погонщики приходят и уходят. При их отборе бросают монеты, тянут жребий короткими и длинными палочками. Погонщикам говорят, что это делается для того, чтобы обеспечить справедливый отбор. На самом же деле, и все об этом знали, подобным образом страхуются оттого, чтобы в караван не попала сговорившаяся перебить охрану и похитить ценности шайка. Впрочем, в основном гуртовщики и погонщики люди честные. По окончании долгого пути они получают хорошее вознаграждение. А в трактирах и прочих увеселительных заведениях Тора их поджидают табуны раздетых девушек.