Читать книгу "Сезон огненных дождей - Олег Шовкуненко"

– Долго будешь меня гипнотизировать? – Великий Мастер на мгновение оторвал взгляд от непроглядной мглы за бортом и глянул на друга.

– Пытаюсь понять, мое присутствие может привести к дорожно-транспортному происшествию или такому многоопытному водиле, как ты, способно помешать лишь внезапное извержение вулкана, землетрясение или цунами?

– Можешь остаться. Это не скоростной автобан на подъезде к Парижу. Ползти с бархана на бархан я могу даже с завязанными глазами.

– А темнота? Ты не хочешь все же включить фары?

– Добавить еще один демаскирующий фактор? Нет уж. Я и так все прекрасно вижу.

– Угу. – В знак согласия Марк кивнул. – С Микульским творится что-то неладное. Галлюцинации. Боюсь, как бы он и в самом деле не съехал с катушек.

– Не похож он на шизофреника.

– Говорит, что постоянно видит во сне какое-то привидение. Ты бы не мог забраться в его сны и пошерудить там, выяснить, что к чему, откуда эта зараза берется?

– Не пробовал. – Мастер призадумался. – Наверное, смогу. Вот сменюсь и сразу займусь.

– Сменишься? – Грабовский расплылся в ироничной ухмылке. – Да мы едем уже пятнадцать часов, а ты вцепился в рычаги мертвой хваткой, как бультерьер в глотку. Если помнишь, я уже два раза предлагал тебе поменяться.

– Меня что-то беспокоит. Что-то тут не так. – Мастер немигающим взглядом шарил по невидимым для Марка барханам.

– Что-то за бортом? – Грабовский всполошился.

– Что-то на этой планете.

– Какая новость! Именно из-за нее ты не даешь себе ни спуска, ни отдыха? – Лейтенант расслабился. – С тех пор как на планету рухнул город, здесь столько всякой нечисти: морунги, охотники, оборотни. Да эти уроды из «Архангела» могли черт-те кого наплодить в своих лабораториях. Зная о таких соседях, любой начнет шарахаться даже от собственной тени.

Великий Мастер не ответил. Он все смотрел и смотрел вдаль, словно взглядом хотел пробить не только мрак ночи, но и время, и пространство. В зеленоватом свете, исходящем от приборной панели, Марк видел его неподвижное лицо. Черт побери, он никак не мог привыкнуть к этому кошмару. Твердая, как сталь, чешуя вместо волос, угловатое костное забрало вместо носа и щек. Всё остальное – пластик и металл синтезатора дыхательной смеси. Марку вдруг нестерпимо захотелось кинуться к Мастеру. Когтями и зубами содрать, сцарапать, соскрести с него ненавистную маску сюрреалистического монстра. Вдруг произойдет чудо и под ней откроется приветливое улыбчивое лицо его лучшего друга – Николая Строгова. Чтобы не выдать своей боли, Грабовский уставился в пол.

– Ник, ты когда-нибудь вспоминаешь о Земле, о доме? – Всплывшие в памяти черты Николая вызвали острый приступ ностальгии.

– О доме? – Призраки Воларда так крепко завладели мыслями Строгова, что тот не сразу понял, о чем спрашивает его друг.

– Ну да, о доме. – Марк подтянул колени к груди и совсем по-детски обхватил их руками. – А вот мне все чаще и чаще начал чудится шум моря. Солнце, чайки, наша яхта…

– Девки в бикини, музыка, шампанское… – Николай хмыкнул.

– Нет, мама. – Грабовский даже не подумал обидеться. Он говорил ровно и задумчиво, как будто картинка и сейчас стояла у него перед глазами. – Она в легком белом платье, стоит, облокотившись о перила, и весело смеется. А мы с отцом сидим, свесив ноги с борта, ловим рыбу на удочку. Мне всего десять лет, и у меня ни хрена не получается, то леска путается, то наживка слетает. А мама подбадривает и подначивает устроить соревнование на лучшего рыболова…

Грабовский запнулся. Он словно вместо воздуха втянул в легкие плотную вязкую смолу, от которой ни вдохнуть, ни выдохнуть.

– А я о своих стариках стараюсь не думать, – едва слышно прошептал Мастер. – Даже если и выживу во всей этой катавасии, мне домой никак. Куда же я вот такой… – Строгов с такой силой стиснул оба управляющих джойстика, что его когти глубоко вошли в мягкий рифленый пластик.

– Ну, они, по крайней мере, хоть живы.

– Твой отец, скорее всего, тоже. – Николай произнес это очень тихо, можно сказать, задумчиво.

– Что?! – Марк подскочил, будто ужаленный. – Ты смог?! Ты его отыскал?!

– У меня с твоим отцом, я бы сказал, чисто шапочное знакомство. Да и встречались мы давненько. Поэтому мне довольно сложно засечь его биополе. Но ты мой друг, и я изо всех сил пытался помочь тебе…

Строгов умолк. Бесконечно долгую минуту он задумчиво смотрел на проплывающий за окном пейзаж. Ночь заканчивалась, и мир за бортом уже не казался таким непроглядно черным. По нему туманными призраками побежали первые бурые пятна.

– Несколько раз удавалось почувствовать что-то похожее на энергетическое поле твоего отца. – Мастер говорил медленно, словно в этот самый момент снова искал в бесконечных просторах вселенной слабый голос Грабовского-старшего. – Однако всякий раз объект прерывал контакт. Он блокировался жестко и умело, как будто был готов к этому, как будто знал, кто я.

– Что ты хочешь этим сказать? – Мысли путались во всклокоченном мозгу Марка.

– Только одно – тому, о ком я говорю, есть что скрывать, и он совсем не горит желанием излить мне свою душу.

«Что за чертовщина!» Грабовский попытался разложить по полочкам все сказанное другом. Пользуясь своими уникальными способностями, Николай пробовал наладить связь с его отцом. Среди триллионов живых существ, населяющих нашу Галактику, он нашел кого-то похожего. Ну и что из этого? Пока астральный контакт не стал двусторонним, даже Великий Мастер не может гарантировать, что выбор сделан верно. Да, Николаю показалось, что объект знает о нем… Но это тоже еще ничего не значит. Мало ли в Галактике причудливых живых существ. Может, какие-то кайнозойские тушканчики именно так и реагируют на вторжение в свой мозг.

– Ты прав, доказательств маловато. – Строгов повертел головой, разминая затекшую шею. – Я наверняка принял бы свою находку за очередную пустышку, если бы не одно «но». Дело в том, что мой «кайнозойский тушканчик» находится не где-нибудь на другом конце Галактики, а именно здесь, на Воларде. В этом я уверен.

От такого удара у Марка потемнело в глазах. Он вдруг вспомнил, как аннигилирующие излучатели «Новой Невады» безжалостно палили по Амарилло.

– Когда… – Разведчик с трудом проглотил застрявший в горле воздух. – Когда ты чувствовал «его» в последний раз?

– Еще до начала боя. – Строгов старался не смотреть в глаза другу.

– А сейчас?! Попробуй сейчас!

Грабовский едва удержался, чтобы не кинуться к Николаю. Он готов был скандалить, требовать, умолять, стать перед другом на колени. Только бы тот сделал, только бы помог!

– А сейчас я ничего делать не буду. – Голос Великого Мастера прозвучал непреклонно. – Не только я могу слышать, слышать могут и меня. Поэтому, покуда мы сидим здесь, хилые, беспомощные и почти безоружные, я предпочитаю не высовываться.