Читать книгу "Самосвал - Владимир Лорченков"

Я ухмыляюсь до ушей.

* * *

Оттащив Матвея от сосны, я умудряюсь впихнуть его в коляску и бегу вокруг озера. На третьем круге он, укачиваемый тряской, засыпает. Сползает в угол сиденья, и я укрываю (его легкой накидкой из шерсти верблюда. Дорогущая фигня за сто баксов. Удивительно, как считаешь деньги после того как тебе на спину, то есть в коляску, но на самом-то деле какая разница, садится оглоед с двумя маленькими белыми точками на десне. Типа зубы. Снова звонок.

— Послушай, — снова мягко, наверное, в фильме «Бригада» такую интонацию подслушал, внушает мне выпускающий, — тебе могут простить, если ты свалишь по болезни. Из-за денег. Ладно, хер с ним, по твоим так называемым идеологическим мотивам, в конце концов. Но в любом случае, уходя, нужно закрыть все вопросы.

— Ты о бабле, что ли?

— Ну. В том числе.

— Я не поделюсь, — кротко, теперь уже моя очередь, говорю я, — потому что не вижу в этом смысла.

— Не стоит уходить с говном на подошвах, — объясняет он, — хочешь уйти в белом, исстрадавшимся от грязной профессии пиарщика и журналиста, моралистом, совестью нации? Нет проблем. Но со всем этим и с семью тысячами, полученными за, бля, шантаж, уйти не получится.

— А почему? — придуриваюсь я.

— Потому что это коррупция.

— Это шантаж, — смеюсь я, — а коррупция, это другое.

— Что?

— Коррупция, — вдохновенно жгу я мосты, — это когда принимают на работу родственников, когда берут беспроцентные ссуды, а потом втирают работягам, что средств для повышения мизерных зарплат нет, коррупция — это когда открываешь фирму-спутник, просираешь бабло, а отдавать приходится основным бюджетом — теми самыми средствами, которых якобы нет. Даже когда ты собственной дочке выписываешь холодильник за то, что она стала мисс газеты такого-то года — это тоже коррупция. Понял, да? Вот это коррупция. Пусть мелкая, пусть провинциальная, пусть местечковая, но — коррупция. А я всего лишь шантажист, понял, да?

Я смеюсь, и он, нехотя, тоже. Мы оба знаем, что о коррупции он может рассказать гораздо больше, чем я.

— Слушай, — видимо, он хочет резюмировать, но я его перебиваю:

— Ты закончил?

Мне вдруг становится скучно, и я не понимаю, как мог десять лет жизни угробить на такое дерьмо, как эта работа. Как? Почему? Что меня держало? Деньги? Их не хватало. Известность? Дешевая слава, когда в троллейбусе тебя узнают, и хотят пожать руку, а в автобусе узнают и хотят плюнуть в харю? А ведь я был упоен всем этим.

Внезапно я смотрю на себя глазами Оксаны и вижу павлина, упоенного тремя перьями, торчащими из жопы. Пустышку. Ничтожество. И такое она видела подле себя шесть лет. Должно быть, с тревогой думаю я, я очень смешно выглядел. Очень нелепо. Не может быть. Нет, не может быть. В конце концов, я талантлив! Это-то она видела. Разве нет? Эй, Оксана. Эге-гей, Оксана?!

— Никто не может взять и просто так послать систему, — устало говорит мобильный мне в ухо.

— Я могу, — говорю я.

— Такой фокус возможен максимум один раз. А потом… Дороги обратно нет и не будет. Ни-ко-гда.

— Отлично, значит я ухожу на-все-гда.

— Дело твое…

— Я не хочу тратить жизнь на это говно, кроме шуток. Я хочу видеть своего сына. Видеть, как он растет. Он говнюк, но забавный и интересный. Я хочу быть рядом.

— Послушай, так не бывает, ты понимаешь? Так нигде и никогда не бывает. Мальчик не может вырасти возле тебя, как возле мамаши. Возле юбки.

— Может. И вырастет.

— Ладно, это ваши с ним проблемы, — сухо говорит собеседник, — хочу сказать только одно. Ты никогда. Нигде. Больше. Не. Найдешь. Работу. В этих. Гребанных. Газетах. Больше того. Во всей этой сраной Молдавии ты работы не найдешь. Даю слово. Сам похлопочу.

— Будь добр, — искренне радуюсь я, — окажи услугу.

— Ты окончательно рехнулся, — говорит он и бросает трубку, но перед этим я нарочито презрительным тоном успеваю бросить:

— Да я лучше, блин, астрологические прогнозы составлять буду, чем вернусь к вам, во все это дерьмо, понял, да? Хоть я и не провидец какой-то, а все равно лучше, бляха, астропрогнозы выдумывать, чем собой торговать!

Первый и последний раз в жизни я оказываюсь пророком.

Да и то сгоряча.

Персональный сонник номер 768а: блохи[4]

«Евгений, здравствуйте!

Вы говорите, что любите читать Буковски, особенно раннего. отлично. мне тоже старина Бук нравится. чего уж там, я в восторге от него в полном. странно, ха-ха, говорите вы, что человек, который любит Бука, пишет письмо в платную астрологическую службу, мало ему гороскопов на неделю. гороскопов на день. гороскопов на месяц и на год. гороскопов в газетах и в интернете, по телевизору и по радио. теперь этот засранец, пишете вы о себе, хочет еще и персональный развернутый ответ. толкование сна. ха-ха. знаешь, ничего, что на ты, но мы же, если честно, все на ты. все мы, те, кто любит Бука. и кто против этого мира. то есть не против солнца, виски и зеленого лука, после которого можно классно просраться. а против мира машин, оружия и работы. так что мы на ты, да? я бы на твоем месте не комплексовал. многие великие люди верили в толкование снов и гороскопы. может быть, ты и есть великий. может быть, ты перевернешь мир. если, конечно, какой-нибудь сумасшедший архимед найдет тебе точку опоры. ха-ха.

Евгений, братишка, я тебе вот что скажу. ничто не реально в этом мире. кроме снов. сны, сны, ебля и жратва. вот что реально. ты да твои сны о жратве и ебле. согласен? то-то же. я с самого начала понял, что с тобой можно иметь дело. американский флаг на стене и муравьи на кухне. бог ты мой. концептуальнее чувака не придумать. не говори мне, что у тебя кафка в спальне и толстой в ванной, тем более мейлер — старина Бук его просто не выносил.

Вот ты спрашиваешь, к чему снятся блохи. я отвечаю тебе: мужик, тебе поперло, сказочно поперло. езжай на ипподром, есть у вас в городе ипподром? у нас в Кишиневе был когда-то, да со временем всех коней извели на колбасу, а потом высрали колбасой, а потом все это проросло в траву. ее сожрали кони. скоро мы снова будем жрать свое дерьмо, которое получится из колбасы, которую сделают из коней. тех самых коней, что нажрались нашего дерьма. ха-ха. но это несущественно. существенно, чувак, вот что. блохи — это к деньгам. карты таро, которые я раскинул на твой сон, говорят. вот что они говорят, братишка:

— здорово, брат, тебе поперло, блохи это к деньгам, деньги это к телкам, пирогам и мясу, к пиву да вискарю, ну, может быть еще к парочке томиков Бука, ты их положишь на скамейку у телевизора и будешь читать, когда устанешь, деньги, деньги, деньги, много денег.