Читать книгу "Живое и мертвое. Третья сила. Книга 3 - Алексей Гравицкий"

Ему казалось, что женщина не ответит или ответит невпопад, потому что все это время она явно его не слышала, витая где-то в своих мыслях. Но Ионея откликнулась мгновенно:

— Нет. У таких книг не переклеивают обложки. Даже для того, чтобы замаскировать и сохранить от чужих посягательств. Впрочем, давайте свой список, погляжу на досуге ради любопытства.

Тонкая кисть повернулась к нему, чуть вытянулась вперед в требовательном жесте. Деранс отдал листы с перечнем найденных книг. Не тех книг. Сам знал, что все это не то, но надо же как-то отчитываться.

Список вибрировал. У капитана дрожали руки.

— Да не тряситесь, капитан, — поморщилась Ионея.

— Простите, госпожа. Здесь сыро и сквозняки. Я не вполне здоров, и меня знобит.

Оправдание вышло жалким. Ионея кинула на капитана косой взгляд, ухмыльнулась и уткнулась в список.

Деранс ждал. Женщина легко и властно подняла руку, качнула кистью, продолжай, мол. От бумаг не отрывалась.

— После обыска мы провели повторное детальное расследование как по делу Мессера, так и по делу Пантора. Упор был сделан на поиск книги. Лучшие мои люди повторно прожили за этих магов последние месяцы их пребывания в ОТК.

Ионея перелистнула страницу.

— И?..

— Книги нет, никаких следов ее существования не обнаружено. Никаких упоминаний о ней не найдено.

— Чудесно. — Ионея оторвалась от списка и улыбнулась.

Улыбка вышла совсем не такой благородно-снисходительной, как на портрете. На них показывали справедливую и сильную мать народа. В ее улыбке было море справедливости и внимания к каждому, кто глядел на изображение властительницы.

Та улыбка, которой удостоился теперь Деранс, имела мало общего с портретной и не предвещала ничего хорошего.

— Вы искали книгу столько месяцев и не нашли даже подтверждения ее существования? Ваши лучшие люди — дилетанты. Я видела материалы дела Мессера. Тот обряд, за который он попал под суд, — вот прямое свидетельство существования книги.

Ионея говорила спокойно, но в этом спокойствии таилась буря, готовая вырваться наружу.

— Простите, госпожа, мои люди не так тонко изучили магию, бывшую под запретом, как вы.

— И потому что ваши люди некомпетентны, вы скармливаете мне эту ерунду? — Женщина яростно швырнула на стол список. — Или вы надеетесь, что я понимаю еще меньше, чем ваши недалекие неумехи?

Деранс съежился. Дрожь исчезла, как не бывало. Пришло холодное четкое понимание, что он стоит на самом краю пропасти, едва удерживая равновесие. И если ветер дунет и качнет его не в ту сторону, все кончится печально. Полетит капитан. С громким треском полетит. И тут уже не до трясучки.

— Простите, госпожа, — осторожно начал он, — но отрицательный результат — тоже результат. По крайней мере мы исключили массу вариантов.

— Дорогой мой капитан, — холодно произнесла Ионея. — Мне не интересны исключенные варианты. Мне нужен один исключительный результат. Что вы намерены делать?

Капитан потер ладони. Руки были влажными и липкими от страха, но гроза, кажется, проходила мимо.

— Если никаких следов книги не осталось, а она, как уверена госпожа, была, значит, остается только отправить людей на острова, найти Пантора или Мессера и вытряхнуть из них подробности. Уж владелец книги знает о ней всяко больше, чем сторонние свидетели.

— Прекрасно, — кивнула Ионея. — Надеюсь, в вашем ведомстве умеют «вытряхивать подробности».

— Можете не сомневаться, — изящно склонил голову Деранс.

— Прекрасно, — повторила высокая гостья. — В таком случае вы лично отправитесь на острова и если не найдете книгу, то вытряхнете все самые мельчайшие подробности о ней и ее местонахождении.

Женщина встала. Деранс угодливо подскочил следом.

— Не провожайте меня, капитан. Лучше займитесь сборами. У вас не много времени.

Деранс поклонился. Ионея вышла. Тихо хлопнула дверь, и Жорж остался в кабинете один. Лишь висел на стене портрет новой главы ОТК и витал легкий пряный запах ее духов.

Капитан посмотрел на портрет и кисло улыбнулся. Ехать на острова не хотелось, но лучше отправиться туда в командировку, чем быть сосланным. А последний вариант весьма прост в исполнении. Уж это Деранс знал очень хорошо в силу своей работы.

— Как будет угодно, госпожа, — тихо произнес капитан и поклонился портрету.

7

Орландо оказался прав: городскую охрану интересовало лишь то, что происходит в городе. Или беглецам просто повезло. Так или иначе, их никто не преследовал.

Путешествие через лес вглубь острова можно было назвать даже скучным. А чего интересного? Днем они шли по лесной дороге. Иногда сворачивали с нее чуть в сторону, когда возникало опасение нарваться на лихих людей или нелюдей. Впрочем, опасения были напрасными. Здесь никто не промышлял разбоем.

На четвертый день вышли к одинокой сторожке. Хозяин крохотного домика на опушке леса — старый маг со странным именем Тюссон, — увидев гостей, даже обрадовался.

— У меня никто не бывает, — жаловался он, собирая на стол, суетясь с горшками и кувшинами. — Уже много месяцев. Я ведь здесь, почитай, лет сорок живу. Прежде все время заходили. Всякие. Чаще чем-нибудь поживиться, реже просто мимо шли.

— А сейчас? — вежливо спросил Пантор, хотя ответ был ясен заранее.

Тюссон поставил перед молодым магом миску с бобовой похлебкой. Сел напротив.

— Приятного аппетита. А сейчас никого. Даже разбойников не стало. Со стороны берега они давно перевелись. Власти постарались. А теперь и на всем острове их тоже не стало. Как появился Витано, так пропали разбойники. Говорят, правитель города с ними безжалостен.

Орландо демонстративно отвернулся к окну. Про местных разбойников и он, и Пантор были наслышаны. Большую часть тех, кто грабил на дорогах, составляли как раз мертвяки.

— А я слышал, что правитель Витано благоволит неживым.

Старый маг посмотрел на Орландо, перевел взгляд на Пантора.

— Упырям-то? Благоволит. Так вы не путайте мертвяков с бандитами. Если большая часть бандитов неживые, это вовсе не значит, что каждый мертвяк — бандит.

— Редко встретишь человека, который это понимает, — подал голос Орландо.

— Я многое понимаю, заблудшая ты душа. Уж вас-то, горемык, точно.

— Чтобы понять мертвого, надо умереть, — нахмурился громила.

— Ты преувеличиваешь, — покачал головой Тюссон. — Ты не глуп, но зациклился на своей беде. Вместо того чтобы пережить и отпустить ее, ты смотришь сквозь нее на мир.

Молодой маг хлебал из миски и помалкивал. Старик легко говорил о том, о чем сам Пантор много думал и никак не мог уложить мысль в слова.