Читать книгу "Утром деньги, вечером пуля - Наталья Александрова"

– Понятно! – Василий Макарович еще что-то записал в блокноте. – А что говорят в милиции? Вы им изложили свою точку зрения?

– Да они меня и слушать не хотят! – возмущенно воскликнула клиентка. – Они как решили, что его случайный наркоман убил, так и повторяют одно и то же. А когда я им про Эльвиру говорю – так отвечают, что у нее якобы алиби, она во время убийства в парикмахерской часа три просидела. А только она все врет…

– Так, одну минуточку! – остановил ее Куликов. – Я вашу позицию приблизительно понял и, чего вы от меня хотите, догадываюсь. Вы хотите, чтобы я по вашему заданию расследовал все обстоятельства гибели вашего мужа, господина Ангорского…

– Мне не расследовать его нужно! – перебила клиентка Василия Макаровича. – Мне нужно, чтобы вы Эльвиру в тюрьму засадили, раз уж сейчас смертной казни нету, и чтобы ей магазин не достался!

– Одну минуточку! А если в ходе расследования выяснится, что эта самая Эльвира непричастна к смерти вашего мужа?

– Этого не может быть! – отрезала клиентка.

– Как бы то ни было, мы с вами должны заключить договор, и при заключении этого договора вы внесете аванс…

– Какой еще аванс? – возмутилась клиентка. – Вы еще ничего не сделали, а я сразу аванс?

– Это обязательно, – твердо произнес Василий Макарович, – ведь я прямо с сегодняшнего дня начну следственные действия, наружное наблюдение и прочие мероприятия, а все это стоит денег. Кроме того, мне нужны средства для оплаты услуг информаторов…

– Ничего не знаю! – надулась клиентка. – Не собираюсь платить за кота в мешке! Если вы не хотите – найду другого детектива…

– И ни один из них не согласится работать без аванса! – заверил ее Куликов.

Клиентка засопела, задумалась, но все же полезла в свою сумку и неохотно выдала Василию Макаровичу скудную сумму.

– И ваш паспорт попрошу!

– А это еще зачем?

– По закону я обязан удостовериться в личности своего заказчика, – пояснил Куликов. – А вдруг вы совсем не то лицо, за которое себя выдаете? Вдруг вы вовсе не жена покойного Ангорского?

– Да как вы смеете! – возмутилась женщина, однако все же предъявила Василию Макаровичу паспорт, из которого он узнал, что его новую клиентку зовут Анна Степановна и что пять лет назад действительно был зарегистрирован ее брак с Николаем Захаровичем Ангорским. Еще он узнал самую страшную тайну Анны Степановны, из-за которой она и не хотела давать ему паспорт, – год ее рождения.

Записав все необходимые данные, Куликов пообещал клиентке держать ее в курсе расследования и проводил до дверей.

Напоследок она заверила его, что если она женщина, да к тому же одинокая, – это вовсе не значит, что за нее некому заступиться.

На следующий день мы с Бонни проспали. За окном лил дождь, поэтому я малодушно выпустила Бонни в наш крошечный дворик и посчитала это прогулкой. Сама же преспокойно легла досыпать, выложив подстилку на лестницу, чтобы мокрое и грязное чудовище не вздумало пачкать квартиру. С него-то станется еще и в кровать залезть!

Проснулась я, когда в окно светило неяркое осеннее солнце и чирикали беззаботные воробьи. Дверь сотрясали ритмичные удары – Бонни напоминал, что давно уже пора завтракать. Тут он был в своем праве, что-то я сегодня разоспалась.

Я осторожно приоткрыла дверь и высунула голову из квартиры. Бонни порядочно натоптал на лестнице, но успел обсохнуть. Он отпихнул меня от двери, как пушинку, и с налету проскочил на кухню. Увидел, что там пусто, ничего не стоит на столе и не пахнет кофе, он разочарованно взвыл.

Я насыпала в ведерную миску сухого корма.

– Кушать подано, Бонечка! Не стесняйся!

Бонни для вида потоптался на месте, но сменил гнев на милость, и через некоторое время содержимое миски исчезло в его ненасытной утробе. Я сама хотела позавтракать, но тут наткнулась в прихожей на пакет с сумкой и вспомнила, что с утра собиралась позвонить Наде в стоматологическую клинику. Надо разобраться с этим как можно скорее, а то нехорошо, что у меня краденая вещь валяется на самом виду. Как-то это все неприятно…

Я взяла телефон в кухню и закрыла дверь, чтобы Бонни не включился в разговор в самое неподходящее время. Люди реагируют на его вой неадекватно.

В клинике было занято, потом долго не брали трубку. Вот интересно, потихоньку накалялась я, клиенты им не нужны, что ли? Где Надька бегает?

Наконец, когда я уже решила бросить трубку, на том конце откликнулся тихий сдавленный голос:

– Клиника «Мультидент».

– Надя, это ты? – неуверенно спросила я. – Это Василиса, я приходила вчера…

– Да помню я, помню! У нас такой ужас… Татьяна Ивановна умерла! Наша доктор!

– Так-так… – тихонько сказала я, – это та самая, у которой ты хотела узнать насчет клиентки Щукиной?

– Да, ты понимаешь, я же вечером с ней говорила! Изложила всю историю, что ты приходила, она говорит – свяжется сама с этой Аленой, узнает, что у нее случилось. С утра она не пришла, а у нее больные записаны. Ну, звоню я домой, а там чужой мужской голос. Милиция уже.

– А с чего это милиция так быстро? Она что – не своей смертью умерла?

– Ножом зарезали в собственном подъезде! – выпалила Надя.

Тут в трубке послышался строгий женский голос – очевидно, Надежду ругали за то, что разбалтывает по телефону ужасную новость… Этак всех клиентов распугать можно!

Я поскорее повесила трубку.

Не помню, говорила я или нет, что учусь работе детектива у дяди Васи. То есть мотаю на ус информацию, которую он по доброте душевной изредка мне выдает. Так, Василий Макарович говорил мне, что очень не любит совпадений. Бывает, конечно, в жизни всякое, иной раз такой сюжет закрутится, никакому писателю не придумать, будь он хоть семи пядей во лбу. Но в расследовании совпадения всегда настораживают, нужно относиться к ним очень внимательно и обязательно проверять.

Итак, как только появилась возможность выяснить местонахождение хозяйки сумки и что зовут ее Алена Геннадьевна Щукина, то сразу же та докторша, подруга ее или соседка, умирает. Причем не просто так – ее убивают в собственном подъезде. Ножом в сердце. Или куда там еще, чтобы со смертельным исходом.

Я представила себе воочию эту картину – идешь спокойно себе домой, а тут набрасывается бандит с ножом… Это ужасно! Хоть из дому не выходи!

И тут же вспомнила, что у меня-то ведь есть Бонни, он всегда меня защитит. На душе стало гораздо легче, тут как раз и кофе подоспел. Я налила себе большую чашку, щедро добавила сливок и сахару. А потом сделала себе, любимой, большой калорийный бутерброд с ветчиной, сыром, помидорами и зеленым салатом. Я живу одна, приходится самой о себе заботиться.

На это тут же отреагировала моя любимая зверюга из прихожей – дверь сотряслась от удара лобастой головой. Скорее всего, Бонни учуял запах кофе и услышал чмоканье дверцы холодильника.