Читать книгу "Внучка, Жук и Марианна - Татьяна Батенева"

— Тьфу ты, Мариванна, напугала, — взбрехнул он. — Чего тебе на ночь глядя?

— Все дрыхнешь? — вопросом на вопрос ответила кошка, внимательно оглядываясь по сторонам. — Ждешь, пока на улицу выкинут?

— Ну вот, — заныл Жук, — только поел в первый раз за два дня, спать собрался, тебе бы вечно настроение испортить! Может, еще не выкинут…

— Есть мысль, — заговорщицки прошептала кошка. — Надо бы обсудить…

— Давай! — загорелся Жук, уж в чем в чем, а в превосходстве Марианны по части мыслей и других подобных штук он и не сомневался. Умна, зараза!

— Внучку надо оставить здесь! — отрезала кошка.

— Это как это? — выпучил глаза пес.

— Замуж отдать, — сыто промурлыкала Марианна.

— Замуж? — обалдел Жук. — За кого это?

— За Соседа, — так же сыто продолжала кошка.

— Дак разве ж он женится? — свесил ухо Жук. — Он же… как это… холостяк?

— Да какой он холостяк! — возмутилась Марианна. — Женат был, сыну сейчас двенадцать лет. Только жена от него четыре года назад к другому ушла и ребенка забрала. Когда он на войне был.

— Да ну? — изумился Жук. — А Бабушка никогда не рассказывала.

— Вот еще, тебе не рассказывала, а я точно знаю, он сам при мне ей говорил, — высокомерно сказала кошка. — Правда, только один раз, но Бабушка ему тогда сказала, чтобы он не горевал, что главное — ребенок, его интересы.

— А у ребенка у нас какие интересы? — деловито спросил Жук. — Охота, рыбалка, футбол, велик?

Его любопытство было не праздным. Конечно, про охоту и рыбалку он сказал для красного словца. Дедушка, прошедший большую войну, был убежденным пацифистом, ни охоты, ни рыбалки не признавал и Жуку не разрешал охотиться. О радостях рыбалки пес знал только по опыту соседских ребятишек, которые часами сидели на берегу хилой деревенской речки с самодельными удочками. Жук, когда было свободное время, тоже посиживал рядом, с любопытством шевеля рыжими бровями, когда на берег вылетала серебристая рыбка. Весь улов составляли эти неказистые рыбешки-ротаны, которых ели даже не все кошки — Марианна, к примеру, брезговала.

Зато Жук был фанатом футбола, блестяще ловил любой, самый крученый мяч, если ему доверяли ворота. Беда была только в том, что мячик ему был нужен особый, спущенный или прокусанный — только так он мог схватить его зубами. Но деревенские ребята не хотели жертвовать своими мячами. А его собственный резиновый, подаренный когда-то Бабушкой и изгрызенный до состояния решета, уже отслужил и доживал свой век на почетной пенсии под крылечком. Но Жук не оставлял мечтаний о карьере знаменитого вратаря. Впрочем, он живо интересовался и техникой — велосипедами, мотоциклами, автомобилями, обгавкивал их, когда проезжали мимо, а когда получалось вырваться за ворота — долго бежал рядом, взрывая пыль на обочине и разглядывая сверкающие чудеса на колесах… Но благоразумно считал, что в автомотоспорте ему ловить нечего. А вот новый партнер по футболу…

— Болван! При чем здесь футбол? — зашипела Марианна. — Интересы, в смысле, чтобы не нервировать его и не рвать от матери к отцу и обратно. Что он уже привык к новому отцу, и не надо ему эти… стрессы устраивать!

— Вот и врешь! — радостно гавкнул Жук. — Сама говорила, стресс — положительный, то есть хороший!

— Сам врешь, — зашипела Марианна. — Стрессы, они и плохие бывают, отрицательные, понял!

— Ну-у, — удивился Жук. — Как это у них все сложно: то положительные, то отрицательные, башку сломаешь!

— Надо его на Внучке женить, вот что. Тогда она здесь останется и нас оставит! — авторитетно заявила кошка.

— Ну да, разве ж это просто — женить? — не поверил пес. — У них же как-то сложно все, не то что у нас. Или даже у вас, хоть вы и воете на крыше целый месяц, как идиоты, — не упустил он возможности подкусить кошку.

— Ф-ф-ф! — Марианна шлепнула по носу Жука лапой с отточенными коготками.

— Ой-ей-ей! — заскулил пес. — Чего дерешься, больно же!

— А ты не бреши ерунды, слушай лучше! — осерчала Марианна. — Внучка в доме еще побудет, поживет неделю-другую. Надо сделать, чтобы она без Соседа тут шагу не могла ступить. Они оба молодые, свободные, наверняка он девушку пожалеет, а она, если узнает его получше, проникнется… А там и влюбятся, возможно… Во всяком случае это для нас шанс, понял?

— Понял! — с готовностью гавкнул Жук, хотя на самом деле ничего не понял. — А чего делать-то?

— Ну, этого я пока не знаю, — задумчиво сказала кошка. — Но буду думать…

— А, сейчас, значит, ничего не надо делать? — расслабился Жук. — Тогда, Мариванна, я посплю, ладно? А то наелся, в сон клонит…

— Вот деревенщина, лишь бы пожрать да поспать! — пренебрежительно фыркнула Марианна. — А еще раз назовешь Мариванной, зенки выцарапаю, понял? Ма-ри-ан-на, понял?

— Понял-понял, — пробормотал Жук, проваливаясь в сладкий сон. Перед помутившимся его взором возникла Бабушка. Она потрепала его по голове ласковой рукой и дала огромный кусок, чуть не полбатона, сырокопченой колбаски… Жук уснул счастливым.

Дама с собачкой

Катя проснулась рано, но еще долго лежала, наблюдая, как на задернутых шторах пляшут тени от шевелящейся листвы. Ветерок перебирал ветви, тени причудливо переливались. Катя вслушивалась в разнообразные звуки старого дома — что-то где-то поскрипывало, пощелкивало, шуршало…

Потом плотно шмякнулось об пол — бабушкина кошка спрыгнула с ее постели, мягко прошлась по половицам. Катя свесилась с высокой подушки — кошка стояла напротив кушетки и неотрывно смотрела ей в глаза.

— Что, выпустить тебя? — догадалась Катя.

Марианна пошла к двери, изгибая в разные стороны кончик вертикально поднятого хвоста. Царственно вышла на затененное деревьями крыльцо, осмотрелась. Катя вышла за ней, поежилась от утренней прохлады. Но солнце уже тянуло свои лучи сквозь ветви, и там, где они пятнышками попадали на кожу, ощущалось тепло.

Катя умылась, оделась, бесцельно походила по дому. Надо было что-то делать, а что — непонятно. Попила чаю. Решила убраться, хотя вчера какие-то расторопные девушки вымыли пол, убрали свечи, сняли тюль с зеркал — убрали все печальные знаки похорон.

Перетерла кухонные полки, разобралась в книжном шкафу, в комоде. Вытирая пыль, нашла старые бархатные альбомы с фотографиями, уселась их рассматривать. Плохонькие любительские карточки запечатлели жизнь бабушки и дедушки, их многочисленных друзей, потом ее мамы с подругами. Вот мама уже с папой — молодые, веселые, в какой-то экспедиции… Потом карточки стали лучше качеством, больше, и вот уже она сама — в детском саду, наряженная в костюм Красной Шапочки, в школе — с большим букетом и новым портфелем, потом в старших классах…

Во дворе громко залаял Жук. Катя выглянула в окно. За калиткой видна была широкополая шляпа и темные очки. Жук приплясывал с этой стороны калитки, демонстрируя крайнюю степень ответственности.