Читать книгу "Отель с видом на смерть - Алексей Макеев"

– Нужно проверить, не пропали ли из квартиры ценные вещи, – угрюмо соригинальничал Корнеев.

– А как вы проверите, капитан? – удивился Максимов. – Жила одна, спросить не у кого. Не утруждайтесь. Можете не верить, но ограбление не проходит. В квартире порядок. Я был здесь вечером. Убийца, конечно, мог забрать что-то ценное – но уверяю вас, убийство не ради ограбления. Оно должно было состояться. Задумка такая у таинственного инкогнито.

– Вы утверждаете, что убийца в дверь не входил, – проворчал Корнеев. – А как, по-вашему, он изволил появиться?

– Ну, во-первых, я не поручусь со всей уверенностью, – пожал плечами Максимов. – Теоретически потерпевшая могла сама открыть дверь. Например, услышала знакомый голос. Или просто забыла, что ее должны убить. Но практически… сами понимаете. Во-вторых, давайте рассуждать здраво, капитан. Мы вошли в эту квартиру с Ириной Владимировной незадолго до полуночи. В квартире никого не было – я проверил. На балконе с лоджией – аналогично. По моему убедительному настоянию Ирина Владимировна заперлась на замки и засовы и легла спать. Не смотрите с ухмылкой, капитан, – секса не было. Ни насильного, ни полюбовного. Экспертиза покажет. Спуститься с крыши на балкон или лоджию убийца не мог – осталась бы веревка. Спустился, а затем по ней же поднялся? Но зачем? Проще покинуть квартиру через дверь. Сообщник с крыши поднял веревку? Не думаю, что были сообщники. Ваше дело проверять, капитан, но я почти уверен – работал одиночка. С земли подняться нельзя: пятый этаж. А ловких ниндзя, карабкающихся по стенам, мы рассматривать не будем. Остается единственный приемлемый путь – через лоджию соседей. Эти лоджии смежные, хотя и расположены в разных подъездах. Перелез, и все дела. И только с лоджии, заметьте. На балконе этот номер не пройдет. Там соседние балконы не смыкаются – между ними пропасть – а сверху балкона нет. Убийца перелез с соседской лоджии, припасенным инструментом оторвал шпатик на раме – это несложно, всего лишь хлипкая рейка на разболтанных гвоздях. А спешить абсолютно некуда, и шум поднять не боялся – спальня одинокой женщины в другой комнате. Аккуратно выставил стекло, забрался в квартиру, сделал черное дело… По окончании процедуры вернул стекло на место, отодвинул засов на двери и спокойно вышел. А покидая место злодеяния, запер замки. Ключи лежали в прихожей на тумбочке – мне Ирина Владимировна дала запасные.

– То есть ключи он унес с собой? – задумался Корнеев.

– А разве это трудно? Но далеко не унес, не сомневайтесь. Мусорка под боком. Или кусты. Зачем держать при себе многозначительную улику?

– Считаете, их можно найти?

– Капитан, вы тянете резину. Ключи не убегут. Давно пора отправить молодцев в соседний подъезд. Доставить всех живущих за стеной в отделение и трясти как грушу. Ждем пришествия, капитан?

Последнее высказывание не добавило бонусов в актив агентства. Молодцы удалились, но дружелюбия Максимов не почувствовал. Криминалист скептически осмотрел окно, увлекся, приподнял шпатик и вынужден был признать, что господин частная ищейка, возможно, прав – рейку недавно отдирали. Но отпечатков пальцев в данном ареале нет. Преступник не дурак оставлять отпечатки. Капитан Корнеев раздраженно фыркнул и махнул рукой: работайте. Вскоре прибыли молодцы, командированные в соседний подъезд. Безнадежно, развел руками сержант. К двери не подходят, – возможно, нет никого. Сносить железку, к чертовой матери, – оснований не набирается. Да и прочная она, подлюка. Позвонили соседям – там бабка глухая, дальше носа не слышит, ей соседи по барабану, кроме верхних, которые постоянно бабку топят. Так что забирать на казенные харчи вроде некого.

– Хорошо, разберемся, – вынес вердикт Корнеев. – Сушков, вызывай труповозку. А вас, господа хорошие, – вперился в тоскующих сыщиков, – милости просим в управление. За выяснением, так сказать, пикантных подробностей.

С этим предстояло смириться. Раз попался – терпи. По своей воле от милиции невиновные граждане не убегают – это суровая проза жизни. Впрочем, Вернера долго не мурыжили. Переписали исходные данные и отпустили с богом – куда он денется? «Держись, командир, я с тобой», – пробормотал Вернер, шустро покидая районку.

Максимова терзали еще три часа. Заняться капитану в своих пенатах было нечем – трепал нервы лично. Благо хоть не били и в браслеты не заделали. Максимов терпеливо во всех подробностях описывал дело (почти не завирая), а капитан, потягивая что-то кисломолочное, чинил крючкотворство – записывал «признательные» показания. За собой вины он определенно не чувствовал – откуда ей взяться, вине? Если к каждой гражданке, получающей угрозы, приставлять милиционера – милиционеров не хватит, обнажится передовая и общество захлестнет волна преступности. Впрочем, надо отдать ему должное – вину в случившемся агентства «Профиль» и лично Максимова капитан Корнеев рассматривал лишь гипотетически: мол, пока живите, но, если что, вернемся. Однако пристрастие к Максимову испытывал нешуточное – откуда бы такое занудство? Данное положение вещей начинало тревожить – почему все не так? Корнеев явно присматривался к сыщику, лелея козырный интерес. Но разбойника с большой дороги старался не изображать. Разрешил курить, а когда подошло время обеда, расщедрился на бокал с чаем. Бледную жидкость, отдаленно напоминающую всемирно известный напиток, Максимов осилил, но от предложенных крекеров отказался наотрез – не любил он крекеры.

– Послушайте, капитан, – не выдержал сыщик, когда Корнеев попросил повторить уже описанную и разжеванную историю, – я сам когда-то работал в милиции… но давайте будем честными – работать вы не любите и не хотите. Сделать жупел для приличных граждан – легко. Пугать детишек – еще проще. Не ругайтесь, капитан. У меня соседи, молодая семья, замучились со своим пятилетним чадом. Безобразничает на каждом метре. То цветы подергает, то лужу на паласе сделает, то коту усы отрежет. Совсем доконал родителей. А лупить душа не позволяет – интеллигентная у них душа. Чего только не делали, даже милиционером пугали – вот придет злой дяденька в погонах, тогда узнаешь. А пацан смеется, хоть бы хны. Переполнилась чаша маминого терпения: спустилась на улицу, отыскала постового, сунула ему двести рублей: помогите, мол, поднимитесь в квартиру… И что вы думаете, капитан? Помог. Правда, бедный малыш теперь икотой страдает пополам с заиканием, а у молодой семьи пожизненная идиосинкразия на милицию…

– Послушайте, Максимов, – перебил Корнеев, – вам никогда не предсказывали, чем вы закончите? Хотите, напророчу?

– Да мне плевать на ваши пророчества, капитан, – вспыхнул Максимов. – Зла на вас не хватает. Дается конкретная улика – преступник явился через лоджию. Трясите соседей, работайте, время уходит…

Ударная волна не успела сразить – явился похожий на кота Базилио оперативник с докладом.

– Полная фигня, товарищ капитан. Потерпевшая проживала в сто двадцать шестой квартире. За стенкой – девяносто первая. У них действительно общая лоджия. Через загородку можно перелезть – если высоты не боишься. Прописаны в девяносто первой муж и жена Плитченко. На данный момент трудятся по контракту в Германии… городок какой-то мелкий в Баварии, названия не помню. Квартира сдана внаем через агентство «Жилгарант» – «чистоплотной» таджикской семье, которая жила в ней не больше полугода. Глава семьи получил на рынке по голове, семья в экстренном порядке покинула город, следы потеряны, а жилплощадь вроде как пустует, хотя формально сдана и по сентябрь оплачена. В общем, темный лес, товарищ капитан. Соседи по площадке допрошены, но после таджиков никого подозрительного не замечали. Ключи от квартиры последние жильцы в агентство не сдавали. Могли утерять, могли снять копии – долго ли заказать? А может, и вообще, полночный бред, товарищ капитан. – Оперативник покосился на зевающего Максимова. – На замках следы вскрытия отмычкой отсутствуют – если открывали, то только ключами.