Читать книгу "Будь со мной - Кэтрин Манн"

Но он лгал ей. Нельзя забывать об этом.

— Я знаю, что мне следует поступить так, как будет лучше для Колби. — Шеннон почти упала на диван — сегодня вечером она вымоталась, и ноги отказывались ее держать. — Меня бросает в дрожь при одной мысли о том, что обыкновенный соседский мальчишка едва не проник в комнату моего ребенка. А ведь прошло всего несколько часов с тех пор, как начался этот кошмар. Не могу даже представить, что мог бы натворить кто-то более подготовленный.

— У моих братьев и у меня есть адвокаты. Они позаботятся о том, чтобы мальчишка получил по заслугам. — Тони сел рядом с ней, как это делают любовники.

«Помни о ссоре, а не об ароматических солях».

Шеннон чуть отодвинулась:

— Скажи мне, пожалуйста, сколько надо заплатить адвокатам?

— Они получают жалованье. Эти же адвокаты помогают нам связываться друг с другом. Только мой адвокат будет знать, что мы собираемся навестить отца. Это на случай, если тебя тревожит, что наши планы станут кому-то известны.

Значит, он платит жалованье адвокату. Их безопасность оплачена деньгами Тони, от которых она отказалась всего неделю назад. Но ничего иного пока не дано.

— Ты доверяешь этому человеку, твоему адвокату?

— Приходится. — Голос его звучал уверенно, не оставляя место сомнениям.

Ну-ну. Она так легко не сдастся. Она слишком многое доверила этому человеку и вот сегодня узнала, что он не был искренен с ней.

Теперь ей требовалось что-то реальное, что-то честное. Что-то способное подтвердить, что этот человек действительно силен и благороден, как она считала.

— Ты говорил, что не хочешь разрывать наши отношения. Если это правда, сейчас подходящий момент для того, чтобы немного раскрыться друг перед другом.

Тони слегка наклонился к Шеннон, его колено коснулось ее колена, в глазах вспыхнуло темное пламя.

— Ты хочешь сказать, что мы с тобой поладим?

— Я хочу сказать… — Она кашлянула, потому что в горле у нее вдруг пересохло. — Я, вероятно, смогла бы простить тебя, если бы знала о тебе больше.

Тони выпрямился, взгляд его стал острым.

— Что тебя интересует?

— Почему Галвестон?

— Ты знаешь, что такое серфинг?

«Какого черта?» — мысленно удивилась Шеннон.

Она почти физически ощущала, как Тони отдаляется от нее.

— Тони, я не уверена, что нам станет проще общаться, если ты будешь рассказывать мне о радостях серфинга.

— Но ты когда-нибудь плыла на доске? — Он сделал такой жест, словно мчался на воображаемой волне. — Атлантический океан не дарит серфингисту такую дикую радость, как Тихий, но и он тоже хорош, особенно в Испании. Волны закручиваются в буруны.

— Значит, ты — серфингист? — Перед глазами Шеннон возник образ Тони, беззаботно мчащегося по волнам. Ее дыхание участилось.

— Волны всегда зачаровывали меня, — признался он.

— Даже когда ты жил на Сан-Ринальдо? — Она начинала лучше понимать его. — Это ведь островное государство, верно?

Шеннон была уверена, что Тони развесил морские пейзажи на стенах, потому что занимался рыболовством и морскими перевозками, но теперь она поняла истинную причину его пристрастия. Что ж, до сих пор все логично.

Он прикоснулся к большому позолоченному глобусу, стоящему рядом с диваном. Ей только кажется, или позолота действительно немного стерлась на карте Испании? Похоже, он часто поглаживал это место.

Тони покрутил глобус:

— Я не думал, что ты так много знаешь о семье Медина.

— Пока мы ехали, я подключилась к Интернету с помощью телефона.

Достоверной информации было гораздо меньше, чем слухов и сплетен, но кое-что она нашла. Отец-король. Три сына. Мать убита во время бегства. Ее сердце сжалось от мысли, что Тони потерял мать в столь юном возрасте. Он был чуть-чуть старше Колби.

Шеннон слегка улыбнулась:

— Фотографий там было очень мало, и ни одной с соревнований по серфингу.

Только несколько официальных портретов трех мальчиков и их родителей. Все они выглядели счастливыми. Два-три ранних снимка короля Энрике. На них он выглядел истинным монархом.

— Почти все фотографии сгорели, когда пылал дворец. — Беззаботная улыбка никак не вязалась с печалью в его глазах. — В те времена Интернета еще не было.

Шеннон с ужасом и сочувствием представила, как трудно ему пришлось. Конечно, ей было очень тяжело после ареста и самоубийства мужа. Но как же страшно, когда все твое прошлое оказывается уничтоженным. То, что произошло с семьей Тони, почти невозможно осознать.

Как могла она не сочувствовать ему?

— Я прочитала, что твоя мать погибла. Мне очень жаль.

Он отмахнулся, не желая развивать эту тему:

— Когда мы перебрались туда, где теперь живет мой отец, мы оказались отгороженными от мира. Но океан, по крайней мере, остался. Там, на волнах, я забывал обо всем.

Тони пригладил волосы и посмотрел куда-то мимо нее, явно захваченный воспоминаниями. Шеннон почувствовала, что она подошла очень близко к тому, в чем нуждалась. Ей необходимо было убедиться, что она правильно поступила, доверив ему свою жизнь и жизнь своего сына. И наплевать, если любители сплетен роются в ее грязном белье.

Она накрыла его руку своей:

— О чем ты думаешь?

— Тебе, наверное, стоит поучиться серфингу весной. Если, конечно, ты захочешь, — предложил Тони.

— Ну, не знаю. — Весна наступит еще не скоро. А при мысли о том, что она несется на гребне волны, ее желудок сжимается. И точно так же на Шеннон действует близость Тони. — Спасибо за предложение. Но, пожалуй, я не рискну.

— Боишься? — Он погладил ее ключицу, и она ощутила запах моря.

— Да, черт возьми. Боюсь боли.

Его рука замерла над ее непокорным сердцем. В воздухе витало желание. Ее? Или его? Шеннон не знала. Вероятно, в равной степени их обоих. Пожалуй, расспрашивать его дальше неразумно. Этим вечером, по крайней мере.

Шеннон отодвинулась. Ее руки дрожали, тело напряглось. Сейчас она нуждалась в беззаботности Тони. В забвении бед, которые они пережили в прошлом.

— Серфинг не для меня. Ты когда-нибудь ухаживал за ребенком, который сломал ногу?

— У тебя была сломана нога? — Его глаза сузились. — Твой муж бил тебя?

Как быстро Тони делает выводы!

— Нолан был подлецом и мошенником, но он никогда не поднимал на меня руку. — Шеннон вздрогнула. Ей не нравилось, что их разговор принял такой оборот. Она хотела узнать больше о Тони, а не наоборот. — Неужели мы должны обсуждать это?

— Если это правда.