Читать книгу "Двойная рокировка - Ной Чарни"

Этот алтарь своего рода пособие по иконографии. Объясняю для необразованных. Греческое слово «икона» означает «образ, изображение». Иконография, как уже знает присутствующая здесь Эбби, — изучение символических изображений в искусстве. Существовали строгие каноны для воспроизведения библейских сюжетов. Здесь, как вы видите, изображен Небесный хор.

На ранних картинах главные фигуры были крупнее остальных. Вот посмотрите: Иисус и Дева Мария восседают на троне в центре полотна и выглядят так, словно хорошо питались и принимали витамины. Заметьте, что лицом к зрителю изображались только божественные персонажи. А теперь кто мне скажет, что самое дорогое в этой картине?

Барроу посмотрел на озадаченных студентов.

— Позолота? — неуверенно спросил кто-то.

— Нет, но это как раз то, что я ожидал от вас услышать. Спасибо, Роберт. Ты оправдал мои ожидания. Вы среагировали на золотую фольгу. Золочение — довольно сложный процесс. Золотые пластинки расплющивают молотком, пока они не станут тоньше бумаги. Они настолько тонкие, что могут порваться, если дотронуться до них толстым сальным пальцем. И как в этом случае поступали хитроумные средневековые мастера? Они брали кисточку из меха и терли ее о собственные волосы, получая статическое электричество. С его помощью они поднимали золотую фольгу и прижимали ее к покрытой левкасом тополевой древесине, из которой сделан этот алтарь. В качестве клея использовались яйца.

Нет, индюшата! Самой дорогой в этой картине является синяя краска! Стоимость средневековых картин зависела от того, сколько на них пошло синей краски. В те времена ее изготовляли из лазурита, знаменитого философского камня алхимиков, который с риском для жизни привозили из тех краев, где теперь находится Афганистан. В Средние века это был самый дорогой минерал. До середины девятнадцатого века художники не могли сбегать в соседний магазин, чтобы купить там красок в тюбиках, прихватив заодно краску для волос и сигареты с марихуаной. Каждый художник сам растирал пигменты в порошок, окунал кисть в сырое яйцо, потом опускал ее в пигмент и начинал работать. Такие краски назывались темперой, и писали ими по дереву. Все итальянские алтарные картины того времени написаны на больших досках, сделанных преимущественно из тополя. Дерево покрывалось левкасом — запомните, что левкас — это покрытие на основе белой штукатурки, которое наносилось на доску, прежде чем ее расписывали красками, — потом рисовались контуры фигур, и лишь после этого в ход шли темперные краски.

До изобретения масляных красок, которые мы увидим в следующем зале, не было и речи о тонких переходах цветов и многослойности. Вы раскрашивали поверхность темперной краской, представлявшей собой смесь пигмента с сырым яичным белком, и все, баста, дело сделано. Потом приходил позолотчик и накладывал золотую фольгу, чтобы картина производила впечатление. И таким образом появлялось очень дорогое произведение искусства. Эти картины предназначались исключительно для церквей и оплачивались богатыми прихожанами, которым внушали, что таким образом они смогут купить пропуск в рай. То же самое практикуется в современных американских телепроповедях. Более подробно вы можете прочитать об этом в учебнике. Завтра проверю, как вы это усвоили. В вопросах иконографии вам поможет крошка Эбби, которая метит на мое кресло. Переходим к следующей картине!

Барроу повел студентов в соседний зал.

И тут он увидел их.

Опять эти типы. Но теперь уже трое. Похоже, они размножаются почкованием.

Они стояли в дальнем углу зала. Один из них разговаривал по мобильному. К нему подошел смотритель.

— Извините, сэр, но здесь нельзя пользоваться мобильными телефонами.

Мужчина пристально взглянул на смотрителя, и тот счел за лучшее удалиться.

«Все это мои фантазии. Фильмов надо поменьше смотреть», — подумал Барроу.

Стараясь не оборачиваться, он загнал толпу галдящих студентов в небольшой боковой зальчик, где, по его мнению, висела лучшая картина всех времен и народов.

— Дети, склоните головы. Вы стоите перед великим произведением. К черту «Мону Лизу», к черту Уистлера с его матерью, ко всем чертям «Кувшинки» и другие картины, о которых вы слышали, но ничего не знаете, потому что они прославились совершенно незаслуженно. Это, вероятно, самое значительное произведение в истории человечества!

Студенты изумленно вытаращили глаза.

— Не смотрите на меня, невежественные поросята! Я здесь, чтобы просвещать вас, и я это сделаю, черт бы вас побрал. Это «Портрет супругов Арнольфини» Яна ван Эйка.

— Никогда не слышал о таком, — раздался голос одного из студентов.

— Иуда Искариот! Ну и пустота у вас в головах. Никто, конечно, не удосужился изучить что-нибудь самостоятельно. Вот поэтому я здесь. Копайте глубже. Я буду вашим пастырем. Учтите, что вокруг полно волков.

Ян ван Эйк был художником, интеллектуалом и секретным агентом. Ага! Наконец-то вы заинтересовались. Сразу вспомнили про Джеймса Бонда — его-то вы наверняка знаете. Ван Эйк работал при дворе герцога Бургундского, являлся его доверенным лицом и выполнял секретные поручения. То есть был не только придворным живописцем, но еще советником и эмиссаром. Типичный представитель эпохи Возрождения. Ван Эйк не был изобретателем масляных красок, но столь мастерски использовал их в своих работах, что оказал влияние на всех последующих художников.

— Но только не на Джексона Поллока, — тихо сказал кто-то.

— Не похоже на Поллока? Вы правы, но дело тут совсем в другом.

Дамы и господа! Искусство повторяется. История искусства изобилует аллюзиями и ссылками. В искусстве постоянно идет процесс накопления. Современное искусство в большинстве своем интерпретирует и отражает то, что уже существовало раньше. Хотя творения Поллока и не похожи на эту картину, написанную в тысяча четыреста тридцать четвертом году, без ван Эйка и всех тех художников, которые жили после него, они бы просто не появились. Современное искусство — это негативная реакция на то, что было ранее. Но если не на что реагировать, то и реакции никакой не будет. Приведу вам пример такого взаимодействия.

Древнегреческая скульптура оказала влияние на скульптуру древнеримскую, та в свою очередь повлияла на творчество Симабуэ, который вдохновил Джотто, воодушевившего Мазаччо, тот воздействовал на Рафаэля, бывшего примером для Аннибале Караччи, у которого учился Доменикино, работавший параллельно с Пуссеном, вызвавшим творческий подъем у Давида, который вдохновил Мане, любимого художника Дега, повлиявшего на Моне, вдохновившего Мондриана, который оказал влияние на Малевича, работавшего с Кандинским, а от того рукой подать до проклятого Джексона Поллока! Так что между Полидором и Поллоком существует семнадцать связующих звеньев.

Студенты заулыбались и начали аплодировать.

— Спасибо, спасибо. Я буду здесь до четверга, попробуйте наш бифштекс… Назовите мне любых двух художников, и я найду между ними связь. И вы тоже сможете это сделать, если захотите. А теперь позвольте мне продолжить…