Читать книгу "Исчезнувший оазис - Пол Сассман"

— Боже, ты только взгляни на ее платье, — пробормотала Марго. — Она похожа на снеговика после взрыва.

Броди не ответил. Его внимание привлекли не новобрачные, а девочка лет десяти-одиннадцати в хвосте шествия — хорошенькая, взволнованная. Она подпрыгивала на месте, силясь разглядеть, что происходит впереди, ее черные волосы разлетались, прямо как у…

— Что с тобой?

Его качнуло к дверному косяку, и он схватился за руку Марго для опоры. На шее и лбу у него выступила испарина.

— Флин!

— Все нормально, — пробормотал он, выпрямился и разжал пальцы. Ему стало неловко. — Порядок.

— Ты вдруг побелел как полотно!

— Нет-нет, все нормально. Честно. Просто устал немного. Надо было поесть перед выходом.

Он улыбнулся, но не особенно убедительно.

— Тогда я угощаю, — сказала Марго. — Идем, поднимем тебе сахар в крови. Это меньшее, что я могу сделать после такого вечера.

_ Спасибо, но я, пожалуй, пойду домой. Мне еще уйму рефератов проверять, — соврал Флин и понял, что его раскусили. — Что-то мне не по себе, — добавил он в качестве оправдания. — Ты же знаешь, я всегда такой впечатлительный…

Марго улыбнулась и обняла его.

— Вот за это я тебя и люблю, Флин. Ну, и за красоту, конечно. Эх, если бы ты только позволил…

Она стиснула его крепче и тут же выпустила.

— До четверга мы в Каире, потом едем в Луксор. Перезвонишь, как вернемся?

— Обязательно, — ответил Флин. — Да, и не забудь рассказать им, что пирамиды расположены по Ориону, потому что оттуда прилетели строители-инопланетяне.

Она засмеялась и ушла. Флин проводил ее взглядом, потом снова оглянулся на свадьбу. Толпа переместилась в зал по другую сторону вестибюля, девочка так же вприпрыжку бежала позади. Столько лет прошло, подумал Флин, а его до сих пор накрывает от таких мелочей. Если бы только он не опоздал тогда…

Мало-помалу гости исчезли в зале, и двери за ними закрылись. Флин ощутил в себе желание уйти, но не домой, не на работу, а в бар и напиться там, насколько позволяло время. Он вышел из отеля. За ним спустя несколько секунд засеменил вразвалку пухлый незнакомец в светлом пиджаке.

Фрея только-только взлетела — полуночный рейс должен был доставить ее из Сан-Франциско в Лондон, а затем в Каир. У нее была пропасть свободного времени, однако, как всегда в таких случаях, часы таинственным образом начинали спешить, и все закончилось судорожной беготней. Она оказалась последней в очереди на проверку, в числе последних взошла на борт, еле втиснула рюкзак на багажную полку, после чего заняла место между тучным латиноамериканцем и патлатым подростком в футболке с Мэрилином Мэнсоном.

После взлета она посмотрела меню передач, предлагаемых к просмотру: старые серии «Друзей», дурацкая комедия с Мэттью Макконахи, документальный фильм канала «Нэшнл джиографик» о Сахаре, который ей хотелось смотреть меньше всего, учитывая цель поездки. Еще немного полистав меню, Фрея выключила экран, откинула спинку кресла и вставила наушники от плеера айпод. Зазвучала «Боль» Джонни Кэша. Подходящая музыка.

Родители назвали дочерей в честь великих путешественниц — Фреи Старк, исследовательницы Среднего Востока, и Александры Давид-Неэль, покорительницы Гималаев. По иронии судьбы их пристрастия проявились противоположным образом: Алекс тянуло к жаркому климату и пустыням, а Фрею — в горы.

— С вами ничего нельзя знать наверняка, — шутил их отец. — Надо было вас поменять еще в роддоме.

Он был человек крупный, как медведь, веселого нрава, преподавал географию в их родном городке Маркем, штат Виргиния. Помимо джаза и стихов Уолта Уитмена, отец любил отдыхать на природе. Фрея с Алекс еще детьми ездили с ним в экспедиции — пешком через горы Блю-Ридж, на каноэ по реке Раппаханнок, под парусом у берегов Северной Каролины. Отец показывал им всевозможных птиц, животных, знал названия множества растений, рассказывал о ландшафтах родного края. Именно он привил дочерям дух первооткрывательства, умение восхищаться дикой природой.

Внешность — светлые волосы, зеленые глаза, стройные фигуры — они унаследовали от матери, известной художницы и скульптора. А кроме внешности — некоторую сдержанность и самодостаточность, нелюбовь к пустой болтовне и шумным компаниям. Отец был душой общества, балагуром и весельчаком, а женщинам семьи Хэннен, наоборот, нравилось уединение.

Алекс была старше сестры на пять лет, умнее и покладистее, хотя красота ее меньше бросалась в глаза. Они не проводили вместе все дни напролет, как бывает между сестрами, — разница в возрасте предполагала разницу в интересах, которым и посвящалось все свободное время.

Их старый деревянный дом на краю города скрывал залежи сокровищ — карты, атласы, путеводители и книги о путешествиях. В дождливый день девочки набирали по стопке любимых томов и прятались в своих потайных уголках — мечтать о будущих приключениях. Алекс уходила на чердак, Фрея — в обветшалую садовую беседку. На природе, где сестры проводили большую часть времени, они тоже выбирали разные маршруты: Фрея бродила по лесам и садам вокруг города, забиралась на деревья, ладила веревочные лестницы, засекала по часам, сколько времени занимает прохождение пеших маршрутов или небольших скал, и всегда подгоняла себя: «Быстрее, быстрее, быстрее»…

Алекс тоже любила исследовать новые территории, но действовала больше по науке: брала с собой блокнот, цветные карандаши, фотокамеру, старый армейский компас (он когда-то принадлежал моряку, погибшему при Иводзиме). Домой она возвращалась поздно вечером, с блокнотом, заполненным заметками о ее путешествии, набросками, описанием маршрута, и с рюкзаком, набитым всевозможными трофеями — листья, цветы, сосновые шишки, камни причудливой формы. А как-то раз Алекс приволокла домой дохлую гремучую змею, нацепив ее на шею вместо галстука.

— А я-то думал, что ращу двух девиц, — вздыхал отец. — Боже, и кого я выпустил на этот свет?

Хотя приключения каждая из сестер выбирала себе по душе (Алекс составляла карту мира, Фрея хотела его покорить), нельзя сказать, что они не любили друг друга. Фрея преклонялась перед старшей сестрой, тянулась за ней, доверяла ей тайны, о которых не знал никто — даже родители. В свою очередь, Алекс стремилась всегда и во всем защитить Фрею: прибегала к ней в комнату, когда она пугалась во сне, читала книги о путешествиях и приключениях, которые обе любили, помогала расчесывать волосы, готовиться к школе. Когда пятилетнюю Фрею ужалила в язык оса, она побежала за утешением к сестре, а не к родителям. Спустя несколько лет ее положили в больницу с диагнозом «менингит». Алекс настояла на том, чтобы переехать к ней, спала рядом на надувном матраце и держала Фрею за руку, когда ей делали люмбарную пункцию. (Именно тогда, насмотревшись на мучения сестры во время того, как ей вводили иглу в основание позвоночника, она начала бояться уколов — страх, который остался с ней на всю жизнь.) А когда семнадцатилетняя Фрея поразила скалолазную братию, пройдя свободным стилем «Нос» Эль-Капитана в Йосемитских горах — она стала самой юной спортсменкой, кому это удалось, — именно Алекс ждала ее на вершине с букетом цветов и бутылкой газировки.