Читать книгу "Восьмой грех - Филипп Ванденберг"

— Откуда вы это знаете? — насторожившись, спросила она.

Мальберг потерянно молчал. У него появилось недоброе предчувствие, что он снова вляпался в историю, к которой не имел никакого отношения. В левой руке он держал бумажку с номером телефона Марлены. Внизу было написано слово «маркиза». От возбуждения он, очевидно, перепутал номера.

— Так вы интересуетесь моими книгами? — услышал он голос маркизы.

Ее вопрос был неожиданным и звучал по-деловому, как будто они и не говорили только что о смерти человека, которого знали лично.

— Я антиквар, — ответил Мальберг. — Я существую на то, что покупаю и перепродаю ценные книги.

— Я достаточно знаю о вашей профессии, синьор. Маркиз, упокой Господь его душу, покупал книги не только на аукционах, но и у антикваров в Германии. Он был одержим книгами.

Некоторые экземпляры стоят целое состояние. Дилетанты никогда не смогли бы оценить эти книги по достоинству. Поэтому я надеюсь на вашу порядочность, если мы будем иметь с нами дело. Когда вы сможете приехать?

— Когда вам будет удобно, маркиза?

— Если это будет около пяти?

— Мне удобно.

— Адрес у вас есть, синьор Мальберг.

— Я его записал.

— Ах, вот еще что: вы не пугайтесь, когда увидите мой дом. На первых четырех этажах никто не живет. Я живу на пятом. Виип giorno!

Дом стоял недалеко от Пьяцца Навона в маленькой боковой Виа деи Коронари, совсем рядом с гостиницей Мальберга. Он отправился пешком.

На улице стояла нестерпимая летняя жара. Большинство жителей Рима уехали из города. Несло пылью и выхлопными газами. Мальберг шел по затененной стороне улицы.

Хорошо, что маркиза предупредила его о состоянии дома, иначе он наверняка прошел бы мимо. Нет, здание не вызывало решительно никаких положительных эмоций и выглядело скорее убого для дома, в котором живет настоящая маркиза. Это строение видело времена и получше. Лепка в стиле барокко вокруг оконных рам кое-где отвалилась, с фасада осыпалась штукатурка, а входную дверь не красили уже лет сто.

Мальберг вошел внутрь. На темной лестнице ему в лицо ударил влажный прохладный воздух, и он невольно вспомнил дом Марлены.

Когда он поднялся на самую верхнюю площадку, в дверях его встретила изящная, одетая в черное женщина. Ее волосы были зачесаны назад, на лице — великолепный макияж. На ней были черные чулки и безупречные черные туфли-лодочки на высоком каблуке. Таким же строгим, как и одежда, было и выражение ее лица, когда она протянула Мальбергу руку и вежливо произнесла:

— Синьора!

Больше она ничего не сказала.

— Мальберг, Лукас Мальберг. Очень рад, что вы меня приняли, маркиза!

— О, какие манеры, — ответила маркиза и крепко пожала руку. У нее были темные заплаканные глаза.

Мальберг смутился. Ее тон вселил в него неуверенность. Может, она хочет над ним посмеяться?

— Следуйте за мной, синьор, — сказала хозяйка и прошла в квартиру.

Лукас Мальберг представлял себе маркизу совсем другой: не маленькой, не изящной и, конечно же, не такой привлекательной. Ей было около сорока пяти, может, даже пятьдесят лет. Но в любом случае была видна порода, которая не зависит от возраста.

Лоренца Фальконьери провела Мальберга в большую квадратную комнату. Он сразу отметил, что все четыре стены от пола до потолка, за исключением оконного и дверного проемов, были уставлены книжными полками. В центре комнаты, у большого круглого стола с львиными ножками, стояли потертый диван и гигантское кресло с подголовником.

— Хотите кофе? — спросила маркиза, когда Мальберг уселся.

— Охотно, если вас не затруднит.

Маркиза удалилась, а Мальберг воспользовался возможностью, чтобы ознакомиться с библиотекой. Корешки книг говорили о многом.

— Можете пока осмотреться, — донесся из кухни голос маркизы. — Вы же за книгами сюда пришли!

Мальберг, подстегиваемый любопытством, поспешил к полкам напротив окна и взял с одной из них коричневый фолиант в переплете из телячьей кожи. Он посмотрел первую и последнюю страницу и уважительно кивнул. Потом он взял с полки второй, похожий на первый, том и проделал такую же операцию, затем — третий и четвертый.

— Я думаю, вам известно, что у вас стоит на полках, — сказал Мальберг, когда маркиза внесла в комнату две чашечки кофе на серебряном подносе и поставила на стол.

Лоренца села на диван и стала наблюдать за восторженным Лукасом, который держал в руках фолианты.

— Честно говоря, нет, — ответила она. — Я лишь знаю, что маркиз выложил за них целое состояние. К сожалению, я ничего не смыслю в старинных книгах и вынуждена довериться такому эксперту, как вы.

Мальберг двумя руками поднял над головой тяжелый том, как трофей.

— Это четвертый том Кобергерской Библии, инкунабула от 1483 года, первоклассный раритет. Но самое поразительное, что остальные три тома тоже у вас есть. Такие книги — большая редкость и, конечно же, стоят немало. — Он открыл последние страницы фолианта и пальцем указал маркизе на абзац в самом конце: — Посмотрите, здесь выходные данные!

— Выходные данные?

— Запись печатника. В пятнадцатом веке, когда печатное искусство только зарождалось, печатник вносил в день готовности книги короткую запись на последней странице. Это все равно что подпись у художника. Вот здесь, взгляните: Explicit Biblia Anthonij Koberger anno salutis M. CCCC. LXXXIII. V. Decembris. Это значит, что данная Библия закончена Антоном Кобергером 5 декабря 1483 года от Рождества Христова.

— Интересно, — удивилась маркиза. — Я же говорю, что никогда не интересовалась старинными книгами мужа. Сказать по правде, я их даже ненавидела.

Мальберг подсел к ней за стол.

— Ненавидели? Как можно ненавидеть книги?

— О, я расскажу вам, синьор! — Глаза маркизы злобно заблестели. — Страсть к коллекционированию у моего мужа не совпадала с его финансовыми возможностями. И вот, чтобы предаваться одной страсти, мой муж отдался другой — он стал игроком. Казино Баден-Бадена, Монте-Карло и Вены стали для него родным домом. Иногда он выигрывал солидные суммы, но однажды признался, что проиграл все и мы теперь банкроты. Через три недели маркиз умер. Инфаркт.

— Мне очень жаль, маркиза.

— Все маркиза да маркиза! — возмутилась Лоренца. — Называйте меня синьора. Этот насмешливый титул мне в тягость, он для меня как ругательство. Вы же видите, в каком состоянии находится дом. Мне не хватает денег на реставрацию. Квартиросъемщики выехали. А на такой запущенный дом практически невозможно найти покупателей. Вот оно, печальное наследство маркиза. Так что зовите меня Лоренца.

— Очень приятно, — ответил Мальберг и замялся. — Меня зовут Лукас.