Читать книгу "Уж эти мне мужчины - Ирина Волкова"

— Подожди! — остановила его Мария Тереза. — Пожалуйста, оставьте нас вдвоем еще на пару минут, — попросила она медсестру. — Обещаю, я не задержу его надолго.

Медсестра укоризненно покачала головой.

— Две минуты, ни секундой больше, — сказала она. — Я не хочу получить нагоняй от врача.

Маркиза с неожиданной силой сжала руку Альберто.

— Я больна, но не глупа, — ухмыльнулась она. — И я знаю, что ты не поверил ни одному моему слову. Но существует доказательство того, что все это не привиделось мне в бреду. Когда придешь домой, достань из сейфа мою индийскую шкатулку с драгоценностями. В ней двойное дно. Там я храню фотографию твоего отца, и там же ты найдешь написанную мною несколько лет назад историю нашей любви. По правде говоря, я колебалась, должна ли сказать тебе правду о твоем происхождении, и, поскольку никак не могла прийти к окончательному решению, я решила в этом вопросе положиться на Бога. Никто не знал о тайнике в шкатулке. Если судьбе было бы угодно, чтобы ты узнал истину, ты бы обнаружил тайник и прочитал написанные мною строки, а если нет — письмо никогда не было бы найдено. Поверь, твой отец был прекрасным человеком. Тебе будет приятно познакомиться с ним. А теперь иди. Я устала и хочу спать.

Мария Тереза закрыла глаза, и дыхание ее замедлилось.

— Надеюсь, ты все это выдумала, мама, — пробормотал Альберто, закрывая за собой дверь больничной палаты.

Альберто вынул из сейфа индийскую шкатулку и, вывалив из нее на стол драгоценности, пытался нащупать какой-нибудь рычажок, открывающий тайник. Руки у него дрожали, и терпение, не входящее в число его добродетелей, подводило.

— К черту все это, — выругался маркиз и, вынув из шкафа охотничий нож, вспорол красный бархат внутренней обшивки. — Там ничего нет, там ничего нет, — как заклинание, повторял про себя он, поддевая ножом тонкую металлическую пластину, обнаруженную под бархатом.

Что-то лязгнуло в шкатулке, и пластина откинулась. Под ней в голубом конверте лежало письмо.

Альберто зажмурился, надеясь, что, когда он откроет глаза, видение исчезнет. Он потряс головой и открыл глаза. Письмо по-прежнему было там. Маркиз достал его, глубоко вдохнул и открыл конверт. Там было несколько листков бумаги, исписанных четким каллиграфическим почерком Марии Терезы, и старая черно-белая фотография.

— Что это такое? Это же какой-то чертов Зорро! — воскликнул Альберто, с недоумением разглядывая изображенного на фотографии мужчину в черном развевающемся плаще, с кинжалом в одной руке и белым кроликом в другой. — Боже мой, мама, да это же еще хуже, чем несовершеннолетний тореро!

Сжимая в руке фотографию и письмо, маркиз задумчиво подошел к дивану и уселся на него, положив ноги на малахитовый журнальный столик. Он внимательно вглядывался в черты человека, который, если верить словам Марии Терезы, был его подлинным отцом. Сходство было несомненным. Тот же нос, те же мужественные и благородные черты лица, столь неотразимые для женщин. Теперь Альберто знал, что это действительно его отец, отец, о существовании которого он не подозревал и который в данный момент находится за четыре тысячи километров от него в руках чеченских террористов.

Маркиз отложил в сторону фотографию и бережно развернул страницы письма.

«Мой любимый сын! — со странной смесью недоверия, любопытства, ярости и любви прочитал он. — Я не знаю, прочтешь ли ты когда-нибудь это письмо, и если это произойдет, меня почти наверняка уже не будет в живых, поскольку вряд ли при моей жизни ты ни с того ни с сего решишь искать тайник в шкатулке с драгоценностями.

Я хочу попросить у тебя прощения за то, что лгала тебе всю жизнь. Поверь, я это делала для твоего блага, и я не знаю, что на самом деле лучше для тебя — знать правду или продолжать пребывать в неведении. Пусть судьба решит это за нас».

«Я бы предпочел пребывать в неведении», — мрачно подумал Альберто и продолжил чтение.

«Маркиз де Арнелья никогда не был твоим отцом, и он никогда не был хорошим отцом и мужем. Все, что я рассказывала о нем, — всего лишь красивые сказки, которые я придумала для того, чтобы избавить тебя от комплексов и ненужных переживаний. Вот как все было на самом деле…

Как ты знаешь, я принадлежала к обедневшему дворянскому роду, но я была красива, и я была благородного происхождения. Дело было в эпоху Франко. Испания переживала тяжелые времена. Единственной возможностью для меня обеспечить себе приличную жизнь было выйти замуж за твоего отца и с ним эмигрировать во Францию. В нашу брачную ночь он цинично объяснил, что женился на мне лишь для того, чтобы в жилах его сына текла благородная кровь, но я должна знать свое место и не лезть в его личную жизнь, иначе меня и мою семью ожидают большие неприятности.

Вскоре после медового месяца он заявил, что на неделю уезжает в Ниццу по делам, но я знала, что на самом деле он собирается там развлекаться со второсортной танцовщицей из «Мулен Руж».

Я была в бешенстве и отчаянии. Я ненавидела этого подонка, но полностью зависела от него. Я бродила по Парижу, не зная, что делать, и вдруг увидела рекламный плакат. В Париж на гастроли прибыл Московский цирк. Не знаю, что случилось со мной. Мне не нравился цирк, но, неожиданно для себя самой, я купила билет, возможно, потому, что была уверена, что в цирке не встречу никого из своих знакомых. Я не была настроена разговаривать с кем-либо или выносить сочувственные взгляды. Похождения моего муженька ни для кого не были секретом.

Я сидела в первом ряду. Во втором отделении я увидела его, твоего будущего отца. Он был в блестящем черном плаще, и он показывал фокусы. Но мне было безразлично, что он доставал из шляпы кроликов и голубей. Он был в точности тем мужчиной, которого я не раз представляла в своем воображении, мужчиной, которого хотела бы полюбить и с которым хотела провести всю свою жизнь.

В какой-то момент он подошел к краю сцены прямо напротив меня и заглянул мне в глаза. Между нами проскочила невидимая искра. Мы оба вздрогнули и потянулись друг к другу, а потом он достал из черного цилиндра алую розу и бросил ее мне. Затем послал мне воздушный поцелуй и продолжил представление.

Я вышла из цирка как одурманенная. Я знала, что нашла свою любовь и что это любовь на всю жизнь. Я не думала о том, что замужем, что он русский и даже, возможно, шпион, не думала, захочет ли он быть со мной и как мы будем жить. Я ни о чем тогда не думала. Я знала лишь одно: этот фокусник — моя судьба. Кроме того, я знала его имя — оно было напечатано в программе. Его имя звучало очень романтично: Иван Копилкин. Я приколола розу к волосам и бродила вокруг цирка, повторяя его имя и моля Бога о том, чтобы он послал нам встречу.

Мои молитвы были услышаны, я увидела, как из служебного входа выскользнула тень, и узнала Ивана, хотя в этот раз он был без блестящего черного плаща. Я бросилась к нему, и неожиданно он, не говоря ни слова, крепко схватил меня под руку и, прижавшись ко мне, быстро повел меня по улице, свернул на первом же перекрестке, затем снова свернул.