Читать книгу "Удавка для бессмертных - Нина Васина"

– Тока после вас, дядечка! Отвыкла я оставлять мужчину за спиной.

– Ходи быстро, а то дверью зашибет!

Они вместе отпрыгнули, уважительно покивали головами на страшнейший хлопок хищной двери и окунулись в тяжелый сигаретный дым и гомон. Почти все столики были заняты.

– Ты думаешь, это приезжие? Как бы не так, – Карпелов без намека на брезгливость собрал в кучу одноразовую использованную посуду, грязные салфетки, остатки еды и закинул это в урну. – Пасажиры сидят, затаившись, в залах вокзала. Это Москва по ночам общается. Народу – страшно. Вон там, у стойки, мужик в галошах. Говорил я с ним вчера. Доктор наук. Знаешь, с кем он водку пьет? С женой. Тоже академическая дама. Не можем, говорят, дома спать. У них погиб кто-то под блоками дома в прошлом месяце. Сюда даже посты редко заходят: проверяли, проверяли, потом бросили. А вон те двое молодых с гитарой могут иногда и спеть. Отлично поют. Кофе здесь плохой, девчонка из банки «Нескафе» чистое «Пеле» насыпает, а вот глинтвейн отменный.

– А этого знаешь? – Ева показала на огромные ноги в мокрых кедах – сверху бахромой нависли истрепанные брюки.

– Нет, – Карпелов почти незаметно скользнул взглядом по длинной сутулой фигуре у стойки и напрягся, – что-то не так?

– Наверное, показалось. Ну что, давай глинтвейн? И «Пеле» давай, черт с ним. И вон те два куска с кремом, – она показала на разрезанный торт под стеклянной крышкой. – Бутерброды с рыбой тоже можно, да-да! – это она сказала уже уходящему Карпелову, когда он, не веря, обернулся. Как только Карпелов перенес все это по частям на столик, она поинтересовалась: – А ты не проголодался?

– Что это значит – не проголодался? Не хочешь же ты сказать…

– Все съем! – объявила Ева и начала с торта.

Карпелов откинулся на спинку пластмассового стула и смотрел на жующую женщину. Он чувствовал, как холодный тяжелый комок у него в желудке постепенно подтаивает слабыми позывами голода, пил маленькими глотками горячее вино, жевал попавшую в рот корочку лимона, постепенно начинал слышать отдельные голоса людей, а не просто чужой гомон постороннего присутствия и, наконец, провел по лицу сверху вниз ладонью, чтобы раздробленное выстрелом стекло перестало сыпаться перед глазами и закрывать осколками льда теплую пульсацию жизни вокруг.

– Стекло было укрепленное, – кивнула Ева, переходя к бутерброду с рыбой, – ты не поверишь, но у меня уже не бывает простых пуль. Только специальные. Тонкий металл, укрепленное стекло, а если с близкого расстояния, возьму и бронированное.

– Ты всегда… – Карпелов замялся и показал себе пальцем чуть повыше брови.

– Всегда, – оборвала Ева его вопрос. – Только в голову. Голова – самое слабое место, защитить трудно. Ты вот что скажи. Зачем ты потащил меня смотреть взорванный дом? Ты думал, что я не поеду с тобой вот так, с ходу, стрелять?

– Честно говоря…

– Честно – не честно здесь ни при чем. Сколько мы знаем друг друга?

– С тех пор, как я протянул тебе руку. Ты тогда сидела на земле у машины, захватив Января, а я тебя уговаривал, – объяснил Карпелов, видя удивление Евы.

– Я взяла тогда твою руку, чтобы подняться. Это со мной редко бывает. Обычно я встаю с любого места сама. А ты сейчас на кране не взял мою.

– Ну оставь мне хоть немного самолюбия, я тебя прошу!

– Самолюбие здесь ни при чем, и честность тоже. Ты не взял мою руку, потому что я за секунду перед этим на твоих глазах размазала по стенке беззащитного мужика. А на взрыв ты меня потащил, потому что боялся, что стану анализировать, расспрашивать, кого я должна и почему. Ты бы мужчину, своего коллегу, например, потащил бы перед этим на взрыв? Показал бы ему трупы под полиэтиленом?

Карпелов молчал.

– Так вот. Ты ошибся. Знаем мы друг друга давно, но плохо, – Ева вытащила из своей сумки большой конверт и бросила ему через стол. – Я не знаю, откуда ты получил свою информацию на этого человека, а я ее получила по работе. Вот тебе мой рабочий распорядок на ближайшие две недели.

Карпелов в полном изумлении читал мелко напечатанный список. Девять имен. Под каждым – несколько строчек общей информации: адрес, описание привычек, члены семьи, знакомые, марки автомобилей, время посещения некоторых мест – работа, спортивные залы, рестораны. Четыре из них зачеркнуты. Киреев А. А. шел шестым. Еве стало жалко майора, когда он поднял на нее глаза. Но остановиться она уже не могла.

– Да, все так и есть. Я должна была еще немного поработать по нему, но раз ты уже выдернул меня из постели, да еще оттащил на взрыв, чтобы, значит, хорошенько подготовить впечатлительную бабенку!..

– Да я!.. – попробовал перебить Карпелов, но Ева выдернула у него список и стукнула по столу ладонью.

– Оружие он предлагает, вы только подумайте! Какое, значит, хочешь, исполнительная ты моя?! А если не захочу просто так поехать и пальнуть? Лучше сразу отвезти на показательные жертвы. Я все думала там, у взорванного дома, покажешь ты мне парочку детских трупов или нет?

– Все не так, – Карпелов изловчился, схватил ее нервную горячую ладошку и сжал, запрятав в своей большой ручище. – Все совсем не так, но ты меня сделала сегодня, майор. Сделала вчистую. Я обалдел, когда ты его… Что-то во мне оборвалось, когда женщина рядом, механически, буднично вот так! А оказывается, что я, дурак, обмирая от страха и сомнения, отвез тебя на твое собственное задание!

– Пусти. Больно, – Ева пошевелила освобожденными пальцами. – Ты на меня как на инопланетную рептилию смотришь еще с того раза, когда я оделась проституткой и пришла освободить твоего заложника.

– Три выстрела за две секунды, – кивнул Карпелов, успокаиваясь, – а ведь мы с Январем просили тебя лечь на пол и откатиться в сторону. Ладно, давай сделаем вид, что любим друг друга.

– Давай. Можешь съесть мой кусок торта, – Ева толкнула бумажную тарелку через стол. Карпелов улыбнулся, задержав ее рукой. – А теперь ты говори, какие ты получил инструкции?

– По почте. Анонимно, я уже говорил.

– Сколько человек в твоем списке?

– Два.

– Мне нужен конверт.

– Нет конверта. Я его сжег, как приказывалось. Могу отдать сами бумаги. Да, это еще не все, – Карпелов наклонился, и Ева почувствовала его дыхание на своем лице. – Ты заработала! – зеленые сотенные бумажки Карпелов шмякнул прямо в лужицу кофе. – Тысяча твоя, это половина, но я ведь все подготовил и нашел этот кран, так ведь? Ты как собиралась его, а?

Ева, оторопев, смотрела на доллары.

– Кто-то играется с нами, – сказала она.

– То-то и оно, майор. Я, конечно, когда получил все бумаги, завелся с пол-оборота. Два дня по двадцать часов слушал, искал, платил! Все сходится. А тут этот взрыв!..

– Почему ты сжег конверт?

– Потому, – прошипел Карпелов, склонившись к ней еще ближе, – что на нем было написано «Кому: следственному исполнителю бригады „С“ майору Карпелову П.П. От кого: Координационный совет». Вот так-то!