Читать книгу "Валентинка - Люциус Шепард"

(Я обнял тебя, моя рука болталась, касаясь твоей груди – школьные сантименты, – и ты положила голову мне на плечо.)

Макс доказывает свое превосходство, оборудуя примитивный сортир, разыскивая съедобные коренья, выдумывая капканы и силки, а также изливая безыскусную мудрость, которую богачи в итоге впитывают с трепетом апостолов, внемлющих Слову; завязывается побочная линия сюжета: появляются злобные (в основном для контраста с комедией) местные аборигены. Расцветает роман между Максом и аристократкой Джиллиан (Гвинет Пэлтроу), подружкой Ника. Макса хотят все дамы – звезда-теннисистка (кинодебют Анны Курниковой); рекламирующая купальники фотомодель (Дениз Ричардс); корпоративная адвокатесса (Джульетт Льюис); рок-звезда (Анджелина Джоли). Но одной Джиллиан удается завоевать Максово сердце. Ник – и вообще все мужики – впадают в забавное уныние и негодование, однако все устаканивается, и Джиллиан с Максом наконец впервые целуются. Поцелуй что надо, однако Джиллиан, приличная девушка, отказывает распаленному герою в прочих любезностях.

(В темноте зала мы старательно подражали Максу и Джиллиан. Наш поцелуй длился значительно дольше.)

На остров обрушиваются неприятности в виде халтурных атак коренного населения и зловещего делового конкурента Ника (Оливер Платт[16]), который, как выясняется, сам и подстроил авиакатастрофу, повредив миллиардеру самолет. Аборигенам пару раз задают трепку, и они делают вывод, что Макс – властелин, о котором вещал пророк. Потерпевшие мило и комично общаются с племенем – остроумнее всего момент, где Ник изображает детям аборигенов эпизод из «Звездного пути»[17], разжившись преданными поклонниками.

(Моя рука пробралась вдоль твоего бедра, пальцы перебирали эластичную резинку трусиков. Я слегка застрял, и ты что-то поправила – очень помогло.)

Злодей опускает на острове золотистый вертолет, за вертолетом в должный час следует гидросамолет, изрыгающий отряд наемников, – убийцы в наушниках, с «конскими хвостами», вооруженные автоматами и взрывными устройствами. Макс, во время операции «Буря в пустыне» получивший Серебряную Звезду, разрабатывает план. Потерпевшие и аборигены вместе оснащают остров ловушками. Подручный Ника (Роберт Дауни-младший[18]) попадает в плен и подвергается допросу – плохие парни накачивают Роберта наркотиками, дабы сломить волю, но Роберт перебирает и отвечать не в состоянии. Джиллиан нервничает. Макс ее утешает. Оба уверены, что конец близок, и отдаются друг другу, точно выдры в сезон спаривания.

(Тяжелый петтинг себя исчерпал. Ты скользнула вперед, дав волю моим пальцам. Вжалась ртом мне в плечо, дабы заглушить вскрик, и хотя я сомневался, что такое возможно, судя по всему, если так пойдет и дальше, обычно сдержанная д-р Кей Россман скоро будет на хорошем счету у других членов клуба «Третий ряд сзади».)

Наемники валятся в ямы, ловятся в сети, чуть не тонут в реке, где внезапно исчезает плотина, да еще над ними измываются паукообразные обезьяны. Потерпевшие славно бьются, Ник отвоевывает уважение приятелей и любовь мисс Джоли: ведет друзей в атаку и берет в плен зловредного конкурента. Почти все счастливы. По радиопередатчику плохого парня вызвана подмога. Ник обещает аборигенам медикаменты и спутниковую тарелку. Все возмужали. Но Макс понимает, что грядет. Они вернутся к цивилизации, и ему снова барахтаться на дне. Он бродит один, напоследок оглядывает свое царство. Джиллиан не видать.

(Ты укусила меня в плечо, раздраженно заурчала. Плотно сдвинула бедра – по-моему, хотела меня остановить. Поздно. Спазм, и ты рванулась на мои пальцы, полуобернувшись ко мне, спрятав лицо у меня на груди, тайком сходя с ума.)

Проходит месяц, в имении все по-старому. Макс работает… но его увольняют. Из-за последних событий Нику тяжело выносить Максово присутствие. Ник предлагает Максу заняться бизнесом, но Макс подумывает двигаться дальше. Джиллиан опять с Ником – во всяком случае, формально. Ей не очень-то приятно, однако она стремится во всем разобраться. Остальным потерпевшим с Максом неловко. Они его сторонятся.

(Ты покосилась на меня страдальчески, и я различил некие горькие параллели между собственной жизнью и Максовой.)

В последний вечер Макс собирает вещи, и тут в дверях возникает Джиллиан. Они беседуют, поначалу напряженно. Бросаются упреками. Но затем наступает прорыв, Джиллиан признается себе, что любит Макса и любовь – ответ на все человеческие вопросы. Они захватывающе целуются. Входит Ник и кучка других потерпевших. Ник видит поцелуй, грозит упечь Макса за решетку, и вся сцена превращается в спектакль с попреками и битьем себя в грудь, пока храбрая маленькая Джиллиан не влезает в кадр и не произносит монолог, призванный завоевать сердца членов Академии. Она заявляет, что Нику и его блестящим дружкам должно быть стыдно! Они всем обязаны Максу (она топает хорошенькой ножкой)! Всем! Затем – слезливый обзор несправедливости классовой системы, без сомнения написанный бывшим левым, писакой-алкашом, который печатал текст и рыдал в голос. Нику и впрямь стыдно. Как и всем прочим. Они принимают Макса как равного, клянутся обеспечить его будущее. Он станет богачом, как все они! Но богатство или не богатство, понимаешь, что деньги Макса не изменят – он чересчур реален. Что касается Джиллиан, то ей ужасно жаль, но ведь Ник понимает, правда? Она должна послушаться веления сердца, уйти к Максу. Ник терзается, однако и он возмужал, так что понимает. Мисс Джоли в восторге скачет вокруг него, смягчая удар. Групповое объятие, Джиллиан слюняво целует Макса. Музыка. Изображение бледнеет. Титры.

Только в Голливуде.

У выхода из кинотеатра – трогательным памятником захолустной любезности – стоял тощий лысеющий директор средних лет и каждому из пяти своих клиентов твердил:

– Спокойной ночи. Надеюсь, вам понравилось.

– Надо было ему сказать, какое я получила удовлетворение, – заметила ты, когда мы переходили улицу, узкую и обездвиженную, обрамленную темными витринами, отражавшими лишь друг друга.

– Ты так шумела – я думаю, он понял.

– Я была весьма благоразумна.

Держась за руки, мы молча прошагали почти квартал, а потом ты спросила:

– Как думаешь, Джиллиан надо было к Максу уходить?

Я замялся.

– Вряд ли имеет смысл спрашивать меня.

Ты озадачилась; потом до тебя дошло.

– Я не про нас говорю, – раздраженно сказала ты. – Я про двух киношных героев.

– Угу. Сходства совсем не уловила?

– Ты как-то мало похож на человека, ремонтирующего железки.