Читать книгу "Отчет Русским Богам ветерана Русского Движения - Петр Хомяков"

В то время, как поверившие ему люди гнили в безвестных братских могилах.

Но еще больше укрепил меня в моих оценках один случай, произошедший гораздо позже. Волею судеб мне пришлось участвовать в одном проекте с группой ребят, ветеранов войны в Приднестровье и защитников Белого Дома. Они рассказали мне, что среди их товарищей было несколько раненных в 1993 году. Когда Руцкой стал губернатором, они обратились к нему с просьбой помочь раненным материально и социально.

Руцкой обещал и попросил зайти через неделю. Через неделю Руцкого якобы не оказалось на месте, и их не пустили. Они зашли еще через неделю. И тогда охранник, симпатизирующий им, сказал, что приходить бесполезно. Руцкой распорядился их не пускать и врать про свое отсутствие.

Ребята хотели подстеречь губернатора на дороге и уничтожить. Но запал у бывших бойцов уже был не тот. Покушение так и не организовали.

Опять же, я не могу проверить рассказ этих парней. Но я верю «своим». И не верю «чужим». А ельцинские губернаторы мне чужие. Так что для меня Руцкой грязный предатель.

Как, впрочем, и большинство т.н. «руководителей обороны» Белого Дома. Ибо они, кажется, сделали все возможные «ошибки», чтобы проиграть. Но в такой ситуации это уже не ошибки, а нечто другое – предательство и заказная провокация.

Чего стоит, например, знаменитый «поход на Останкино». Вдумаемся, на штурм телецентра идет толпа. Но во главе ее стоит все же некоторый вооруженный отряд во главе с Макашовым.

Этот красный генерал начинает штурм. Не может взять телецентр и спокойно уходит вместе со всеми вооруженными людьми. А безоружную толпу оставляет на расправу. Более того, ничего не предпринимает, чтобы остановить другую толпу, идущую к Останкино. Уже явно на убой, который начался. И начало которого он мог наблюдать.

Ну, кто он после всего этого?!! Как можно назвать человека выведшего безоружных людей на пулеметы, и после этого спокойно смотавшегося со своими вооруженными телохранителями. Не пошевелившего пальцем, чтобы спасти безоружных людей от бойни.

И это генерал?!! Это мразь и сволочь. И только придурки могут считать его героем.

Кстати, настоящий герой, генерал Рохлин, искренне презирал Макашова и не хотел его видеть в составе своего движения ДПА. Зато после убийства Рохлина эта красная сволочь оказалась в руководстве ДПА и тут же начала подставлять движение своими дебильными провокационными заявлениями типа того, что «ДПА – это ДПЖ, движение против жидов».

На этом фоне уже мелочью выглядят совершенно тупые провокации Анпилова и Терехова, которые постоянно призывали что-то штурмовать. Большинство этих попыток было остановлено депутатами – лидерами белодомовского сопротивления.

Но бывшему замполиту Терехову все же удалось организовать «штурм» второстепенного узла связи. В результате которого погибла совершенно не причастная ни к чему женщина.

Разумеется, эта провокация потом активно использовалась ельцинской пропагандой.

Но венцом провокаторской деятельности можно считать два эпизода.

Первый состоялся 27 сентября. Тогда намечалась попытка штурма Белого дома чисто полицейскими силами. Наверняка эта попытка увязла бы в сопротивлении, и Ельцин потерпел бы фиаско. Но ельцинистам была передана дезинформация о том, что в Белом доме находится тяжелое оружие и милицейский штурм будет отбит с большими потерями для нападающих.

Что характерно, этой дезинформационной операцией как подвигом гордятся те, кто ее осуществил. Их панегирический рассказ об этом был напечатан потом газетой «День» (ныне «Завтра»).

Я просто поражаюсь тупости тех, кто этим хвастается и тупости тех, кто не видит саморазоблачения этих героев в их хвастовстве. Неужели не понятно, что вместо рукопашного мордобоя 27 сентября, которое эти «чекисты» предотвратили, они спровоцировали тем самым полномасштабную бойню с применением тяжелого оружия 5 октября, которую предотвратить уже были не в состоянии?!

Но еще большей была провокация РНЕ. Запад долгое время не давал Ельцину добро на расправу с Белым домом. И тогда был проведен знаменитый парад баркашовцев вокруг здания парламента. С нацистскими приветствиями и свастиками.

Этот, с позволения сказать, парад в тот же день был показан по всем западным телеканалам. После этого в течение дня добро с Запада на расправу с защитниками Конституции было получено.

И началась подготовка к провокациям в Останкино, а потом расстрел безоружных людей из танков и крупнокалиберных пулеметов.

Мне тяжело писать обо всем этом. 5 тысяч погибших товарищей не позволят мне никогда забыть о тех днях. Нет прощения убийцам. И нет прощения тем, кто это убийство приветствовал. И режим наследников убийц развалится. Причем развалится кроваво. Ибо проценты на не отмщеную кровь все набегают.

Зря некоторые думают, что закон Кармы ждет следующей жизни. В наше время он работает немедленно. И вот уже один из главных палачей Белого дома, ментовский генерал Романов много лет живет как овощ, взорванный, но не убитый в Чечне.

Да, хороший урок преподнесли палачу наши Боги. Он будет долго мучится и гнить заживо. И смертное избавление не придет к нему. Пусть подумает о тех девчушках с 14 этажа, которым его озверевшие омоновцы засовывали гранаты в промежность. И живет, мочась и испражняясь под себя до тех пор, пока эти девчушки не найдут нужным простить его, там, на небесах.

Но нет прощения и тем, кто предал людей, поверивших им. Тех «вождей», которые проиграли все на свете, кто был глупцом, либо изменником, и кто после всего этого пошел не в монастырь, замаливать грехи, а продолжал наслаждаться жизнью с молодыми женами и любовницами.

Кто после всех этих поражений еще смел числить себя «вождями».

И кто, видите ли, «для пользы государства» «простил» палачей Белого дома и ищет «конструктивного взаимодействия» с их наследниками.

7-го или 8-го октября утром жена протянула мне номер «Московского комсомольца». На первой полосе был броский заголовок типа «Они еще на свободе?!!».

В том списке я значился под четвертым номером.

– Гляди, Михалчик, где ты удосужился отметиться, – со спокойной улыбкой произнесла она, глядя на меня своими холодными голубыми глазами нормандской королевы.

Я навек благодарен ей за это арийское спокойствие.

А Николай Лысенко, приехавший в то время в Москву, сказал мне:

– Знаете, Петр Михайлович, для пользы дела мы от вас откажемся. Скажем, что вы не состояли в нашей партии. Это нам будет полезно для продолжения политической борьбы. Вы согласны со мной?

Я молчал и спокойно улыбался в ответ.

Я не испытывал к нему злобы за это предательство. Но не испытывал и никаких теплых чувств за преподанный урок практической политики.

Ледяной холод и равнодушие были в моем сердце.

Но если мне когда-либо волею наших Богов доведется обладать властью, пощады от меня патриотическая сволочь не получит.