Читать книгу "Многостаночник - Кирилл Казанцев"

– Ушлепки… толку от вас никакого… все самому делать приходится… – зло огрызнулся на одноглазого с коренастым Левандовский, исчезая за дверью рубки.

Перешагнув через пьяного капитана, распластавшегося на полу, Владимир Павлович вцепился пальцами в штурвал, до упора крутанул его влево. Но яхта не изменила курса. И только теперь до фээсбэшника дошло, что судно управляется автопилотом.

– Как его отключить?.. Как перевести управление в ручной режим?.. – принялся тормошить капитана Левандовский.

– Отключить?.. кого?.. свет?.. так он вроде и не горит… – пробормотал тот, икнул и, перевернувшись на бок, захрапел.

Поняв, что капитана не добудиться, Владимир Павлович принялся лихорадочно щелкать кнопки на приборной панели. Надеялся так называемым методом тыка нажать на ту, которая дезактивирует автопилот. Он-то ее нажал, но не сразу понял это. Более того, умудрился тут же вдавить кнопку, которая отвечала за сброс якоря. За кормой моментально загрохотало, залязгало. А через несколько секунд яхта дернулась и встала колом, хоть при этом гребные винты продолжали вовсю работать. Но судну не давал тронуться с места упавший на дно тяжеленный якорь.

– Пипец… – Схватился за голову Левандовский, упал в капитанское кресло и обреченно посмотрел на приближающийся катер. – Пипец… – повторил он и зажмурился.

Но тут произошло то, чего никто не ожидал. Подвесной мотор катера, который только что отзывался диким ревом, внезапно смолк и задымился. После чего быстроходное судно начало постепенно терять скорость. Когда же носовая часть катера, которая доселе находилась в приподнятом положении, наконец коснулась воды, то он и вовсе остановился, замер на одном месте. Замер в считаных метрах от форштевня яхты.

Владимир Павлович, который уже мысленно успел распрощаться с жизнью, открыл глаза, глянул на раскачивающийся на волнах катер, на борту которого, казалось, никого не было. Затем, словно загипнотизированный, поднялся с капитанского кресла, вышел на палубу.

Одноглазого и коренастого нигде не было видно. Можно было подумать, что они и впрямь смылись с яхты, бросив своего босса. Но Левандовский плохо подумал про своих телохранителей.

– Владимир Павлович, быстрее сюда, – тихо позвал его высунувшийся из-за невысокой надстройки с дверью, которая вела в каюту, великан.

Фээсбэшник подчинился. Спрятался за надстройку, где его уже поджидали одноглазый с коренастым. Последний тут же начал оправдываться. Мол, не знаю, что на нас с напарникам нашло, ведь это мы должны были первыми броситься в рубку и вообще недосмотрели капитана… но его осек великан:

– Да ладно тебе трындеть, – прохрипел он и повернулся к Левандовскому. – Короче, ситуация такая. Сейчас возле нашей яхты стоит пустой катер. Но кто-то ж им до этого управлял. Следовательно, этот кто-то проник на борт. А значит…

Но договорить он так и не успел. Его речь перебил женский голос, донесшийся, как показалось всем троим мужчинам, с того самого катера:

– У-ф-ф-ф… как же больно…

Троица переглянулась. Дескать, что за фигня такая?

– Секундочку, Владимир Павлович, – как-то заторможенно произнес одноглазый, извлекая из кобуры пистолет. – Мы сейчас с напарником проверим, что к чему. А вы дожидайтесь нас здесь.

– Ну уж нет. Я с вами пойду, – настойчиво проговорил Левандовский.

– Хорошо, только за спинами нашими держитесь. – Не стал возражать великан.

Предельно сосредоточенные телохранители, со вскинутыми пистолетами, плечом к плечу двинулись по палубе – к форштевню яхты, под которым раскачивался на волнах быстроходный катер. Следом за ними шел и Владимир Павлович.

– Смотрите! – прошептал коренастый, останавливаясь.

Все трое мужчин изумленно уставились на стройные женские ножки в белых кроссовках, выглядывающие из-под приборной панели катера. Их обладательница снова подала голос:

– Как же больно… как же мне больно…

Наконец до Левандовского и его телохранителей стало помаленьку доходить, что же случилось на самом деле. Правда, все их мысли были пока на уровне догадок. Но то, что они видели, уже не оставляло им малейшего сомнения в том, что никакого камикадзе, намеревавшегося взорвать яхту, в действительности не было. Что никто на борт их судна не проникал. Что все это продукт их фантазии, страха. А у страха, как известно, глаза велики.

– Помогите… помогите… – опять напомнила о себе женщина.

Первым из ступора вышел Владимир Павлович, принялся тормошить своих телохранителей, которые замерли, будто статуи.

– Чего стали? Помогите женщине. Или вы до сих пор не поняли, что произошло? – говорил он, дергая их за плечи.

– Кажется, понял, – дошло, наконец, до одноглазого – и на его губах заиграла идиотская ухмылка.

– Что ты понял? – насторожился его менее догадливый напарник.

– Пошли, поможешь мне ее из катера на борт яхты перенести, – бросил великан коренастому и тут же добавил: – Только давай пушки спрячем. Нечего даму пугать.

В скором времени телохранители вытащили из катера миловидную блондинку, которая то охала, то ахала, хватаясь при этом за ушибленный лоб – уложили ее на один из стоявших на палубе шезлонгов. Тем временем Левандовский сбегал в каюту, где имелся небольшой холодильник, и принес женщине запотевшую бутылку рома.

– Приложите, полегчает, – посоветовал он.

Блондинка отказываться не стала. Взяла трясущейся рукой литровую бутыль, покрытую шершавой корочкой льда, прижала ко лбу. Затем выдавила из себя кислую улыбку и молвила:

– Никогда прежде не думала, что можно получить облегчение от одного лишь прикосновения к бутылке. Причем закрытой.

Владимир Павлович оценил тонкий юмор и громко засмеялся. Вслед за ним захохотали и одноглазый с коренастым. Первый, потому что шутку догнал. Второй же, который до сих пор не понимал, что произошло, и вообще никогда не отличался высоким интеллектом, просто за компанию. Тем не менее досталось одному и второму.

– Мужики, может погуляете, а? – раздраженно бросил им вмиг посерьезневший лицом Левандовский.

Телохранители ретировались, оставив своего босса наедине с миловидной женщиной, которая продолжала прижимать бутылку рома к «шишке» на лбу.

– Строго вы с ними, – произнесла блондинка и тяжело вздохнула.

– Я вообще строгий человек. Особенно по отношению к подчиненным, – заявил, как на духу, фээсбэшник.

– Вот это вы правильно, – одобрила женщина.

Воцарилось молчание. И каждый этим молчанием воспользовался по-своему. Блондинка успела осмотреться вокруг и оценить масштабы яхты, на которой она очутилась. Левандовский же оценил красоту своей белокурой гостьи, успев скользнуть взглядом по ее упругому, натренированному телу. После чего сделал для себя соответствующие выводы. Первый – перед ним находится профессиональная спортсменка. Второй – она не дура, к тому же еще и безумно красива. Третий – такой «экземпляр» в его вкусе.