Читать книгу "Логово льва - Андрей Бондаренко"

— Ни в коем случае, — почти серьёзно ответил Ник. — Просто «под сукно» положите. А если этот Шнипперсон подворовывать начнёт, вот тогда и достанете, со всеми вытекающими…

Все вместе вышли во двор, там Мэри стояла: в серой потёртой робе, с руками, заведёнными за спину, в окружении двух неприветливых конвоиров.

Изменилась она, конечно, за это время: похудела, под глазами чёрные тени залегли, вместо копны густых волос — рыжий ёжик, но зелёные глаза блестели ярко, никакой даже тени забитости и смирения со своей участью в них не читалось.

— Гражданка Мэри Хадсон! — торжественно объявил майор Музыка. — В соответствии с особым распоряжением, ставлю вас в известность, что все обвинения с вас сняты, и вы полностью свободны! Поздравляю вас, гражданка Хадсон!

Майор кивнул головой часовым и вместе с ними, как и было приказано, удалился.

— Милый мой, дарлинг! — Мэри приготовилась броситься Нику на шею, но в последний момент остановилась, видимо заметила на его пальце обручальное кольцо.

— Да, — кивнул Ник, осторожно пожимая её худенькую руку.

— Как её зовут? — дрожащим голосом спросила девушка. — Какая она? Наверное, очень красивая?

— Очень! — согласился Ник. — Светленькая такая, Зиной зовут…

Поздним вечером сидели в номере Банкина и неторопливо пили чай из принесённого комендантом пузатого самовара.

Мэри уже помылась в душе, облачилась в голубую казённую пижаму и съела в гостиничной столовке три порции гречки с мерзкими рыбными котлетами.

Сейчас она допивала шестую кружку крепкого сладчайшего чая, раскраснелась и даже пару раз икнула, смущённо прикрывая рот ладошкой. Несмотря на перенесённые тяготы и невзгоды, девушка не растеряла своего необычного шарма, была по-прежнему милой и привлекательной, даже короткий рыжий ёжик шёл ей необычайно.

Банкин, не видевший Мэри раньше, был явно очарован и откровенно поедал её глазами.

— Я так ничего и не поняла, там, в Архангельске. Вы улетели, меня сразу арестовали. Ничего не объясняли. Я спрашивала, они меня били… — Девушка всхлипнула и прикрыла глаза, видно было, что воспоминания давались ей с большим трудом.

Банкин, скорчив сочувственную гримасу — словно сам вот-вот зарыдает, протянул ей свой клетчатый носовой платок.

— Знаете что, Мэри, — предложил Ник, — вы без нас никуда не уезжайте. Мы через пару недель вернёмся, вместе уже и поедем в Ленинград. Спокойно здесь живите в гостинице, никто вас не тронет, денег мы вам оставим — сколько потребуется. Хорошо?

— А куда вы уезжаете?

— Тут не очень далеко, в тундру, в полное безлюдье.

— Возьмите меня с собой! — Девушка молитвенно сложила руки у груди.

«У весьма аппетитной груди!» — непроизвольно отметил про себя Ник.

— Я очень хочу — в тундру! Надоели мне все, хочу — в безлюдье! Я не буду обузой, я многое умею: джиу-джитсу обучалась, альпинизму! Возьмите меня с собой, мистер Ник, пожалуйста!

— Это совершенно невозможно, — нахмурился Ник.

— Командир, — неожиданно вмешался Банкин. — Нам же пригодятся лишние руки! Опять же — она альпинистка, подскажет, если что. А, командир?

Понятно, ещё одна жертва прекрасных глаз Скарлет О’Хары нарисовалась на безоблачном горизонте.

— Хорошо, чёрт с вами со всеми! — Ник махнул рукой. — Только вот, старший лейтенант Банкин, с майором Музыкой вы сами разбирайтесь — на предмет подбора походной одежды и обуви для миссис Хадсон, нового бойца группы «Азимут».

— Мисс Хадсон, — поправила его Мэри, подарив Банкину тёплый взгляд…

Они находились в этой лодке уже восемнадцать часов. Сидели как богом проклятые, совершенно не представляя, как выпутываться из возникшей ситуации…

И виной всему была Гешкина жадность: узнал у местных рыбаков, что лучше всего беломорская селёдка ловится на самом течении, поэтому запихал в холщовый мешок с пяток здоровенных камней, привязал к мешку толстенный канат.

Выехали на самую стремнину, посередине русла реки Нивы, заякорились, канат крепко, хитрым морским узлом, привязали к борту лодки.

Морская ловля селёдки — дело увлекательное. Отпускается по течению прочный капроновый шнур, к концу шнура крепится тяжёлая самодельная блесна, недалеко от неё привязываются штук семь-восемь поводков с блестящими крючками, на крючки насаживаются кусочки мидий, собранных на прибрежных камнях.

Задёргался в руках шнур, подсекаешь, вытаскиваешь, а там висит целая гирлянда серебристых рыбёшек.

Не обманули местные рыбаки: к вечеру Ник и Банкин надёргали полное эмалированное ведро жирной беломорской сельди!

Уже на заходе солнца удачливые рыбаки решили двигать к берегу. Взялся Ник обеими руками за якорный канат, попробовал поднять мешок с камнями, но ничего у него не получилось, только воды в лодку начерпал. Вдвоём с Банкиным за канат взялись, потянули изо всех сил, мешок от дна даже не оторвали, а лодка чуть не перевернулась.

— Да бог с ним, с этим якорем, — решил Ник, — развязывай узел и выбрасывай канат за борт!

Ага, конечно, умный нашёлся, не развязывается хитрый узел! Ножей с собой не взяли, ясен пень, пробовали канат спичками пережечь, да ветер-сволочь упрямо задувал огонь. Банкин напоследок попытался канат зубами перегрызть, да где там, бесполезное занятие.

Раздеться да в воду броситься? До берега-то и недалеко совсем — метров триста пятьдесят всего.

Но, во-первых, вода ещё была слишком холодной, во-вторых, течение очень сильное — вынесет прямо в море. И, как назло, никого рядом нет, ни на берегу, ни в море.

Так они и просидели всю ночь, как дурики распоследние, в этой лодке, замёрзли до посинения, проголодались.

Часов в девять утра Гешка дёрнул Ника за плечо, протянул захваченный с собой бинокль.

— Посмотри, командир, там наша Мэри на берегу.

Ник поднёс бинокль к глазам.

Какой-то старый саам сидел, прислонённый к большому камню, по его щеке стекала тонкая струйка крови.

А это ещё что за номер? Мисс Мэри Хадсон лежала на прибрежной гальке: сжимала в своих худеньких руках старенький охотничий карабин и старательно целилась…

— Ложись! — заорал Ник и сильно дёрнул Банкина за ногу.

Глава третья Село Ловозеро и его обитатели

Ник неловко упал на дно лодки и сгруппировался, изображая человеческий эмбрион. Именно в этой позе, по мнению преподавателей из учебного центра НКВД, следовало находиться при «слепом» обстреле со стороны противника. Рядом с ним таким же неаппетитным эмбрионом скорчился Банкин.

«Один, два, три… — считал про себя Ник количество прозвучавших выстрелов. — Шесть, семь… И что это такое нашло на нашу Мэри? Может, с ума сошла — от перенесённых лагерных тягот?»