Читать книгу "Два танкиста из будущего. Ради жизни на земле - Анатолий Логинов"

— Тэк-с, можно, конечно, и в штаб, но я Калошина уже видел, — ничего нового пока не произошло. Может, лучше сходим к особистам? Узнаем, что и как с этим покалеченным.

— Пойдем, посмотрим. Ненадолго только.

Спокойно сидевшая до этого Мурка внезапно подпрыгивает и когтем выдергивает из руки Сергея оставшийся кусок рыбы, быстро взбирается на завалинку и также в темпе заглатывает его. Смеется Андрей, смеются гуляющие дети, да и Сергей, сначала нахмурившийся, в конце концов, тоже смеется и говорит: — Ну, Мурка, ты и скотинка. Чуть не поцарапала. — Мурка, успешно позавтракав, победно посматривает на смеющихся людей и сидящего, слегка оскалив зубы, Ленга, а потом спокойно начинает умываться.

— Кошка, что с нее возьмешь. Животинка ленивая, самостоятельная и коварная, — иронически констатирует Андрей, добавив: — Ладно, пошли. Ленг, за мной.

Они поворачиваются и делают первые шаги, когда Мурка, бросив умываться, скользящим охотничьим скоком догоняет Сергея Иванова и запрыгивает ему на плечо.

Восторгу гуляющих детей нет предела, ну а Мурка невозмутимо удерживает равновесие, вцепившись когтями в специально обшитое дополнительной тканью плечо комбинезона. Сергей уже привычно, на ходу, подхватывает кошку и укладывает на плече поудобнее.

В укрытии, где размещен Особый Отдел, выкопанном неподалеку от штабного, уже кипит работа. Стонис и его помощник сержант Томилин только заканчивают допрос пойманного ночью «ракетчика».

Завидев появившееся начальство, Артур оставляет заканчивать Томилина и выходит с ними на улицу.

Дружно закурив, все трое несколько секунд без слов разглядывают чистое, без единого облачка или самолета небо. Но война никуда не делась, от линии фронта доносится приглушенный расстоянием гул обстрела. Стонис докладывает без дополнительных вопросов:

— Зовут Егором Шварцманом, из так называемых фольксдойчей, из Литвы. Был репатриирован в Германию, призван в армию. Служит в «Бранденбурге», участвовал в прошлом году в нескольких акциях. Должны были действовать втроем, но наткнулись на наших отступающих солдат. Думали, что наши сдадутся, а те сопротивляться начали. В результате его напарники погибли. Он решил продолжать выполнение задания — сейчас за невыполнение приказа у них строго спрашивают.

— Что же, ясно. Что с ним планируете?

— Отправлю в армию, если прикажут. По правилам — расстрел, конечно.

— Хорошо, докладывайте в армию и заканчивайте с фильтрацией задержанных. Есть признаки, что придется отсюда уходить, — лицо Андрея мрачнеет.

— Поня-ял, товарищ полковник. — Стонис становится официальным до неприличия, одергивает гимнастерку и, отдав честь, спрашивает: — Разрешите идти?

— Идите, — отвечает ему, ответив на воинское приветствие, Андрей. Сергей тоже подтягивается, в результате недовольная Мурка спрыгивает с плеча и прячется за его ноги. Стонис уходит, и докурив, Мельниченко с Ивановым быстро направляются к штабу.

Целый день в штабе царит знакомая всем военным суета. Носятся посыльные, трещат звонки телефонов, связисты пытаются наладить радиосвязь через поставленные противником помехи. Нормальные штабные будни воюющей бригады.

Экипажу «Рыжего» сегодня, можно сказать, повезло. Проверив свои заведования и подготовив танк к бою, они пользуются каждой минутой предоставленного внеочередного отдыха. Кто-то пишет письма, спит или стирает, сержант Пушкин читает какую-то потрепанную книгу без обложки. Зато Мельниченко и Иванов выкладываются на всю катушку, даже обедая и ужиная на ходу. Обычный день войны проходит, как и множество других до и после него.

«Вспоминает А. Шпеер: „В то время, когда армия желала получить танк, превосходящий по скорости и маневренности советский Т-34, Гитлер заявил, что главным в танке является пробивная способность его орудия и мощь бронирования… „Тигр“, первоначально имевший массу пятьдесят тонн, в результате задания Гитлера стал весить семьдесят тонн…“»

«Тигр. История создания и применения». Под ред. Ивана Кошкина, М., 1995 г.

29 июня 1942 г. Берлин

В помещении Управления Вооружений царила тихая паника. Внезапно приехавший туда сам Фюрер и Великий канцлер уже готов был грызть ковры и бросаться на окружающих. Такое состояние Гитлера объяснялось очень просто — на совещании в ОКВ прозвучали подробности боевых действий созданных по его приказу тяжелых танков. Из пятнадцати «Тигров» после первых же боев уцелело всего два, причем семь оказались на территории, захваченной русскими. Вот тут фюрера, как говорится, и понесло. Прихватив с собой адъютантов Бормана и Кейтеля, он сразу поехал на Паризерплац, на которой возвышалось мрачновато-готическое серое здание Управления Вооружений Сухопутных Войск. Там обалдевший от неожиданного визита дежурный быстро провел фюрера и его свиту в кабинет начальника управления артиллерийского и танкового вооружения.

Там, в кабинете подполковника Хэнеля, он устроил такой разнос, что все, кто мог, постарались под любыми предлогами исчезнуть с рабочего места.

— Вы окопались в тылу, не обремененные никакими заботами! Как вы могли допустить до испытаний такое убожество! Почему первый же бой танков, которые должны были уничтожать большевиков, закончился их уничтожением? Почему на танке стоит такая слабая пушка и негодная броня?

— Но, мой фюрер, пушка и бронирование соответствуют спецификации, — с трудом выдавил из себя побледневший подполковник.

— Соответствуют спецификации!!! — Гитлер взревел раненым бизоном, казалось, его сейчас хватит удар. — Вы и ваши специалисты должны были доказать неправильность спецификации, дойти до меня и доложить, что здесь ошибка!

Внезапно его настроение изменилось, и он другим, спокойным голосом, почти шепча, спросил: — Какая самая мощная пушка стоит у нас на вооружении? Семнадцатисантиметровая?

— Мой фюрер, — несмотря на неожиданность ситуации, в подполковнике проснулся профессионал, — семнадцатисантиметровое орудие слишком тяжело и громоздко, к тому же является плохим противотанковым орудием. Это орудие усиления. Наилучшим из имеющихся орудий для вооружения тяжелого танка…, — Хэнель задумался, — будет двенадцатисантиметровая зенитка. Мощный снаряд и высокая начальная скорость бронебойного снаряда сделают танк, вооруженный таким орудием, неуязвимым для русских танков. В то же время это орудие имеет достаточно мощный осколочно-фугасный снаряд, способный поразить большинство укрепленных целей на поле боя.

— Двенадцать и восемь десятых сантиметра? Русские ставят на свои танки пятнадцатисантиметровые орудия, не так ли, оберстлейтенант? — фюрер с интересом посмотрел на Хэнеля.

— Но, мой фюрер, это же штурмовое орудие, а согласно вашим указаниям, наш танк должен иметь и противотанковые свойства.

— А вы молодец, оберстлейтенант, — фюрер, как всегда после вспышки гнева, говорил тихо и неторопливо, заставляя всех вслушиваться в каждое еле слышимое слово.

— Кейтель, необходимо начать разработку новой модификации тяжелого танка фирмами, участвовавшими в разработке прежней модели. Максимальная унификация и максимальное усиление боевых свойств, надеюсь, ЭТО всем понятно? Оберст, ваш департамент должен в двух-…, нет, в трехдневный срок разработать новые спецификации и выслать на фирмы. Вам все ясно, оберст?