Читать книгу "Золотой выстрел - Фридрих Незнанский"

Сам он сошел в Ильинской и, изображая притомившегося в Москве дачника, пешком направился по нужному ему адресу. От платформы Ильинская до дяди Вити было подальше, чем, к примеру, от Быкова, но Быково было поселком шумным – аэропорт все же! – полно милиции, да и проживающий народ хорошо знал друг друга. А вот Ильинская – типичные тихие дачи среди сосновых деревьев и старых садов за высокими дощатыми заборами. Улицы пустынные, усыпанные прошлогодней бурой листвой, свежо пахнущей хорошо распаренным банным веником.

В тишине и одиночестве он дошел до дачи дяди Вити, открыл калитку и направился по выложенной кирпичом кривой дорожке вокруг дома. Мастерская была пристроена вплотную к жилому помещению, и дяде Вите, чтоб заняться делом, стоило лишь перейти, по сути, из одной комнаты в другую. Но в той, другой, были свои секреты и совершенно иная, непохожая на обычную жизнь.

Дядя Витя не был просто мастером золотые руки. Он превосходно понимал, кто пользуется трудами его уникального таланта. Потому и брал спокойно, без всякого зазрения совести, большие деньги за свои труды, за смекалку, за умение придать совершенство любому изобретенному человеком оружию. А что, совесть не мучила? Так разве она свербит душу изобретателя автомобиля, который в двадцатом веке стал подлинным убийцей?! Сколько жертв невинных на счету у этого равнодушного «давителя»! И что по сравнению с ним какой-нибудь дядя Витя, в руках которого обычный серийный, скажем, карабин обретает неведомую дотоле меткость и дальнобойность, а сам размещается в футляре, к примеру, обыкновенной скрипки! И если в подобных сравнениях пойти дальше, то тот же автомобиль без всякой пощады давит направо и налево не только глупых зевак, но и невинных детей, в то время как изделие рук дяди Вити убирает лишь тех, кто неправедными делами своими того несомненно заслужил. Во всяком случае, хотелось в это верить…

Завидев свет в кирпичной пристройке, Сергей Николаевич, согнутым указательным пальцем постучал в окно. Дверь тут же сама и отворилась, пропуская гостя в освещенное помещение, наполненное кисловатым запахом струганого и опаленного металла. Дядя Витя в круглых очках стоял возле негромко гудящего и будто чавкающего станка, списанного бог весть когда по старости. У дяди же Вити он и сверлил, и строгал, и вообще вытворял такое, чему нет и названия.

Кивком поздоровавшись, дядя Витя пальцем показал на стул, предлагая тем самым открыть принесенный футляр и объяснить, что там требовалось доработать, что дотянуть до полнейшего совершенства.

Через несколько минут дядя Витя понял, что от него требуется. На этот раз не надо было изобретать, ломать голову над тем, как придать снайперской винтовке форму инвалидного костыля. Задача была технически не особенно сложной. Надо было к снайперской винтовке, среди специалистов называемой «винторезом», сняв родной приклад, приделать складной, от АКСУ. Затем убрать магазин, так как в нем нужды нет, приделать опоры – для устойчивости во время выстрела, спилить заводской номер и, наконец, подогнать американский компактный прицел ночного видения М-937, так чтоб его было легко снять. Этим прицелом Сергей Николаевич пользовался в исключительных случаях ночной работы и дорожил им. В отличие от любого оружия. А может быть, прицел этот был для него своеобразным талисманом.

– Ты не голодный, часом? – спросил между прочим дядя Витя.

– Кофеек с утра… Пока вроде нет.

– Ну так я скажу хозяйке, – дядя Витя имел в виду свою супругу, которая никогда не лезла в его дела, – она тебе сейчас сварганит пару бутербродов. А водички себе ты и сам купишь. Там, подале, летом палатку открыли, любые тебе напитки. И давай-ка переоденься, – он показал в угол, где на вешалке висели комбинезон, телогрейка, шерстяные шапочки, стояли резиновые сапоги, – да ступай поброди по леску. Корзинку возьми, сморчков наберешь на жареху. А я тут пока покумекаю. И раньше вечера не приходи, некогда мне будет. Сумку-то свою оставь, в ней понесешь-то?

– В ней, дядя Витя.

– Вот я и подгоню. Давай одевайся да ступай себе. Подыши воздухом…

Пристрелку готового к употреблению оружия они произвели в начале седьмого вечера в темном помещении заводского склада, где к тому времени уж давно никого не было. Склад был несуразно длинный, давней постройки и к тому же полупустой. Так что там и сторожить-то было особо нечего, продукция перепрофилированного производства уходила практически с колес.

Дядя Витя принес толстое полено и положил торцом вперед в дальнем темном углу. Противоположный занял Сергей Николаевич с модернизированной винтовкой в руках. На торец бревна старик налепил мишень и, зная метод работы своего постоянного заказчика, выдал ему три патрона: два – на отстрел и один рабочий. Мишень, отчетливо видимая в прицеле, была поражена дважды и по-робингудовски. То есть вторая пуля вошла в отверстие, сделанное первой. После чего дядя Витя унес полено с собой – на растопку. А заказчик, уложив легко разобранное им оружие в сумку, отсчитал дяде Вите положенные ему пять тысяч долларов, по уговору.

Дома, в Кратове, Сергей Николаевич снова переоделся соответственно намеченной работе: темные джинсы, черные мягкие «адидасы», тонкий шерстяной свитер и серая утепленная куртка. На голове модная вязаная шапочка. Далее – сумка на плечо и снова электричка в Москву. Собственной машины, вопреки необходимости, Сергей Николаевич не имел и предпочитал видеть себя в любом автомобиле исключительно в качестве пассажира. Ну вот такой был у него своеобразный бзик или, иначе говоря, суеверие. Иметь личного водителя профессия не позволяла, а держаться за руль самому – именно так он расценивал другую форму езды в автомобиле – было противно его натуре. Всякий раз, отправляясь выполнять заказ, он, будто актер перед выходом на сцену, сосредоточивался, уходил в себя, обретая абсолютную уверенность в своих силах и способностях, а все дальнейшее оставалось уже делом техники.

Из дому с помощью мобильника он связался со вторым «подсобником», Мишей, и поинтересовался настроением и вообще жизнью. Тот ответил, что ждет гостей не раньше чем к полуночи.

Миша весь день вел скрытое наблюдение за объектом и был твердо уверен, что указанное лицо появится у гостиницы «Рэдиссон-Славянская» только в двенадцать часов. К двадцати трем тридцати, другими словами, следовало быть уже на точке.

Встречу Сергей Николаевич назначил на двадцать три у «Киевской» все в том же микроавтобусе.

Свою куртку он сменил на просторную рабочую спецовку, под которой была совсем незаметна сумка с «инструментом», а на ноги надел удобные мягкие ботинки. В таком виде он и вышел из микроавтобуса. А на Мише была одежда, напоминающая форму, в которой ходит внешняя гостиничная обслуга. Его место сегодня было у входа в гостиницу, откуда он должен был дать знак исполнителю, когда появится объект.

Тщательная дневная разведка показала, что больших трудностей проникновение на крышу здания вокзала не представит. С правой стороны от фасада был пристроен круглосуточный «Джекпот», на крышу его вела железная лестница, которой пользовались ремонтники. На крыше меняли верхнее покрытие, и отовсюду торчали балки с колесиками талей, временные лестницы и металлические желоба для спуска замененных конструкций. Ночью там, естественно, никто не работал, но строительный беспорядок, сопровождающий всякое полезное дело, наличествовал спонтанно.