Читать книгу "Без улик - Рекс Стаут"

– Боже праведный! – Вульф широко раскрыл глаза. – И чего только не наслушаешься за день! Ну так о чем вы хотели со мной посоветоваться?

– Я хотела узнать, сможет ли полиция, на ваш взгляд, найти преступника.

Глаза Вульфа вновь пришли в нормальное состояние. Они были полузакрыты.

– Мисс Матуро, спектакль, в котором вы принимаете участие и который называется «допрос лица, волею обстоятельств вовлеченного в картину убийства», на начальной стадии всегда напоминает поиски дороги в джунглях. Двигаться приходится вслепую, наугад, руководствуясь только чутьем.

Вы сказали, что никогда прежде не видели мистера Хеллера, но не можете этого доказать. Однако я имею полное право предположить, что вы его видели, пусть не в офисе, и говорили с ним. При этом вы убедились – неважно как, – что именно он подбросил бомбу в больницу и стал виновником бойни. Затем, повинуясь стремлению отомстить, вы явились к нему в кабинет и убили его. Вдобавок…

Она вытаращила глаза.

– Но с какой стати я могла решить, что бомбу подложил Хеллер?

– Понятия не имею. Я ведь уже сказал, что двигаюсь наугад. В пользу моей версии говорит и та невероятная ненависть к злодею, в которой вы мне сами признались. Полагаю, она вполне могла толкнуть вас на убийство. Карающую руку правосудия в нашем спектакле олицетворяет инспектор Кремер, и я не сомневаюсь, что сейчас двое или трое его людей уже названивают вашим друзьям и знакомым, интересуясь, не упоминали ли вы когда-либо о Лео Хеллере как о негодяе, ответственном за преступление в больнице. Возможно, они также выпытывают, не было ли у вас каких-либо причин к тому, чтобы самой подложить эту бомбу.

– О боже! Самой подложить бомбу? – Ее лицо нервно задергалось.

– А почему бы и нет? У вас могли иметься к тому веские основания. Кто подтвердит, что афишируемая вами ненависть к преступнику не есть простой трюк для отвода глаз?

– Нет! – Она вскочила и, придвинувшись вплотную к лицу Вульфа, забарабанила кулачками по столу. – Да как вы смеете такое говорить! В ту ночь погибли шесть самых дорогих мне людей. – Она еще сильнее забарабанила по столу. – Разве могу я после этого быть неискренна? И разве любой другой мог бы?

Я подошел и взял ее за локоть. Мне было ее немножко жаль, но порядок требовалось восстановить. Она выпрямилась и еще некоторое время враждебно глядела на Вульфа, дрожа всем телом. Наконец она взяла себя в руки и вернулась на свое место.

– Извините, я сожалею… – произнесла она слабым голосом.

– Еще бы! – мрачно буркнул Вульф. Он не переносил истеричных женщин. – Стуком и криком ничего не докажешь. Кстати, а кто те шесть самых дорогих вам людей, которые погибли в ту ночь?

Она перечислила, и он пожелал услышать о них подробнее. Откровенно говоря, у меня сложилось впечатление, что Вульф и сам не знал, как разгадать головоломку, и теперь водил Кремера за нос, пытаясь отвлечь от столь полюбившейся тому версии оставленного Хеллером послания. Объяснялось это просто. Вульфу случайно попали в руки пятьсот долларов, и он не хотел отдавать их без боя.

Метод, которым он обрабатывал Сьюзен Матуро, наводил скуку. Это была старая как мир игра с ловлей рыбки в мутной воде. Он заставлял девушку говорить обо всем и всех в надежде, что та нет-нет да и обмолвится, протянув ему ту самую соломинку, за которую он сможет ухватиться. Я хорошо знал этот метод. Порой требовалось потратить многие часы, прежде чем он приносил какой-либо результат.

Вульф все еще возился со Сьюзен Матуро, когда в кабинет вошел полицейский и шепотом передал на ухо Кремеру какое-то сообщение. Кремер встал, направился к двери, но с полпути обернулся и произнес:

– Пожалуй, вам тоже следует быть в курсе. Мои люди задержали миссис Тиллотсон, и она уже доставлена сюда.

Сообщение принесло Сьюзен Матуро долгожданное избавление, ибо в противном случае Вульф, вероятно, промурыжил бы ее еще не менее часа. Впрочем, за дверью ее, видимо, ожидало общество нескольких лейтенантов или сержантов, готовых продолжить допрос.

Поднявшись, она одарила меня мягким взглядом и, кажется, даже попыталась улыбнуться, желая продемонстрировать, что вовсе на меня не сердится. Будь ситуация менее официальной, я бы подошел и дружески похлопал ее по плечу.

Дверь открылась, однако в комнату вошла совсем не миссис Тиллотсон, а полицейский в штатском. В Отделе по расследованию убийств он был новичком, и я его видел впервые, но я сразу оценил ту подчеркнуто мужественную походку, с какой он приблизился к Кремеру, и ту энергичную позу, в какой он застыл перед ним, ожидая вопросов.

– Кого вы оставили вместо себя? – спросил инспектор.

– Мэрфи, сэр. Тимоти Мэрфи.

– О'кей. Рассказывайте. Впрочем, подождите. – Кремер повернулся к Вульфу. – Этого полицейского зовут Рока. Он дежурил в квартире Хеллера, и именно его вы расспрашивали о карандашах и ластике. Можете говорить, Рока.

– Слушаюсь, сэр. Мне позвонил снизу привратник и сообщил, что какая-то женщина просит впустить ее в дом. Я приказал ему не препятствовать посетительнице, не усмотрев в ее намерениях ничего дурного.

– Вы так решили?

– Да, сэр.

– Хорошо, продолжайте.

– Поднявшись на лифте, она отказалась назвать себя и принялась расспрашивать, сколько времени я еще собираюсь там находиться, жду ли чьего-то прихода и тому подобное. Мы перебрасывались безобидными фразами, как вдруг она достала из сумочки пачку денег и предложила мне сперва триста, затем четыреста и, наконец, пятьсот долларов, чтобы я открыл кабинет Хеллера и разрешил ей пробыть там одной в течение часа. Это поставило меня в затруднительное положение.

– Вот как?

– Да, сэр.

– И как же вы из него вышли?

– Будь у меня ключ от кабинета, я бы принял ее предложение. Я бы открыл кабинет, впустил ее, а когда она собралась уйти, арестовал и обыскал. Тогда стало бы ясно, зачем она приходила. К сожалению, ключа у меня не было.

– Угу. Значит, будь у вас ключ, вы бы открыли кабинет, впустили ее, она бы там что-нибудь сожгла, а вы бы потом собрали пепел и отослали его в лабораторию?

Рока глотнул ртом воздух.

– Виноват, сэр. Я как-то об этом не подумал.

– Вы взяли у нее деньги в качестве вещественного доказательства?

– Нет, сэр. Я опасался, что это провокация. Я просто заключил ее под стражу и вызвал подмогу, а когда прибыло подкрепление, привез ее сюда. Я ни на секунду не спускал с нее глаз.

– Хорошо. Мы поговорим с вами позднее. Ступайте и скажите Бергеру, чтобы он привел ее.

5

Вообще-то зрительная память у меня отменная, и я постоянно ее тренирую. Поэтому, хотя я пробыл и приемной Хеллера совсем недолго, я хорошо запомнил всех, кто там находился. И тем не менее миссис Альберт Тиллотсон я узнал с трудом. Она потеряла по крайней мере фунтов пять веса, а на ее лице стало раза в два больше морщин. Контраст между ярко накрашенным ртом и высохшей кожей делал ее похожей на мумию.