Читать книгу "Укрощение герцога - Элоиза Джеймс"

– Но ведь ты была замужем всего две недели. Я пробыла замужем год, но бедный Уиллоби был слишком грузным, чтобы подходить для этой цели. Моя близкая подруга, леди Федрингтон, говорит, что ее муж также страдает подобным равнодушием. И если у тебя возникнет связь, покончи с ней побыстрее и не оставляй ни малейшего повода для сомнений, – продолжала Гризелда. – Скажи джентльмену, что хоть ты и признательна за приятно проведенное в его обществе время, но осознала свою ошибку и предпочитаешь вести целомудренный образ жизни. Если хочешь, можешь добавить какую-нибудь чепуху насчет того, что ты никогда прежде не испытывала подобного наслаждения.

Имоджин кивнула, жалея о том, что не обзавелась такой же записной книжечкой, как у Джози, чтобы делать в ней пометки.

– Случается, что вполне разумный джентльмен ведет себя совершенно неадекватно, когда ты сообщаешь ему о намерении прервать с ним связь. Я обычно говорю им, что, хотя с моей стороны нет предательства Уиллоби (ведь он умер), я решила по зрелом размышлении, что предаю самое себя. На это у них никогда не бывает достойного ответа, и мы расстаемся в самых лучших отношениях. Если бы не мой желудок, возможно, я вспомнила бы что-нибудь еще… О! Есть еще кое-что.

– Неужели эти правила известны каждой вдове? – спросила Имоджин, завороженная этим неожиданным экскурсом в личную жизнь Гризелды.

– Конечно, нет, а иначе не было бы столько глупых женщин, погубивших свое доброе имя. Самое важное – никогда не связываться со слугами. Встречаются леди, поглядывающие на лакеев. – Она впечатляюще широко раскрыла глаза. – Даже на садовников!

Имоджин и ее сестры изучили все лондонские журналы, когда еще жили в Шотландии, и были хорошо осведомлены о некоторых скандальных случаях, о том, как какая-нибудь графиня бежала во Францию в обществе одного из своих слуг.

– Вдовство может оказаться долгим и отягченным одиночеством, Имоджин. Но только если ты предпочитаешь именно такое вдовство.

Имоджин кивнула.

– Что же касается тебя, – заметила Гризелда, – то я пророчу тебе счастливое вдовство. Не позвонишь ли снова в колокольчик, моя дорогая? Боюсь, что сейчас это вопрос неотложной необходимости.

Глава 4Выясняется, что брак – величайшее из многих зол

Вечер в Уинтёрсолл-Эстейт, графство Сомерсет

Джиллиан Питен-Адамс скучала. Если это ощущение и не было необычным, то, конечно, приятным его назвать тоже нельзя.

– Мистер Уинтерсолл, – сказала она, старательно напоминая себе, что в столь важном вопросе искренность особого значения не имеет, – я вас безмерно уважаю… Я…

– Моя мать в восторге от моей отваги, с которой я сообщил ей, что вы избранная мною супруга, – заявил мистер Уинтерсолл. – Думаю, едва ли есть смысл говорить вам, что я всегда прислушиваюсь к советам матушки. И она особенно настаивала, чтобы я заверил вас в этом. Я не из тех мужчин, кто не желает слушать советов женщины.

– Я тронута вашей… отвагой, – сказала Джиллиан, – но…

– Мисс Питен-Адамс, – перебил мистер Уинтерсолл, что было ему свойственно.

– Да?

– Мне кажется, что вы во власти заблуждения…

После этого снова наступила пауза.

Джиллиан бросила на себя взгляд в зеркало на противоположной стене комнаты. Там отразилась она вся: зеленые глаза, рыжие волосы, изящный овал лица, унаследованный от матери. Туалет ее был изысканным. Она представляла собой образец совершенной леди. Так почему же она так отличалась от всех знакомых ей юных леди?

Почему для нее было пыткой выслушивать банальности и глупости от мужчин, помпезные, высокомерно высказанные предложения этих недоделанных джентльменов, воображавших, что на них следует отвечать благодарностью, если не рабской лестью?

Отец посмеивался и утверждал, что это кара за чтение чрезмерного количества пьес. Мать выглядела обеспокоенной и говорила, что рано или поздно появится мужчина, который не окажется глупцом.

В течение нескольких лет Джиллиан ей верила. Вначале она неукоснительно посещала все балы, куда ее приглашали, ожидая, что встретит там достойного мужа.

Но эта надежда становилась все более эфемерной. И она согласилась обручиться с Дрейвеном Мейтлендом, полагая, что спасение состояния ее семьи – вполне приемлемая альтернатива одиночеству. Потом Дрейвен исчез, и это сделало ее жертвой других многочисленных предложений.

Хуже всего было, что ей вообще перестали нравиться мужчины. Она так и не встретила джентльмена, который вселил бы в нее надежду, что он иной. Она равнодушно взирала на то, как любое из этих существ рассыпало перед ней перлы своего красноречия и болтало всякую чушь, расточая глупые шутки.

С точки зрения Джиллиан, все мужчины, включая и мистера Уильяма Уинтерсолла, были примитивными, плоскими и смертельно скучными. Она хотела бы верить, что ими руководит восхищение ее прекрасными глазами или хотя бы желание находиться в ее обществе, особенно в спальне. Но, насколько она могла судить, главным козырем было ее приданое.

Мистер Уинтерсолл представлял собой блестящий образец алчности в чистом виде, способной преодолеть его равнодушие к ее особе. Наконец-то он огласил взгляды своей матери на брак и перешел на восхваление собственной персоны, представлявшее просто гениальный гимн самому себе. Джиллиан не сомневалась, что, будь она такой тупицей, чтобы принять предложенную ей руку, этот гимн стал бы ежедневным аккомпанементом их жизни, в котором ей пришлось бы принимать участие. Одна эта мысль заставила ее содрогнуться.

– Мистер Уинтерсолл, – сказала она твердо, – я не могу выйти за вас замуж.

– О, но… – сказал он и обрушил на нее длинную сентенцию, изобилующую пошлостями, конца которой не было видно.

– Я никогда не меняю решения, коли речь заходит об этом. Я имею в виду брак, – пояснила она.

Потом похлопала по месту на диване рядом с собой.

– Вы должны сказать своей маме, что хотите жениться на мисс Хейзели.

В туповатых голубых глазках появилась тревога.

– Но я не хочу жениться на ней! Я желаю обвенчаться с вами.

Он неуклюже поднялся с колен – должно быть, его немалый вес был для них тяжким испытанием – и опустился на диван рядом с ней.

– Вы не хотите вступать в брак со мной, – спокойно сказала Джиллиан. – Это ваша мать велела вам на мне жениться. Вы желаете предложить руку и сердце Леттис Хейзели. И, думаю, – она сделала небольшую паузу, – есть признаки того, что она отвечает вам взаимностью.

– О, но я не могу, я не имел в виду, я не хочу…

– Я понимаю, что отсутствие приданого считается в некоторых кругах препятствием. Но вы, мистер Уинтерсолл, не кажетесь мне столь меркантильным человеком.

Он уставился на нее.

– Если даже человек и доверяет мнению своей матери, то не следует полагаться на него во всех случаях жизни. Особенно когда речь идет о любимой женщине, – сказала Джиллиан задумчиво. – Я вижу, что вы, мистер Уинтерсолл, совсем не похожи на глупых светских молодых людей. Нет, вы производите впечатление человека прямолинейного, честного и готового любой ценой добиваться избранницы своего сердца!