Читать книгу "Твое прикосновение - Мередит Дьюран"

Если Фин поставил себе целью изображать неодушевленный предмет, то ему это удалось. Солнце чужеземных стран покрыло его кожу сильным загаром, а занятия альпинизмом сформировали поджарую мускулистую фигуру, что заметно выделяло приятеля Джеймса среди других людей. Когда Джеймс в последний раз возвращался к карете от большой трибуны ипподрома, он обнаружил, что поблизости околачивается целая стайка молоденьких продавщиц. Девушки пожирали глазами экзотического красавца, беззастенчиво разглядывая его широкие плечи, каштановые волосы непривычной длины, его подбородок. «Ах, такой мужественный!» Что касается Джеймса, то его божественные глаза и лицо не показались дамам заслуживающими внимания, особенно когда он откровенно изумился, увидев, как они восхищаются Фином. Смутившиеся продавщицы отошли подальше, чтобы тут же остановиться возле Далтона.

Далтон был славный малый, который защитил бы своих друзей с тыла, даже если бы его собственная жизнь была под угрозой. Но огненно-рыжие волосы, выгоревшие до полной незаметности брови и безвольный подбородок не давали ему ни малейшего шанса быть принятым за Адониса. Лучше, чем кто-либо другой, это понимал сам Далтон. Он позвал любопытных девушек наверх кареты, предложив им расположиться рядом. Когда же Тилни стал подшучивать над ним, молодые дамы активно вступились за Далтона и несколькими легкими движениями вынудили Тилни потесниться к самому краю крыши кареты. Обиженный Тилни утешил себя несколькими глотками спиртного и теперь сидел в мрачном настроении. Ему ужасно не везло на скачках. Джеймс множество раз выручал его, расходуя при этом значительные суммы денег. Но в данном случае стоило помнить еще об одной привычке — Фин инстинктивно недолюбливал людей аристократического происхождения. Тот факт, что он сам относился к людям «голубой крови», ничего не менял. Хотя справедливости ради следует сказать, что в те давние годы, когда все они обучались в Итоне, Тилни тоже не придавал большого значения происхождению. Ничто не предвещало тогда, что Фину суждено унаследовать графский титул. Большинство сверстников относились к нему снисходительно, считая его представителем низшего класса, если вообще не ирландских корней.

Фин старался платить им той же монетой, всячески демонстрируя свое презрение. Многим показалась непонятной его новая манера вести себя — поразительная отстраненность от окружающих. Что могло заставить картографа, когда-то озабоченного тем, как нанести на карты весь мир, превратиться в субъекта, смотрящего на этот мир пустым и отрешенным взглядом?

— Если я могу помочь, — предложил Джеймс, — дай мне знать.

— Спасибо, — бросил на него мимолетный взгляд Фин. — А вот и Элизабет.

Одним ловким движением Фин поднялся и соскочил с крыши экипажа. Он проделал это слишком быстро: явно решил уйти. Если разговор начинал касаться личных вопросов, Фин сразу спешил унести ноги, словно заяц, спасающийся бегством от лисы. Джеймс сразу почувствовал некоторое облегчение. Уход приятеля был как нельзя кстати.

Внизу никто не оценил отважный прыжок Фина. Лиззи равнодушно прошла мимо него, перескочила через спящую собаку и кинула неодобрительный взгляд на двух подвыпивших мужчин. Все это время острие ее лилового зонтика от солнца было нацелено вверх, прямо на голову Джеймса. Совсем рядом сзади нее шагал слуга в напудренном парике, от жары совсем потерявшем форму. Только Лиззи могла потребовать от своих людей так вырядиться перед поездкой в Дерби.

— Эй, разбойник! — окликнула она. — Ты оставил меня на большой трибуне, чтобы припрятать шампанское?

— Да я готов что угодно сделать, лишь бы не встречаться с Нелло, — честно признался Джеймс.

— С этим дятлом? — Лиззи рассмеялась. — Да ну его к черту! Санберн, тебе не мешало бы просматривать свою почту. Два дня назад мы с ним поссорились, и я с тех пор так счастлива! — Лиззи щелкнула пальцами, приказывая слуге опуститься на колено прямо на траву. Затем, взявшись рукой за карету, она ступила ногой на колено лакея, и ее голова оказалась вровень с краем крыши экипажа. — А здесь у вас неплохо. Признайся-ка, почему это ты решил здесь прятаться?

— Разве я не могу позволить себе небольшую причуду?

— Ни в коем случае. Твой долг — быть веселым.

— А если мне совсем не весело?

— Тогда у тебя могут быть серьезные неприятности, — заметила Лиззи с ехидцей в голосе, — и я в таком случае сомневаюсь, что ты сможешь быть финансистом.

Джеймс наклонил голову и посмотрел на нее с любопытством:

— А что, разве других занятий не существует?

Элизабет расхохоталась:

— Всегда остается еще политика, но я на сто процентов уверена, что ни одна партия не примет тебя в свои ряды. — Она вдруг посмотрела в сторону и покачнулась. Джеймсу пришлось быстро схватить ее за руку, удерживая от падения. — Ну-ка остановись! — выкрикнула Элизабет вдогонку уходящему Фину, который направлялся к карете Далтона, стараясь не привлекать к себе внимания. — Ты улизнул с праздника, устроенного Джеймсом на прошлой неделе, и нам даже не удалось поговорить с тобой. Так вот, ты должен немедленно вернуться назад и искупить свою вину. Может быть, тебе даже придется вести себя полюбезнее, а не притворяться неодушевленной вещью. — Фин пожал плечами, развернулся и неторопливо пошел обратно. Теперь Лиззи вновь обратила суровый взгляд на Джеймса. — Думаю, ты спрятался не из-за слухов? Поговаривают, что тебя чуть не заклевала до смерти какая-то ученая особа.

Фин приблизился к экипажу и был уже рядом с Лиззи.

— Я тоже наслышан об этом, — заговорил он. Менее чем за три минуты этот человек превратился из загадочного сфинкса в улыбающегося Чеширского кота. Фин всегда старался быть веселым для Лиззи. Она выросла в поместье по соседству с поместьем родителей Джеймса, и в юности, когда Фин приезжал туда погостить на каникулы, Лиззи и Стелла учили его искусству флирта. В последующие годы Фин всячески старался показать им, что эти уроки не прошли даром. — Будь с ним поласковее, дорогая моя. Люди рассказывают, что эта тощая, с болезненным цветом лица ученая особа едва не выцарапала ему глаза.

— Она вовсе не такая, — спокойно возразил Джеймс. От его внимания не ускользнуло, что под тяжестью Лиззи слуга уже побагровел. Предпочитая благоразумие показной удали, Джеймс соскользнул через край крыши и опустился на землю. — И цвет лица у нее прекрасный, — продолжил он, отряхивая брюки. Затем Джеймс протянул руку, помогая Лиззи сойти с колена ее лакея. — По-моему, нет никакого смысла принимать всерьез сплетни старых вдовствующих леди. Все было наоборот. Лицо мисс Бойс так мило порозовело, когда она задавала мне головомойку.

— Ах вот как! — Элизабет уронила зонтик себе на плечо и стала вертеть им, скептически поглядывая на Джеймса. — Это ведь сестра леди Сазертон, не так ли? Ну, знаешь ли, ее уж точно не считают красавицей.

— Слышала я также, что там был и сам Морленд, — продолжила разговор Лиззи, отмахиваясь от назойливой мухи.

Рот Джеймса непроизвольно растянулся в каком-то подобии кривой улыбки.

— Увы, это так.