Читать книгу "Инстинкт жертвы - Ирэна Есьман"

девочка тут же достала русалку с ярким переливающимся хвостом. Этот день рождения был самым счастливым в ее жизни, однако такие моменты она могла пересчитать на маленьких пальчиках одной своей руки. В ту минуту ей казалось, что отец любит ее.

– Похожа на тебя, да? – Леон погладил ее по растрепанным волосам и поставил торт на стол.

– Ага! Чай будем пить?

– Мне сейчас нужно уже уходить. Давай тут сама. Кушай. С днем рождения.

Леон не заметил, как прошел в обуви по деревянному полу и сел напротив холодного камина, всматриваясь в остатки неубранных потухших углей. Он просидел так почти десять минут, не изменив даже положение головы. Он смотрел в очаг, будто в темный экран, на котором на перемотке показывали фильм их с дочерью жизни.

Поддавшись ностальгическим воспоминаниям, он понял, что Лера – единственный близкий ему человек. А что он? Что он дал ей? К горлу, словно на пик горы, медленно подкатывался камень нарастающей тревоги, который, остановившись на секунду на вершине, с грохотом свалился вниз, покатившись с нарастающей скоростью в неизвестность.

Он почувствовал легкую тошноту, когда снова взглянул в окно. Хлопья снега продолжали вытанцовывать под светом фонаря, не обращая внимания на чужие тревоги. Они кружились и медленно приземлялись, застилая холодную землю пуховым одеялом до тех пор, пока не будут растоптаны чьей-то обувью или шинами огромных колес.

Открылась дверь. Поток морозного воздуха мгновенно донесся до него. Момент счастья, внезапно растаявшее, как снег, напряжение, ощущение того, что все наконец закончилось. Леон на секунду ощутил себя бестелесным. Он встал и, выдохнув всю накопившуюся тревогу, направился к двери. Он шел навстречу своей дочери, чтобы обнять ее, чтобы защитить. Чтобы сказать, что теперь все будет не так. С каждым шагом в ее сторону он понимал, что многое упустил. И сейчас ему хотелось все изменить.

«– Лера. Ну где ты была? Замерзла вся! Давай заходи, сейчас сделаю горячий чай!

– Пап, прости меня.

– Это ты меня прости».

Мысли летели быстрее шагов. Он представлял свой диалог с ней.

– Есть кто? – мужской, уже знакомый Леону голос ворвался в темноту прихожей.

Кто-то закрыл за собой дверь. И это была не Лера. Внутренний голос Леона посмеялся над ним за то, что он до сих пор верил в хороший исход. Кем бы ни был этот человек, он уже его ненавидел, потому что это была не Лера.

Леон включил свет и разглядел небритое лицо Артура.

– А ты че тут в темноте-то сидишь?

– Не хочу спугнуть ее. Если она придет, то лучше, чтоб думала, что меня в доме нет. Бояться будет, что ругать буду.

– Она не придет, наверное… Собирайся, поедем в комитет.

– Так я же… Вы же уже меня опрашивали в отделе?

– Так. Давай меньше слов – больше дела. Новые обстоятельства. Кто-то из жителей нашел варежку. Это твоей девчонки? – Артур показал фотографию красной варежки в своем телефоне.

– Да, кажется, это ее… А где нашли?

– Недалеко от гаражей.

– Но… Я искал…

– Слушай, сейчас не до этого: искал, не искал. Я тоже искал. Короче, следователь там разберется. Мне сказали тебя доставить, так что шустрей собирайся.

Глава 13

В эту ночь мало кто спокойно спал в этом городе. Еще с вечера родители заперли своих детей по домам, опасаясь того, что с ними может случиться то же самое.

Времени, чтобы отложить выяснения обстоятельств, совершенно не было.

Рита Барт, следователь Следственного комитета, вынуждена была провести ночь в стенах своего кабинета, размышляя о возможных причинах исчезновения девочки и дотошно прорабатывая каждую версию. Никогда здесь не было маньяков, похищавших детей…

– Вечер добрый, – Артур постучал в дверь уже после того, как вошел. – Я привел отца девочки.

– Можете войти. Хотя, я смотрю, вы уже.

– Можем выйти и еще раз зайти.

– Я тут вроде не дрессировщик, а следователь. – Ни одна мышца не дрогнула на ее лице, но все было написано в ее глазах.

– Это Леон Растер, а это, – Леон щелкнул пальцем по табличке на двери, – Рита Барт. Следователь.

– Это было не обязательно. Если что-то еще найдете или узнаете, пожалуйста, сообщайте сразу мне. – Она настойчиво не отводила взгляда от Артура, пока этим не выгнала его за дверь.

Низкорослая брюнетка с густыми волосами, подстриженными под каре, в глазах – смесь Азии и Европы, бархатистая кожа лица и серьезный взгляд, в котором явно читался интеллект. Неожиданное сочетание фамилии и внешности всегда приводило к ряду вопросов, на которые Рита уже давно демонстративно перестала отвечать.

Леону было немного неловко контактировать с ней. Мало того, что ей не подходило ее имя, так и образ совершенно не вязался с кителем с погонами майора, висевшим на обычном гвозде, вбитом в стену кабинета. Девушка с такой внешностью скорее могла быть массажистом и, конечно, с другим именем.

– Присаживайтесь, пожалуйста. – Она внезапно стала спокойной и, кажется, даже улыбнулась.

– Спасибо, – скомканно проговорил Леон и уселся на стул напротив нее.

– Мы уже возбудили уголовное дело по факту исчезновения девочки. Мне нужно вас допросить. – Она смотрела в монитор.

– Хорошо. Когда она исчезла, я был…

– Не торопитесь. Мы все с вами проговорим. – Она как-то неестественно улыбнулась, подтянув один уголок пухлых губ вверх. – Я буду задавать вопросы, а вы на них честно и без раздумья отвечать.

Вежливость, спокойствие и настойчивость смешивались в одном флаконе.

Кто-то постучал в дверь. Рита оторвала взгляд от монитора, но намеренно не ответила на стук.

– Мне точно не надо остаться? – Артур заглянул в кабинет.

– Я не вижу необходимости. – Она отвела взгляд, вернувшись к монитору компьютера. – Можете быть свободны.

– Мелкая стерва, – под нос пробормотал он, закрывая за собой дверь.

Он не знал, слышала она его или нет, да ему, в частности, было на это плевать. Артур вообще не любил комитетских следователей, особенно женщин. Стервы с завышенным самомнением. Набивают себе цену, указывая, что и кому надо делать, будто он сам не знает своей работы.

«Полгода до пенсии, и катись оно все к чертям собачьим!» – Он вышел на улицу и закурил, разбавив краски темноты облаком табачного дыма.

Артур – смешение не всегда законной справедливости, правды и чести. В его оперском кабинете на стене не висят грамоты и благодарности за добросовестное выполнение службы, у него нет официальных наград и заслуг, но зато в его личном деле хранятся множественные заключения служебных проверок и приказы о наказаниях.

Артур даже уже и не помнил, сколько их