Читать книгу "Болшая охота - Александр Борисович Свирин"

воскликнул Сеггридж. — Если бы ты вдобавок понял хоть одно слово из того, что он говорил, было бы совсем хорошо!

— Не насмехайтесь над мальчиком, Сеггридж, — заступился за меня Рам Чаран. — Даже мы с вами не знаем всех африканских языков. Если лесной охотник действительно выследил новое неизвестное животное — это потрясающее открытие!.. Может быть, это какой-нибудь сухопутный родственник целаканта, как вы думаете? Какой-нибудь уинтотерий или моропус…

Глаза Рам Чарана разгорались всё сильнее. Его прямо лихорадило от научного любопытства, и он сыпал самыми диковинными названиями различных вымерших животных. Сеггридж и Академиков не отставали от него.

Неизвестно, сколько бы это длилось, но тут у нашей мартышки кончились конфеты, и она снова напомнила о себе. Перекричать её не было никакой возможности. Сеггридж схватил клетку и водрузил её на пустое место посреди стола. Теперь и мартышка, и её детёныш могли хватать обеими руками всё, что им вздумается.

— Итак, — объявил учёный, — дальнейшие догадки отложим до встречи с Элиасом Кимараре… А сейчас прошу всех к столу на торжественный ужин в честь нашей мартышки и её детёныша. Внимание! Как мы их назовём?

Ну, это был пир!.. Магнитофон надрывался джазом. Звенели бокалы с кофе-гляссе. Гремели тосты… В конце концов, мартышка была названа Леди, а её детёныш получил имя Димка…

Научная тетрадь 2

6. Каждый орган, которым обладает живое существо, — удивительное изобретение природы. Ленкин дед говорит: «По сравнению с тем, чего напридумывала природа, самые великие человеческие открытия и самые замечательные приборы — это ещё первый поиск…» Например, изобрели эхолот. И тут же выяснилось, что он только громадная грубая модель того органа, которым пользуется любая летучая мышь при своих полётах. Придумали радар. И вдруг оказалось, что маленькая африканская рыбка мормирус, плавая в мутной воде, всё время посылает радиоволны, которые отражаются от окружающих предметов и сообщают мормирусу обстановку. Настоящий радиолокатор, только живой!.. Изобрели прибор, делающий видимыми тепловые лучи. А некоторые глубоководные кальмары, как выяснилось, обладают органами, воспринимающими эти лучи ещё лучше, и видят в темноте, как днём!..

Изучение различных органов животных и создание приборов, действующих по их образцу, называется бионикой. Александр Петрович говорит, что это самая передовая из всех наук.

7. Когда киту приходится плохо, например, когда он тяжело ранен и начинает тонуть, он зовёт на помощь. Человеческое ухо не слышит этого зова. А киты слышат и плывут на выручку. Этим пользуются охотники-китобои. Они записали на магнитофонную ленту «беззвучный» крик раненого кита и передают через динамик, вмонтированный в дно корабля-китобойца. Как только киты услышат этот ложный призыв о помощи, они немедленно мчатся туда. И тут их бьют… Такой способ охоты на китов придумали бионики. Но мне лично он что-то не очень нравится.

8. Александр Петрович целый час объяснял нам, что такое инстинкт. Ну, как я понял, это сложное, но совершенно необдуманное поведение какого-нибудь животного, полезное для него самого или для его потомков. Чтобы нам было понятнее, Александр Петрович приводил примеры. Вот некоторые из них. Один из самых древних инстинктов, присущий очень многим животным, — это забота о своих детёнышах, которые нуждаются в тепле, корме и защите. Стадный инстинкт заставляет птиц собираться в стаи, рыб в косяки, а зверей в стада. Подчиняясь своему строительному инстинкту, речные бобры валят деревья и строят плотины, птицы вьют гнёзда, пчёлы и осы делают восковые соты… Инстинкт к сохранению пищи заставляет собаку прятать кость, которую она не съела, а пчёл делать запасы мёда… Бе́лки в лесах заготавливают на зиму грибы и орехи, а полевые суслики запасаются зерном.

Когда человек не может толково объяснить своё поведение, он говорит, что действовал бессознательно, инстинктивно. Некоторые люди в таких случаях объясняют всё дело предчувствием или чутьём… Учёные, однако, выяснили, что ничего таинственного и загадочного в самих инстинктах нет. Инстинкты развивались из условных рефлексов в течение миллионов лет. Это те условные рефлексы, которые постепенно сделались безусловными и переходят по наследству от одного поколения к другому.

9. Из всех животных Южной Америки самые интересные, наверное, броненосец и муравьед. Хотя оба они питаются муравьями и термитами, ничего похожего между ними нет. Броненосец — последнее на земле млекопитающее, скелет которого образует подвижной панцирь, покрывающий всё его тело, за исключением живота! Когда броненосцу угрожает опасность, он скручивается в шар, как ёж. Тогда его можно катать, перебрасывать, стучать по нему — он всё равно не раскроется, пока не пройдёт опасность. У него могучие когти, которыми он в несколько минут может вырыть себе такую нору, что уже не достанешь… А муравьед — родственник африканского трубкозуба. Только морда у него ещё длиннее и тоньше и больше похожа на хвост. Зато косматый хвост вполне напоминает морду. Вот и разберись тут. У муравьедов длинная красивая шерсть — черная с белым.

10. Тот питон, с которым боролся охотник в одной картине про африканских зверей, просто дождевой червяк по сравнению с анакондой. Ну, сколько в нём было? Метра три-четыре, самое большее. А вот анаконды, тоже принадлежащие к семейству удавов, но обитающие по берегам рек и в болотах Бразилии, имеют в длину по 10-12 метров! Некоторые охотники утверждают, что видели анаконд в 18 метров длины. Но этому уже мало кто верит.

11. Недалеко от берегов Южно-Американского государства Перу, в Тихом океане, есть несколько маленьких островов, на которых добывается птичий помёт — гуано. Тысячи лет здесь гнездуют миллионы бакланов, пеликанов и глупышей. Гуано накопилось на этих островах слоем почти в 60 метров толщины и слежалось так, что иногда его приходится рвать динамитом. Гуано — великолепное естественное удобрение для полей. Его добывали ещё инки — древние жители Перу, каравшие смертью всякого, кто посмел бы потревожить птиц на их островах.