Читать книгу "Тать на ваши головы - Екатерина Александровна Боброва"

осталось — мы сели шить. Малым получилось что-то вроде длинных, до колен, безрукавок, мне и бабуле тот же вариант, но покороче. Старый плащ я использовала теперь вместо одеяла, предварительно выстирав его в запруде. Мы брали воду для питья и готовки из источника, который пробивался сквозь камни над ручьем. Там же была устроена небольшая запруда глубиной мне по бедро. В ней купались, стирали. Вода, конечно, ледяная, зато чистая.

Плющ себя никак не проявлял, веревочка и веревочка, так что я перестала беспокоиться на его счет. Ночью решила проверить, как там камень, сунула руку за пазуху и подскочила на лежанке. Камня на месте не было. Я обмерла. Неужели потеряла? Или украли? Но как? Сложно не заметить, когда тебя за грудь лапают.

Выдохнула, досчитала до десяти, успокаиваясь, и, невзирая на холод, расстегнула куртку. Надо проверить, вдруг он в футболку вывалился? В темноте проводить осмотр было затруднительно, а потому я не торопилась. Прощупала каждую складку одежды, потом перешла к лифчику и не поверила, когда пальцы коснулись прохлады камня. Потрогала кожу: теплая. А вот тут, сразу под правой грудью, холодная грань, чуть выпирает.

Потерла камень, попыталась сковырнуть... Прирос, собака. Сидит теперь как родной.

Полночи проворочалась без сна, пробуя привыкнуть к себе новой и найти положительные моменты. От стресса новую моду придумала вместо тату. А что? Те же кристаллы Сваровски классно смотрелись бы вживленные в кожу, зато камешек теперь можно не бояться потерять.

Утром встала хмурая, злая. Даже за ножом потянулась, чтобы плющ срезать, но передумала. Явно мой браслетик с камнем связан. Выкину одного, что буду делать с другим?

*loot — ценные и неценные вещи, которые можно присвоить при прохождении компьютерной игры.

Глава 3

Утром на поиски — я уже почти привыкла к такому ритму жизни — мы отправились вдвоем. Детвора осталась дома: старуха внезапно решила затеять уборку. Припаханная малышня, нагруженная тряпками, отправилась их стирать, подметать пол, перебирать запасы. И что-то было такое обнадеживающее в этом, точно бабуля рассчитывала на какие-то перемены. Знать бы еще на какие...

Далеко ходить не стали. Видать, Тыгдлар побоялась идти на косогор, вдруг еще что-нибудь обрушу. В ближайшем же лесу наша добыча была скромна - три лавайхи, из-за которых мы полдня ноги убивали; так что в город я пришла злая, голодная и уставшая. Ноги гудели, в голове с недосыпа царил туман, и настроение было... препаршивое.

У скупщика нас ждали. Я аж запнулась от полного нетерпения взгляда, которым меня поприветствовал Чиполлино. Надо же... Точно ждал. Даже еду какую-то на стол выставил и приоделся. Темно-бордовый кафтан смотрелся на скупщике точно красная луковая шелуха, да и сам Чиполлино сиял торжественно-благостным выражением лица. Кривил губы в предвкушающей улыбке, водил руками и что-то вещал бабуле. А вот та... Каменела лицом и хмурилась. И я, глядя на нее, настораживалась все больше.

Но сделка прошла как обычно. Лавайхи. Сегодня на них даже не взглянули. Высыпали горку монет, а потом, кивнув на меня, добавили еще пяток. Крупных, бело-желтых. Занятный расклад. Это аванс? Или оплата чего-то еще?

И тут вещание Чиполлино достигло пика торжественности, а потом вниз по ступеням сошел новый персонаж. Чиполлино номер два, которому я еще прошлый раз отвела роль сына. Одет в такой же кафтан, и выражение лица — один в один, как у папаши. Разве что взгляд липкий, жадный, нездоровый какой-то, еще и изрядно помятый букетик лысоватых цветочков в руках.

Неожиданно.

Две очень похожие улыбки заставили меня вздрогнуть и отступить, а тут еще и букетик протянули.

Не поняла. Меня сватают, что ли?

Нервно сглотнула, глянула вопросительно на бабулю, мол, это то, что я думаю?

Та хмуро покусала губы, ткнула пальцем в Чиполлино номер два, потом в меня, соединила пальцы кольцом один в другой.

Папаша с сыном расплылись в похабных улыбках. Твою же... Вот привалило счастье-то! Луковое. И что делать? Как отказать, не зная языка?

Замотала головой и сделала шаг к воротам. Его луковая светлость нахмурился, махнул кому-то, и я услышала скрип за спиной. Трындец. Похоже, невесту никто отпускать не собирался. Ворота уже закрыли, еще и подперли небось. Сейчас свяжут, запрут где-нибудь, а там известное дело: голод любого сделает сговорчивым. Сомневаюсь я сильно, что младшенький ко мне страстью воспылал. Вон смотрит с опаской на мое перекошенное яростью лицо. Явно папаша подсуетился: нужна я ему, для бизнеса. Чтобы прибыль приносила, а денег платить за работу мне не нужно было.

Пр-р-рохиндей!

Волна гнева поднялась внутри с такой силой, что кровь бросилась в лицо, а глаза заволокло пеленой.

— Замуж? Меня? — выплюнула.

Вздохнула, чувствуя, как расправляются легкие, как уверенность — ща я эти ворота снесу — плещется через край.

— Только через мой труп, урод, — с наслаждением, все же родной язык самый лучший, добавила пару крепких словечек, пожелав ему сдохнуть особо мучительной смертью.

Чиполлино-старший вскочил. Побагровевшее лицо изумительно сочеталось с цветом его кафтана. А вот младший, наоборот, плюхнулся на зад, удивленно прижимая букетик к груди.

Что? Не ожидал, что невеста и послать может? Подозреваю, выглядела я сейчас сущей гарпией.

Дальше действо перешло в прикладную плоскость: хозяин махнул, что-то крикнул, и ко мне с двух сторон бросились здоровенные мужики, но достать не успели. Я развернулась, по кругу выплескивая то, что копилось внутри.

Краем глаза отметила, как бабуля шустро рухнула на землю и заползла под стол. Вот что значит опыт. Двух слуг расшвыряло по сторонам: одного на крышу сарая, другой приземлился задом точнехонько в бочку с водой. Чиполлино же, бросившегося было на помощь слугам, ведь так хотелось меня заполучить, впечатало в стену дома. Младшенький лишь подметками сапог мелькнул, влетая в дом, а тот затрясся, с крыши посыпался какой-то мусор, опасно закачалось крыльцо.

Низкий, протяжный звук ворвался к нам с улицы. Причем несся он, казалось, со всех сторон. Сначала не придала ему значения, лишь потом сообразила, что он напоминает мне сигнал тревоги. Зато остальные знали его очень