Читать книгу "Назначаю тебя палачом - Анна Васильевна Дубчак"

да еще и в ресторан! Будет скандал! Ты ранишь Бориса в самое сердце! Прошу тебя, успокойся, подумай как следует, чего ты добиваешься?

Тоня чуть не плакала, отлично понимая, какую ошибку может совершить подруга.

– Вот мне интересно, – раздувая ноздри и с упорством пытаясь застегнуть замок брильянтовой сережки в ухе, говорила Женя, – что ты мне скажешь, когда сама собственными глазами увидишь, как Борис воркует в ресторане, заметь, в ресторане(!) с привлекательной женщиной?

– Да ты же мне уже показала!

– Это было видео и фотографии, которые мне прислал Ребров. А если ты увидишь это, повторяю, сама, собственными глазами? Вживую?

– Что ты хочешь от меня услышать? Что я подойду и начну выяснить, кто эта особа и все такое?

– Тонечка, дорогая, да ты такая спокойная только потому, что речь идет не о твоем муже, а о моем. Ты не можешь прочувствовать все то, что чувствую сейчас я!

– Но что, если это была все-таки его клиентка?

– Да мало ли адвокатов, которые спят со своими так называемыми клиентками, являющимися на самом деле любовницами? Что стоит мужчине-адвокату сказать жене, что все те женщины, с которыми он встречается, его клиентки? Да ничего! Отличная отмазка! Это такая же отмазка, как и у нашего Петра, когда он едет куда-то там, чтобы собрать материал для своего романа. Да это же целый мир, любая страна, город, улица дом – он имеет право бывать везде, куда только позовет его вдохновение. И с любым человеком может встретиться, чтобы якобы побеседовать о чем-то, что поможет ему собрать материал. Поэтому я заранее не завидую его жене (если он, конечно, женится), которая так же, как и я, будет мучиться ревностью.

– Скажи, ты доверяешь Борису?

– Конечно, доверяю!

– Тогда в чем же дело?

– Все, готово, уф! Какой трудный замок! – Женя справилась наконец с сережкой, поправила прическу и критическим взглядом осмотрела себя, стройную, в облегающем платье, с ног до головы. Втянула живот, поправила платье в области декольте. – В чем дело, спрашиваешь? Да в том, что я не доверяю этим женщинам, которые вьются вокруг него. Хотела тебе рассказать одну историю…

Но ничего рассказать она не успела. В дверь постучали.

– Соня, заходи! – крикнула Женя, уверенная в том, что это няня.

– Это не Соня. – В дверях появилось сияющее лицо Бориса. Увидев жену в вечернем наряде, он восхищенно и в то же время как-то по-мальчишески присвистнул. – Ого! Ничего себе! И куда это мы собрались? Надеюсь, меня с собой возьмешь? Или вы на девичник собрались, а, Тоня?

– Борис Михайлович, ну что вы такое говорите? Просто Женя показывала мне, какое купила платье. Я говорю ей, что оно шикарное и очень ей идет, а она считает его слишком открытым и обтягивающим.

Тоня, произнося это, и сама стала красной, как платье. Но была счастлива, что Женя не успела никуда уехать. Что все еще можно поправить и избежать скандала.

– Ты такая сегодня… – Борис не мог подобрать нужные слова, чтобы выразить ей свое восхищение: – …что тебя нужно непременно куда-то вывезти! Если хочешь, поедем прямо сейчас к Селиверстову, в «Прагу», они там сейчас обмывают его новую должность. Или на юбилей жены моего старинного приятеля, Снегирева, депутата… Я подарок отправил, но сам отказался, придумал что-то, чтобы они не обиделись… В театр уже поздно, конечно. Но можно в один хороший клуб, там играет джаз, а саксофонист – мой хороший товарищ.

– Нет, я никуда не хочу. Устала, – сказала нервно Женя, теперь уже расстегивая и снимая серьги. – Все-таки у меня ребенок, я весь день на ногах…

Тоня пыталась поймать ее взгляд, но так и не сумела: Женя постоянно отворачивалась от нее. Вот и пойми человека! То она страдает, что муж ее с собой никуда не берет, то отказывается от таких предложений!

– Ну и хорошо! Останемся дома! Если бы ты знала, как я соскучился по вам!

Тоня незаметно вышла из комнаты. Откуда вдруг у нее появилось ощущение хрупкости этого брака? Ведь еще недавно она считала его счастливым, удачным. Все же было хорошо.

В чем дело? Неужели Женя разлюбила его? Или на самом деле сгорает от ревности? Но так ведь нельзя! Муж – он не твое продолжение, это отдельный человек со своими чувствами и своим внутренним миром. И его нельзя лишать свободы, точно так же как и Женьку! И если он адвокат, то на самом деле ему приходится встречаться с самыми разными людьми. Он, наконец, деньги зарабатывает, и немалые. И все это делает для семьи!

Тоня заглянула на кухню, где застала Соню. Женщина мыла посуду.

– Тонечка? Чаю вот выпила на дорожку, сейчас посуду домою и поеду уже домой. Мишенька спит. Борис Михайлович вернулся. Так что теперь все в полном порядке.

– Софья Николаевна, и как же вы сейчас поедете домой? На такси или пешком?

– На такси. В теплое время года буду ходить пешком, я же здесь недалеко в поселке живу. Но сейчас такая погода противная, холод, сырость… Странная зима в этом году.

– Женя не предлагала вам ночевать здесь?

– Конечно, предлагала. Да я иногда и остаюсь. В сильные морозы она не отпускала меня домой. А я одна живу, меня дома никто не ждет. Поэтому и оставалась.

– А что сегодня?

– У меня душа болит за Эмму.

– А… Это та женщина, у которой вы раньше работали, да?

– Да.

– Почему душа болит? – спросила Тоня и сразу же пожалела об этом.

Любопытство. Что же еще? Стыдно-то как! И ведь теперь Соня будет вынуждена ей отвечать. Из вежливости. Все-таки Тоня – близкая подруга хозяйки.

– Софья Николаевна, можете не отвечать!

– Да я и не знаю, что ответить. Просто болит душа и все. Я же привыкла к ним, все-таки пятнадцать лет проработала в этом доме. И вот теперь все разрушилось… Нет, вы не подумайте, я нисколько не жалею, что устроилась сюда, здесь мне и платят больше, да и детишек я люблю…

Тоня снова чуть было не завалила няню вопросами, с трудом заставила себя промолчать.

– Муж бросил ее. Конечно, нехорошо вот так все рассказывать про своих бывших хозяев, но это ведь уже и не тайна. Виктор Владимирович бросил Эммочку. Вот просто бросил и все. Как ненужную вещь. Подозреваю, что готовит он ей какой-то страшный документ, чтобы она ни на что после развода не претендовала, но точно ничего не знаю. Кажется, он попросил ее освободить дом. Представляете? Дом, в котором они столько лет прожили вместе!

– Ох… Да… Такое сейчас сплошь