Читать книгу "Повелитель теней #5 - Вик Романов"

таком случае у ректора не будет официальной причины, за которую можно было бы отчислить близнецов.

— Владимир, теперь эти двое — твоя ответственность, — губы Виктора Викторовича едва заметно растянулись в улыбке. — Можешь гонять их и в хвост, и в гриву. Главное, чтобы у них не осталось времени и сил на всякие глупости.

— Я мечтал об отпуске, а мне подсунули двух тупых студентов, — проворчал Владимир.

Он забрал банку с усыпляющим газом и увёл с собой близнецов Коноваловых. Виктор Викторович сухо попрощался и тоже покинул мою скромную обитель. Молотки и топоры остались нам — видимо, в качестве трофеев. Мы скинули инструменты в сумку и засунули её под кровать. Настроение поболтать как-то резко исчезло и накатила усталость. На часах было всего семь часов вечера, вроде бы спать ещё рано? Я зевнул, и это спровоцировало эпидемию зевоты — ребята один за другим начали зевать и потягиваться. Да чтоб меня Изнанка сожрала! Мы всё-таки наглотались усыпляющего газа, только в меньшей дозе, чем София. Не вырубились, но спать теперь хочется. Можно, конечно, вывести остатки газа из крови с помощью специального зелья, но зачем?

— Кто за то, чтобы поговорить завтра? — спросила Кристина и подняла руку.

— Неплохая идея, — согласился Саша. — Надеюсь, Владимир превратит этих злыдней в лягушек. Надо же было испоганить вечер!

Ребята разошлись по своим комнатам, и мы с Кристиной рухнули в кровать, обнявшись. У Кристины хрустнуло плечо, а у меня — позвоночник.

— Ну вот и закончилась романтика и страсть, — фыркнула она. — Мы как парочка, которая уже сорок лет в браке. Хрустим суставами и занимаемся в кровати только сном.

— Сорок лет, говоришь? — усмехнулся я, набросился на неё и начал щекотать. — Я тебе сейчас покажу пожилую парочку!

В конце концов, сейчас всего-то семь вечера. Ещё успеем выспаться.

* * *

Ночь того же дня, полицейский участок № 15, обезьянник.

Александр Ильич негодовал — его посадили в обезьянник! В самый настоящий обезьянник, в котором обычно сидели бомжи, хулиганы и пьяницы! Ему бы такое и в страшном сне не приснилось! Сначала тупой следователь обвинил его студентов в умышленном причинении вреда здоровью, а потом и вовсе скрутил его — ректора Московского университета магических технологий! — и притащил в эту грязную и вонючую дыру! Да здесь даже не было нормально туалета. Только дырка в углу, ничем не огороженная. Хорошо хоть, что сегодня в обезьяннике никого не было, кроме Александра Ильича. Хотя бы один день в тишине и блаженном одиночестве… Он боялся думать, что завтра ему придётся находиться рядом с каким-нибудь блохастым отбросом общества.

Выругавшись, он устроился на узкой твёрдой лавочке и попытался заснуть. На удивление у него получилось. Снился ему какой-то бред: Ломоносов превратился в великана, бегал за ним по Москве и швырял в него баскетбольным мячом. Александр Ильич отбивался как мог, но Ломоносов то и дело попадал ему прямо по голове и злорадно кричал: «Трёхочковый!» А потом к Ломоносову присоединился следователь и они начали таскать его за бороду. Александр Ильич проснулся в ужасе, насквозь пропотевший. Он подскочил на лавочке, вытер мокрый лоб и вскрикнул — на его носе с клацаньем сомкнулись чьи-то зубы. Он попытался ударить заклинанием, но не получилось — антимагические наручники не позволили. Приглядевшись, Александр Ильич понял, что эти зубы в общем-то никому не принадлежали… Это была вставная челюсть, висящая на его рукаве.

— Что происходит, помоги мне Сварожич⁈ — пробормотал он и оглядел себя. Все его штаны и рубашка были буквально облеплены вставными челюстями. Да он походил на новогоднюю ёлку, которую украшал безумный стоматолог! Александр Ильич принялся отдирать вставные челюсти со своей одежды, но безуспешно — они были приклеены намертво. Промучившись около часа, он плюнул на это и бессильно опустился на лавочку. Перед ним маячила новая проблема — дико хотелось в туалет. Он покосился на дырку в углу камеры. Нет, это ниже его достоинства. Но не терпеть же ему пятнадцать суток? Или полицейские думают, что он будет умолять о нормальном туалете⁈ Стиснув зубы, Александр Ильич поплёлся к дырке, расстёгивая штаны.

В этот момент в коридор, который вёл к обезьяннику, заглянул дежурный:

— Господин ректор, у вас всё в поря… Эй, вы чо творите?

Александр Ильич испуганно отпрянул от дырки, застёгивая ширинку, а дежурный продолжал кричать:

— Ну вот культурный же человек! Управляете целым университетом! Ну чо вы творите⁈ Кто за вами теперь убирать-то будет? И не стыдно вам? Кнопка вам на что? Легче в камере нагадить, чем меня позвать? — дежурный ткнул пальцем в красную кнопку, которую Александр Ильич не заметил, и крикнул через плечо: — Дмитрич, а я тебе говорил, нужно эту дырку заделать! Надо же… Один дятел по пьяни пытается подкоп сделать, а другой — в этот подкоп ссыт!

* * *

Деревня неподалёку от Тулы, ферма рогатого скота.

Дмитрий Нахимов полз к деревне, оставляя за собой широкий грязевой след. Он выбрался на поверхность в лесополосе неподалёку, так как почувствовал, что поблизости нет сильных магов, который могли бы представлять для него угрозу. Если бы он взглянул на себя со стороны, то ужаснулся бы — в нём больше ничего не было от человека. Просто огромный булькающий кусок грязи. До Москвы оставалось небольшое расстояние, но Нахимову требовалось перекусить. С каждым днём ему требовалось всё больше еды, чтобы унять голод. Он ел… Нет, он жрал по десять-пятнадцать человек за раз, но этого хватало всего на несколько часов. Потом ему приходилось снова искать заурядников или слабых магов, что подкрепиться. Нахимов чувствовал, что его силы растут невероятно быстро, но всё ещё остерегался сталкиваться с сидровцами в прямом противостоянии. Нет, он не хотел рисковать. Сначала — надо убить Ломоносова, а потом уже… Потом он решит.

Оставив позади ферму, на которой изредка мычали коровы, Нахимов пополз к деревне — животные были ему неинтересны, они не увеличивали его силу, не позволяли прыгать с ранга на ранг. А вот люди… В деревеньке было всего двадцать домиков, и Нахимов слышал, как внутри них бьются сердца. В основном взрослые, но есть и деликатес — три ребёнка. Нахимов плотоядно забулькал и ускорился, перевалился через невысокий забор и пополз к двери, которая была не заперта. Здесь все всех знали, поэтому никогда не пользовались замками и задвижками. Чужаки сюда не заглядывали, а местные друг другу доверяли. Дверь бесшумно открылась. Если бы её закрывал хотя бы запор, то у хозяев был шанс на спасение — они могли бы услышать шум и сбежать, но… Нахимов, никого не потревожив, тихо забрался