Читать книгу "Путин. Его жизнь и время - Филип Шорт"

уличными хулиганами. Лучшее, на что они могли рассчитывать, - это получить техническую специальность и всю жизнь проработать на заводе. В самой школе обучение было только 8-летним, а не 10-11-летним, что превращало ее в свалку для тех, чьи семьи не могли надеяться на что-то лучшее. Историк Лев Лурье, преподававший в другой восьмилетней школе в Джерзинском районе, объясняет:

Окончившие 11-летние школы, как правило, поступали в вузы, если сдавали экзамены... А в Дзержинском районе было много хороших 11-летних школ. По сути, лучшая школа страны, школа № 239... находится в нескольких кварталах от дома, где жил Путин... Те родители, которым было не все равно, всегда находили возможность устроить своих детей в хорошую школу... Как школьный учитель могу сказать, что родителей можно разделить на две группы: тех, кому не все равно, и тех, кому не все равно. [В школе № 193, где учился Путин, учились дети из семей, которым было все равно... У меня было 40 детей [в классе]. Только один был из традиционной семьи - только одна девочка, у которой мама и папа были вместе. Все остальные были из семей, где родители были в разводе или у них не было отца. В школе Путина было так же.

Даже по сравнению со своими сверстниками маленький Володя был тяжелым испытанием. Он был "хитрым и неорганизованным", ребенком, который "обязательно создаст проблемы", - жаловалась Тамара Чизова коллеге. Он не мог усидеть на месте и двух секунд, и, как только звенел звонок на перемену, бежал по лестнице, чтобы посмотреть, не происходит ли чего интересного в других классах. Учительница постарше вспоминала:

На первых занятиях [он] был очень недисциплинированным, ему не хватало концентрации, учеба его почти не интересовала. У него была привычка бросать ластик, ручку или карандаш на пол, чтобы потом встать и взять их - или просто для того, чтобы иметь повод пойти и посмотреть в окно. Ему всегда нравилось сидеть у окна, чтобы смотреть на улицу... Ему было все равно... какие отметки он получит. Это не имело для него никакого значения.

Отчасти это могло быть связано с тем, что он не посещал детский сад, где дети учились "маршировать в ногу с коллективом", вписываться в него и вести себя как все. В российских школах провинившегося ребенка наказывали эмоциональным давлением - учитель вел себя холодно и выражал разочарование, - а не физическим исправлением, которое было запрещено. Целью было воспитание послушания, чтобы ребенок вел себя хорошо не из страха перед возмездием, а чтобы завоевать расположение учителя и сверстников. Для Путина, воспитывавшегося дома, все это было очень ново и странно:

Во дворе [писал он позже] ребенок утверждает свою идентичность совершенно иначе... Расти там - все равно что жить в джунглях... Я был бунтарем и поэтому, естественно, не соблюдал школьных правил. Школа - это ... структурированное сообщество: там есть четкие нормы поведения. Но когда человек воспитывается в джунглях, а затем попадает в другой контекст, он продолжает жить по тем правилам, которые знал раньше. В школе он оказывается в своеобразной клетке. Клетка неудобна, и он начинает "отталкиваться" от "стен", которые его ограничивают. Естественно, что такой бунт, такая "любовь к свободе" вызывают соответствующую реакцию со стороны учителей. Вам уже не нравится, как ведут себя преподаватели. Поэтому вы начинаете сопротивляться. Это, конечно, порождает еще больший конфликт. И так до бесконечности.

Тем более недопустимо было такое поведение в системе, где нравственное воспитание составляло основу политического образования. Школьные правила, которые каждый ребенок должен был выучить наизусть, предписывали ему "не опаздывать на занятия; сидеть во время урока прямо, не опираясь на локти и не сутулясь; внимательно слушать... и не позволять своему вниманию рассеиваться на другие вещи; быть почтительным к директору школы и учителям и при встрече приветствовать их вежливым поклоном - мальчики должны также поднимать шапку; дорожить честью школы и защищать ее как свою собственную».

Володя с честью выдержал все это нарушение.

Он постоянно опаздывал на уроки и убегал домой на переменах, что было запрещено. Но учителя ошибались, думая, что его совсем не волнуют оценки. Он делал самый минимум, чтобы проскочить и не остаться на второй год - такая участь постигала одного-двух ребят в каждом классе, получивших за работу "2", т.е. оценку из пяти возможных. Путин получил "3" - неудовлетворительно, но достаточно хорошо, чтобы не провалиться.

Школа для младших классов работала шесть дней в неделю, но только по утрам. Днем Володя устраивал с друзьями бесчинства во дворе, пока не приходил с работы отец, тогда он поднимался в квартиру и делал вид, что делает уроки.

Владимир Спиридонович был хозяином в своем доме, и его суровый вид требовал уважения. Невысокого роста, крепкого телосложения, осторожный, задумчивый, с квадратными челюстями, коротко стриженными волосами и тревожным взглядом, он был типичным представителем крепкого русского крестьянства, которое в 1930-е годы стекалось в города из сельской местности, чтобы работать на заводах во время сталинской индустриализации. Путин никогда открыто не ослушался его, и только в очень редких случаях его наказывали ремнем: обычно было достаточно взгляда отца. Но бывали моменты, когда отец явно чувствовал, что справиться с сыном ему не под силу. "Что я должен делать? Убить его?" - жалобно спрашивал он, когда учительница в очередной раз приходила к ним домой жаловаться на то, что Володя плохо работает.

Отчасти это было связано с воспитанием. Ни один из родителей Путина не имел более нескольких лет начальной школы. После войны отец учился в вечерней школе, чтобы получить диплом техника, который он получил в возрасте 40 лет, за год до рождения Путина. Но он был не в ладах с учителями и редко посещал родительские собрания и другие школьные мероприятия. Так же поступила и мать Путина, Мария, симпатичная женщина с длинными каштановыми волосами, домоседка, любившая готовить и не выходившая по своим интересам далеко за пределы семейного круга. В результате Володя был предоставлен сам себе.

Согласно школьным правилам, постоянное плохое поведение, отмеченное в личном деле ребенка - досье, которое велось на него в течение всей школьной жизни, - должно было привести к исключению из школы, но школы неохотно шли на этот шаг, поскольку это плохо отражалось на учителях. В случае Путина, кроме того, его оценки по учебе были вполне удовлетворительными, и считалось, что у него есть потенциал для достижения лучших результатов. Только в одном отношении его плохое поведение сдерживало его. Как и все дети в