Читать книгу "Окрыляющая - Анастасия Никитина"

дворе. — Что-нибудь полегче, чтобы обзор не закрывало.

— Открытый экипаж? — с некоторым сомнением уточнил мужчина.

— Именно, — кивнула я.

— Но… — начал было он, однако договорить не успел.

— Никаких «но», — вылезла вперёд Леона. Моё отношение к «но» ей было уже знакомо. — Чтобы всё было сделано, пока госпожа баронесса переодевается. Живо, бездельники!

«Правильно! — чуть не выругалась я. — В костюме для верховой езды в каретах не катаются. Для этого наверняка предназначен еще какой-нибудь несуразный наряд. Тьфу! Проклятое средневековье! Нет… Пора устраивать индустриальную революцию в одном отдельно взятом баронстве, — я кое-как подобрала многочисленные юбки и поковыляла обратно в замок: сапоги для верховой езды тоже не делились на правые и левые. — И революцию в области моды заодно. Вот только обнаглевшего дракона до чешуи раздену за весь нанесённый ущерб сразу и на вырученные деньги займусь революционной деятельностью».

Переодевание и прочие приготовления заняли часа два. Но всё в мире когда-нибудь заканчивается. Закончилась и эта пытка. С помощью слуг я забралась в экипаж, разложила по сиденью объёмистые юбки со свинцовыми утяжелителями по подолу, «чтобы ветром не задирало», как объяснила Леона, и со вздохом облегчения откинулась на кожаные подушки. Кто бы знал, что прогулка в экипаже требует такой выматывающей подготовки. «Нет… Только революция, — ворчала я про себя. — Нас спасёт только революция!»

Напротив уселся старик-казначей, которого я в последний момент решила прихватить с собой в качестве экскурсовода. Леону ради этого пришлось отправить на козлы к кучеру, чем та осталась предельно недовольна. Позади нас раздались резкие команды, десяток верховых стражников окружил экипаж, и мы наконец выехали со двора. Разумеется, я приказала сразу ехать к проблемной окраине. Мне нужно было лично увидеть, что там творится, прежде чем писать жалобы в королевский суд. Изучению местных законов я планировала посвятить вечер. Казначей, правда, попытался меня убедить, что единственный закон для феодала — воля короля. Но я только покивала, оставшись при своём мнении.

В любом деле должен быть порядок, даже если это дело — королевская воля. Если королевский суд начнёт слишком «вольствовать» в таких банальных вопросах, как порча чужой собственности, то быстро нарвётся на мятеж обиженных подданных и неуправляемость их обидчиков. А это уже проблемы для самого короля. Так что хоть какие-то законы в качестве оправдания королевской воли наверняка имелись. Я не была наивной незабудкой и прекрасно понимала, что перед любым законом все равны, но кое-кто равнее. Но ни я, ни тем более дракон, судя по отношению местных к этой расе, не могли рассчитывать на какое-то особое отношение. Следовательно, всё-таки закон.

Так я размышляла, пока коляска катилась по довольно ухабистой дороге. Благо, рессоры и мягкие сиденья в этом мире уже изобрели. Или же многочисленные юбки скрадывали недостатки дорожного покрытия. В любом случае зад я себе не отбила, хотя зубами на особо выдающихся колдобинах клацала с завидной регулярностью. Минут через сорок слева показались первые дома большого посёлка.

Я недовольно покосилась на дремавшего передо мной казначея. Ведь его взяли именно для рассказа о местности. Воспользовавшись очередной колдобиной, я со вкусом пнула его в голень. Дедок проснулся мгновенно и, так же быстро сориентировавшись, загробным тоном занудил о количестве семей арендаторов и поголовье скота.

С трудом удерживаясь от зевоты, я задумалась, не специально ли он говорит таким монотонным голосом. Когда через два села рассказ превратился в совсем уж однотонное бу-бу-бу, я не выдержала.

— Скажите, мастер казначей, вам совсем неинтересна ваша работа?

— Отчего вы так решили, госпожа баронесса? — отозвался старик совершенно нормальным голосом. Бубнёж оборвался на полуслове.

— Сужу по вашему тону, — поморщилась я. — Вы рассказываете так, будто только и мечтаете избавить меня от любого интереса к делам баронства.

— Вовсе нет, госпожа баронесса, — как-то неуверенно возразил он, глядя в сторону.

— Хорошо, если так, потому что до сих пор вы добились только того, что я задумалась, а не пора ли вам на заслуженный отдых.

— Какой отдых? — вытаращился старик.

— Заслуженный, — с деланным равнодушием пожала плечами я. — Выделю вам за долгую службу комнаты в замке. Назначу пенсию.

— Пансион?

— Угу. Его. Отдохнёте от забот.

— Но я служил ещё вашему отцу!

— Именно за это и назначу. Потому что мне вы служить явно не желаете! — я слегка подпустила в голос раздражения. Но только чуть-чуть. Разругаться с собственным казначеем, не зная по сути ничего о своём наследстве, было бы идиотизмом. А вот припугнуть… — Что это за бубнёж?

— Но я рассказываю вам основные сведения… — захлопал глазами дедок.

«А теперь немного лести в качестве наживки», — мысленно скомандовала я себе.

— Мастер казначей. Вы знаток своего дела. За столько лет изучили баронство вдоль и поперёк. Я уверена, что вы знаете историю появления каждой монеты в моей казне.

— Ну, в общем и целом, да, — приосанился дедок.

«Водим…», — ухмыльнулась про себя я.

— За это вас и ценил мой отец, не так ли? — улыбнулась я, ничем не рискуя. Ну, кто скажет, что бывший работодатель его не ценил?!

— Да. Разумеется.

«И подсекаем!»

— Но мне вы рассказываете «основные сведения», которые можно увидеть приходо-расходных книгах, не выходя из комнаты, — демонстративно перестала улыбаться я. — Неужели кроме этого вам больше нечего рассказать? Очень сильно в этом сомневаюсь. Следовательно… Либо вам надоела ваша работа, либо не нравится работодатель. То есть хозяйка. Или же вы считаете, что я не способна вас понять потому, что женщина?

На протяжении своего гневного монолога я внимательно следила за физиономией старичка. Слава богу, физиономистика тут всё еще оставалась в зачаточном состоянии. А я в своё время год на курсы отходила. Дорогущие, зараза. Но действенные. Читал какой-то отставной ФСБешник, а среди слушателей одни полицейские да налоговики сидели. До сих пор не знаю, как шефу удалось меня туда пропихнуть. Но чувствую, что благодарить буду долго.

Нет, дедок, конечно, пытался корчить покер-фейс, но до наших олигархов ему было как до луны пешком. А я и тех выводила на чистую воду. Тут же и стараться особо не пришлось. Как только я упомянула про «женщину», как веки дрогнули, взгляд на мгновенье ушёл в сторону, а ручки дедок непроизвольно скрестил на груди.

«Ну, здрасте, приехали… И тут шовинизм!» — чуть не взвыла я.

— Прибыли, госпожа