Читать книгу "Тринадцать - Джош Аллен"

больше.

Ответьте-ка мне:

Вы знаете, каково это, когда вас преследуют? Да ещё микроволновка?

Держу пари, что нет.

Я, наверное, единственный человек за всю долгую мировую историю, который понимает, каково это, когда тебя каждую ночь – столько ночей подряд – зовёт из постели жужжащая микроволновка и когда у тебя перед носом появляется миска овсянки – одна и та же миска овсянки – снова и снова, пока она постепенно становится всё более грязной, отвратной и плесневелой.

Спустя месяц глаза болели от усталости. По ним паутиной расползались красные вéнки. Я стала засыпать в самых необычных местах – в ресторане, в кресле стоматолога, в автобусе.

– Что с тобой, Елена? – спросила мама однажды вечером за обеденным столом. – Ты выглядишь такой уставшей. Не понимаю, отчего это.

– Я просто плохо сплю, – ответила я ей. – Вот и всё.

Затем однажды ночью я поплелась на странный голубой свет и почувствовала, что мои руки налились тяжестью. Такой тяжестью. Когда микроволновка звякнула и моя любимая жёлтая миска перестала вращаться, я поняла, что пора что-то делать.

Если я что-нибудь не сделаю, это будет продолжаться каждую ночь до конца моей жизни, ровно в 3:13 утра. Я буду становиться всё более и более уставшей, поскольку гудящая, жужжащая микроволновка постоянно возвращает эту противную, дымящуюся, омерзительную миску с овсянкой, которая каждую ночь будет становиться ещё чуточку вонючее, чуточку грязнее, чуточку противнее.

Пришло время есть.

Я знала, всё дело в этом.

Я должна была съесть её, чтобы со всем этим покончить.

Эта овсянка не станет лучше со временем. Пятна плесени не собирались уменьшаться. И эта корочка сверху не станет мягче. Подмешанные в неё грязь, лейкопластырь и мёртвый жук не исчезнут.

Если я продолжу выбрасывать её, овсянка будет становиться всё противнее и противнее. Она станет полностью зелёной и мохнатой, начнёт сочиться и вонять, как дно нашего мусорного бака.

Если я не предприму что-то в ближайшее время, в ней могут даже завестись личинки.

Время пришло.

«Съешь её, – уговаривала себя я. – Съешь её и покончи с этим».

Я потянулась к микроволновке и вытащила свою жёлтую миску, которая уже не была моей любимой. Медленно я достала из ящика стола ложку. В этот момент я уловила запах овсянки, похожий на стоки канализации, и меня чуть не стошнило. Я включила свет на кухне и тут же пожалела об этом, потому что увидела всё, что скопилось в овсяной каше: обёртку от жвачки, грязь, жука, резинку, скрепку, полиэтиленовую плёнку, пластырь, апельсиновую корку, палочку от леденца, увядший сорняк и пятна плесени, которые теперь были размером с четвертак.

Но я устала.

Вы понимаете?

Я так сильно устала.

Поэтому я уселась на своё место за кухонным столом. Я задержала дыхание и заткнула нос. Я схватила ложку.

Я сосчитала до трёх.

И стала есть.

Привет, Дженни

Мобильный телефон Дженни завибрировал в самый неподходящий момент на уроке английского – во время индивидуального чтения, или ИЧ. Во время ИЧ нельзя было ни разговаривать с соседом, ни рисовать в блокноте, ни даже отпрашиваться в туалет. Можно было только тихонько сидеть с книгой.

Мобильный телефон был в заднем кармане девочки, и когда он завибрировал, ей стало щекотно. Дженни улыбнулась от щекотки, но быстро подавила улыбку.

Технически у неё не должно было быть мобильного телефона.

«Во время ИЧ категорически нельзя пользоваться мобильным телефоном! – постоянно твердила миссис Эвергартен. – Мобильные телефоны – это чума вашего поколения».

Дженни закатывала глаза всякий раз, когда миссис Эвергартен это говорила.

«Чума нашего поколения? Я вас умоляю».

Она взглянула на миссис Эвергартен. Седая учительница оценивала какое-то эссе, таращась на печатную страницу с угрюмым выражением лица и подёргивая красной ручкой в руке. Дженни потихоньку вытащила телефон из кармана.

С тех пор как ей подарили его месяц назад, она пыталась подобрать идеальное название для своего телефона, что-нибудь запоминающееся.

Она называла свой телефон по-всякому: Гаджет, Виджет, Девайс.

Но ничего так и не прижилось.

Но пока она вытаскивала свой телефон под партой, у неё появилась идея.

Её осенило.

Идеальное имя для мобильного телефона.

Жужжалка.

Потому что именно такой звук производил её телефон всякий раз, когда срабатывал, – двойное жужжание. Одно, когда он вибрировал, а другое – у неё в груди. Бывали дни, когда она просыпалась, и тут же отправляла всем своим контактам простое «привет», чтобы провести всё утро, получая их ответы. Получая толчок, подъём… вибрацию в груди.

Прежде чем щёлкнуть по телефону, она ещё раз украдкой взглянула на миссис Эвергартен в начале класса.

Если её поймают с телефоном, с её Жужжалкой – она улыбнулась при этом имени, – его конфискуют и отправят в учительскую, где её телефон будет храниться до конца дня.

Это случалось с ней уже четыре раза.

Однако миссис Эвергартен все так же хмурилась и строчила красной ручкой комментарий к эссе, которое вычитывала.

«Она точно не заметит, – успокоила себя Дженни. – Я только быстренько посмотрю под партой».

Она нажала кнопку, которая оживила Жужжалку, и прочитала новое сообщение.

Привет, Дженни.

Это всё, что в нём было. Сообщение было с неизвестного ей номера.

Девочка нахмурилась. Она надеялась, что это сообщение от её лучшей подруги Софи Винн, или от её подружки из команды по хоккею на траве Алии Хаддад, или, может быть, даже от Брэда Уилкокса – потрясающе загорелого роскошноволосого Брэда Уилкокса, – который сидел за партой на другом конце класса. Она повернула голову, но Брэд читал, мобильного телефона не было на виду.

Дженни вздохнула.

Она снова посмотрела на свой телефон.

Привет, Дженни.

Что-то в этом сообщении было… подозрительно.

Дело в пунктуации, – поняла девочка. Она выглядела не такой, как надо. Запятая после «Привет»? Точка после «Дженни»? Никто так не пишет. Кроме того, в сообщении были две заглавные буквы, «П» и «Д», обе в нужных местах.

«Странно», – подумала Дженни.

Она начала печатать свой обычный ответ на незнакомые номера:

ты кто:)

Она не успела допечатать, как миссис Эвергартен в начале класса поднялась на ноги. Дженни быстро сунула Жужжалку под одну ногу. Она схватила книгу, которую должна была читать – «О дивный новый мир», – и склонилась над ней, изображая интерес.

Миссис Эвергартен медленно ходила взад и вперёд по рядам, поглядывая на книги учеников. Она прокомментировала некоторые из них и через минуту вернулась в переднюю часть класса. Учительница взялась за очередное эссе и за свою красную ручку.

Дженни опустила