Читать книгу "Новичок - Аристарх Риддер"

знакомства с командой я решил больше не борзеть и обращался к товарищам по команде подчеркнуто вежливо. Мне еще с ними жить, и, что намного важнее, играть.

— Я помню себя перед первой игрой по взрослым. Я тогда двое суток не спал. А ты как будто абсолютно спокоен.

— Лучше я буду нервничать и переживать на скамейке, а не в кровати перед игрой. Тем более, что и причин особо переживать пока нет. «Луч» — это такая же юниорская команда, как и мой «Спутник». Вот когда Александр Александрович заявит на игру высшей лиги, тогда и буду переживать, наверное… — после секундной паузы добавил я.

— А ты молодец, — подбодрил меня Бякин, — хорошо держишься. Мне бы твое спокойствие.

На этом наш короткий разговор завершился, и я, упершись взглядом в окно, смотрел, как автобус проехал по пригородной дороге, потом вдоволь попетлял по свердловским улицам и, наконец, остановился возле одного из служебных входов дворца спорта.

До моей первой серьезной игры в этом времени оставались какие-то жалкие два часа.

Глава 4

Хоккейные раздевалки бывают разные. Где-то прямо в этих, по-большому счету, сугубо утилитарных помещениях, устроены самые настоящие комнаты отдыха с бассейнами и гидромассажными ванными. Где-то есть вход в тренажёрный зал или в комнату сервисеров, где любой игрок может проконтролировать как точат его коньки.

Все они разные.

Но есть одна вещь, которая объединяет все раздевалки, во всяком случае на нормальных аренах это так. Все хоккейные раздевалки очень просторные.

По другому и быть не может. Как-никак в них готовятся к игре больше двух десятков здоровенных мужиков. Каждый из которых в форме занимает ну очень много места.

Хозяйская раздевалка в ледовом дворце профсоюзов в Свердловске не была исключением. Уж чего-чего, а места тут хватало всем.

Я занял своё место возле пока что безымянного шкафчика, засунул в него свой спортивный костюм и принялся облачаться. До хоккейной экипировки моего времени нынешнему снаряжению ещё очень далеко, но всё же оно давало неплохую защиту. Грех жаловаться, весь мир сейчас в таком играет.

Когда до полного комплекта оставался только белый хоккейный свитер с эмблемой команды на груди, номером 21 на спине и моей фамилией, я надел коньки и начал заниматься клюшками, обоими.

В этом времени они деревянные и тяжёлые, никакого алюминия или стекловолокна с титаном пока не было и близко. Само собой я не мог заказать себе клюшку с индивидуальным загибом крюка. Хорошо хоть по росту можно подобрать, на том спасибо.

Тщательно осмотрев обе клюшки я принялся сосредоточенно обматывать и рукояти, и крюки старой доброй черной хлопчатобумажной изолентой, куда без неё, особенно в Союзе. Мотки этого незаменимого для нашего дела материала были здесь буквально повсюду. За этим увлекательным занятием меня и застал Асташев.

Главный тренер «Автомобилиста» не изменял себе. На нём был всё тот же синий спортивный костюм. Он окинул взглядом раздевалку и, кхекнув, привлёк к себе внимание.

— Значит так, товарищи. Сегодня мы играем с «Лучом». Чтобы никаких зубодробительных силовых приемов не было! Пожалуйста, помните, что против вас играют юниоры. Ну а чтобы у вас во время игры лучше работала голова, хочу сообщить, что я только что имел разговор с руководством спортивного комитета области. И со мной говорили предельно жёстко.

Если вы, не дай Бог, кого то помнете, то виновника ждёт штраф. Я не хочу чтобы сегодня повторилась ситуация с Сашей Семеновым. Никаких переломов и сотрясений у юниоров быть не должно! Я ясно выражаюсь?

Ответом Асташеву стал утвердительный гул. Когда он стих, главный тренер нашей команды продолжил:

— Хорошо, с этим разобрались. Теперь к следующему вопросу. Семенов начинает игру тринадцатым нападающим. Без какого-то определенного звена. И кстати, все вышесказанное, Семенов, — Асташев внимательно посмотрел на меня, — к тебе не относится.

— Александр Александрович, это означает что я могу молотить игроков «Луча» так как мне вздумается? — решил спросить я, и тут же услышал смех моих товарищей по команде.

Смеялись даже тренеры во главе с Асташевым.

— Жонглер, — вот блин, как бы ко мне не приклеилось это прозвище, — только в пределах правил. Так и никак иначе.

— Как иначе, Александр Александрович, я чту уголовный кодекс, …ой простите, хоккейные правила.

— Хвалю за начитанность Семенов, — ответил мне Асташев перекрывая своим голосом смех, — Ладно товарищи, посмеялись и хватит. Жду от всех вас соблюдения тренерских установок и хорошей игры.

* * *

Тоннель на лёд ничем не напоминал то, к чему я привык. Никаких тебе чирлидерш и отбитий кулаков от обслуживающего персонала арены.

Всё было очень строго и сдержанно, по-советски. перед нами, игроками «Автомобилиста» просто открыли ворота, и мы выкатились на арену.

Хорошо хоть в СССР хоккей по настоящему любимый и народный вид спорта. Свободных мест на этой, чего греха таить предсезонной игре не было, трибуны были полны.

Мы сделали пару кругов на льду, к началу турнира работники ледового дворца расстарались и он был хорошего качества, а потом заняли половину площадки. На вторую выкатились игроки «Луча».

Мой полный тезка Семенов занял место в воротах, и его с какой-то ленцой начала обстреливать часть полевых игроков во главе с Кутергиным.

Остальные, в том числе и я просто разогревались перед игрой.

Во время этого, безусловно полезного занятия ко мне подъехал Бякин. Илья Владимирович как будто играл роль моего дядьки-наставника, впрочем я не удивлюсь если это так. Обычное дело, в общем-то.

— Ну что, жонглер, готов?

— на все сто, Илья Владимирович.

— Ты давай, прекращай так меня называть, еще дядей Ильей назови. И не тушуйся, ты хоть и тринадцатый сегодня, но все ж таки центр, дирижёр всей игры. Она должна идти через тебя.

— Спасибо, — совершенно искренне ответил я.

— И вот еще что, не забывай отрабатывать в обороне. Если хочешь остаться в команде после этого турнира, то будь добр отрабатывать по обеим сторонам площадки.

Я еще раз поблагодарил Бякина, а потом мы разъехались по сторонам.

На самом деле это были очень ценные советы, особенно последний. Двусторонние форварды, те которые одинаково хорошо умели отрабатывать и в обороне, и в нападении всегда были на особом счету.

И если я к своим атакующим умениям, в наличии которых Асташев уже успел убедиться, добавлю еще и цепкость в обороне, то можно быть спокойным за своё будущее.

Раскатка закончилась, и вот уже мы заняли свои места на скамейке. Всё было готово к игре.

Наши ворота в этой игре защищал Семенов, первой парой защитников вышли Мартемьянов и