Читать книгу "Ожившая весна - Надежда Борзакова"

- Польешь?

- Давай, - наедине с ним в этом месте я не чувствовала страха. Да что ж это со мной? Ведь всего-то позавчера здесь он… «Просто наглядно показал тебе, что именно случится, если останешься без его защиты». Хотя мог поступить хуже. И минувшей ночью мог. И сейчас может, но не делает этого.

Как и обещал.

Он наклонился, а я принялась потихоньку лить теплую воду на широкую спину с тугими буграми мышц. На смуглой коже виднелись шрамы. Правая лопатка, левый бок – крупные, глубокие, неровные. Ножевые? Огнестрел?

- Держи, - передала ему флакончик с мылом.

- Вот, значит, чем ты пахнешь. А я-то думал – от природы.

- Мужчин так легко обмануть, - я старалась не пялиться на то, как вода стекает по безупречным мускулам, но все равно почувствовала, как кровь приливает к щекам. И это взрослая женщина!

- Ну, апокалипсис лишил вас этой возможности. Больше ни салонов, ни клиник, ни хирургов…

- Я без них и раньше обходилась, - привычно отмахнулась я. Намеки на то, что, например, колю губы, я получала с времен университета. По правде же единственное, что я делала с лицом у косметолога – это чистка и биоревитализация. И то, последнее - только пару раз.

- Да? – он большим пальцем провел по губам. - Посмотрим, будут ли они такими же через пару месяцев…

- Ты сказал «ни клиник, ни хирургов» ….

- Что все же есть опасения растерять всю красоту, м?

- Не может быть, чтоб правительство не стабилизировало ситуацию. По крайней мере, в столице точно. Думаю, в худшем случае через пару месяцев они…

- Я был там, Наташа, - хрипло проговорил Рустам. - Костян хотел семью забрать, а они как раз почти в центре и живут. Жили…. Там толпы мертвяков. Дома разрушены. На улицах танки. Остатки нацгвардии шмаляют уже без разбору… Но их только больше становится.

Он вытерся футболкой и отшвырнул ее на полку.

- Прекрати надеяться, что это временно.

- Но власти, - бестолково пролепетала я.

- Или по-быстрому свалили в какой-то бункер и сидят там вместе с учеными, вакцину ждут. Или тоже стали мертвяками. Я тебе больше скажу, даже отсюда нам скоро придется куда-то валить. А теперь идем – жалко будет, если без нас сожрут твою яичницу.

Глава 10

- Бабы и оружие несовместимы, - Жид хихикнул как гиена. Впрочем, если сравнивать его внешность с животным, то как раз ее он и напоминал. Худой, жилистый, с плохой кожей, маленькими глазами и широким сплюснутым носом над тонкими, едва заметными губами. Пегие волосы, несмотря на то, что было ему максимум лет тридцать пять, уже изрядно поредели на макушке.

- Не, Жид, ты не прав, - сказал Седой, - по крайней мере, сейчас. Руки, способные стрелять, любые нужны. Только вот патронов у нас раз и обчелся. Как вас учить предлагаешь?

- Меня учить не надо, - выдержав пристальный взгляд, проговорила я. - Я могу с десяти метров попасть в пятикопеечную монету и каждый из ваших стволов разобрать и собрать с закрытыми глазами. А вот Анжеле не помешали бы хотя бы пара-тройка выстрелов, чтоб понимать, что к чему.

Анжела сверлила меня взглядом. Решила, наверно, что мое предложение – попытка лишний раз обратить на себя внимание Седого. Тот факт, что за несколько дней, прошедших с эпизода с яичницей, я пересекалась с ним только за едой и перекинулась максимум двумя десятками слов, ничего не менял.

Я бы вообще молчала и дальше, но Рустам, Жид, Костян и даже сам Седой последние два дня уезжали «патрулировать» уже на машине и натыкались на все большее количество зомби. «В городе заканчивается живая жрачка», - весело говорили они, но бравада напряженности не скрывала. Что если мертвецы каким-то образом проберутся, пока мы с Анжелой одни? Оружие всегда было только у мужчин, но даже случись иначе, намного лучше, если стрелять буду уметь не только я.

- Откуда такие познания? – спросил Рустам.

- Мой папа – военный.

- Сказала б раньше – я б с тобой вместо пацанов ездил, - протянул Седой. Рустам напрягся. Я прямо почувствовала, как окаменели руки, лежащие на столе по бокам от меня. Между ним и Седым воздух прямо-таки вибрировал временами из-за меня. Обстановка обострялась и начинала пугать, но поделать с этим я ничего не могла. Оставалось лишь надеяться, что они не забудут о наличии проблем посерьезнее понадобившейся Седому «чужой женщины».

Дурацкая необходимость есть всем вместе, предполагавшая сидение у Рустама на коленях, стала уже привычной. А подозрения, что корнями «обычай» общих трапез вполне может уходить в недавние времена совместной отсидки, укреплялись все больше. Блатной жаргон, иерархия, цвет, материал и фасон курток, очень похожих на робы… Но если я права, что это меняло? Деваться-то мне некуда. Да и… Тот же абсолютно белый бизнесмен Антон отнесся ко мне, своей жене, хуже, чем тот же Рустам.

- Меня об этом никто не спрашивал.

- Так давай прямо сейчас, - Седой подтолкнул ко мне ствол. А теплая ладонь Рустама прикрыла глаза. Ха…

Когда я закончила, повисла гробовая тишина, а потом раздался одобрительных хохот.

- Удивила, - тихо сказал мне на ухо Рустам, убирая ладонь с лица и громче добавил, - я б поручил тебе ее учить, но… Вдруг вы друг друга пристрелите.

И они опять захохотали. Анжела хоть не подвела – послушно согласилась учиться. Нас снабдили единственным имеющимся глушителем, десятком бутылок и наставлениями вести себя хорошо.

- Все подружиться пытаешься? – перебила Анжела мои пояснения о том, как держать и целиться.

- А ты – сделать меня врагом? Вот только зачем, я не понимаю. Что нам делить, а? Право на жизнь? Так я вроде бы пытаюсь укрепить тебя в нем.

- Ладно, как ты там говорила…

- Поддерживай правое запястье левой рукой, вот так. Это чтоб ослабить отдачу…

Ученица из нее получилась весьма способная. Отстреляв одну обойму и «убив» четыре из десяти бутылок, мы вернулись в дом.

- И каков вердикт? – спросил курящий во дворе Седой.

- Для первого раза неплохо. Завтра покажу, как разбирать и собирать, - ответила я.

Дальше предстояла стирка. Порошок, который я изо всех сил экономила, с пятнами особо не справлялся, как ни замачивай, но хотя бы освежал ткань.

Я посмотрела на свои руки. Покрасневшие, с потрескавшейся кожей и изрядно пострадавшими ногтями -  гель-лак мне помогло снять время, пилочка и усердие. А ведь всего-то четыре с половиной недели назад, когда ко мне последний раз приезжала мастер, я и представить не могла, что… Не могла представить ничего подобного. Какой же глупой и наивной я была тогда. Если бы мы уехали пораньше, если бы Антон был не таким…

Если бы.

Как следует отжав вещи, я положила их в таз и понесла к веревке.