Читать книгу "Отчим моей подруги - Милана Стоун"

Уже подходя к намеченной цели, мимо меня проносится огромный чёрный внедорожник, но резко давит по тормозам и полностью останавливается немного дальше. Стёкла наглухо затонированы, и я даже не могу увидеть силуэт человека за рулем.

Присаживаюсь на скамеечку, в руках держу телефон и поглядываю на странную машину, которая не понятно почему там стоит.

Ощущение не хорошее.

И моя чувствительная на проблемы попа — это подтверждает!

Оглядываюсь вокруг, понимаю, что совсем одна и никого больше нет на улице. Я стараюсь не паниковать, смотрю на время, ругаю долбанный график автобусов.

Вспоминаю, что у меня есть канцелярский ножичек, достаю его из потайного кармана рюкзака и держу в руке.

Если что, то насильнику или убийце, кто бы там ни был в этой махине — ему кабзда! Искромсаю его сардельку за раз, два.

Наверное, сидит там какой-нибудь старый извращенец и пялится, осматривает территорию, чтобы меня по-тихому выкрасть. Увидел, наверное, что я обычно одета и подумал, чего бы нет? Никто такую и искать не будет.

Машина, понятно сразу, ахринеть какая дорогая, на таких только Биг-боссы разъезжают, или бандиты те же, как этот самоуверенный хрен Хайдаров.

Автомобиль сдаёт назад, а мое сердечко трепещет по бешеному, я сильней сжимаю ножик, надеясь на свои навыки, если что.

Говорят, если у человека острый предмет в руках, он автоматически уже в выигрыше!

Машина останавливается напротив меня, и окно опускается вниз, являя мне недовольную рожу Руслана, что смотрит опять же с каким-то отвращением, что меня начинает крайне бесить.

Так и хочется послать его на три веселых буквы, и ещё плюнуть вдогонку.

Откуда же такое пренебрежение во взгляде?

Он оглядывает меня медленно с головы до ног, и когда замечает мои голые ноги, его брови хмурятся ещё сильней, хотя, казалось бы, куда уже? От этого пронзительного взгляда я начала поправлять чуть задравшуюся юбку на коленки, сжимая их вместе до боли.

Глава 20 (Один на один)

— Тебе куда? — он все же решил вернуть свой взгляд непосредственно на мои глаза, а не нагло рассматривать то, что ниже.

— Домой, — отвечаю резко, громче, чем положено адекватному человеку.

Опускаю голову и смотрю на свои новые чёрные сапожки, вижу, что лак на них в кое-каких местах уже облез. Новые бы купить, да денег нет, но ходить же в чём-то нужно!

Работа, нужна работа и как можно скорей.

— Район какой? — спрашивает мужчина, который не собирается уезжать.

Вот что ему нужно-то, а?

— В Дзержинском районе у Межрайбазы, — отвечаю с неохотой.

Он кивает головой, показывая, чтобы я прыгнула в его шикарную тачку, и мы вместе поехали.

Да конечно, разбежалась!

— Я жду автобус, спасибо, — говорю спокойным голосом, хотя во мне так и бурлит протест и хочется сказать чего-нибудь гадостное.

Командир нашёлся здесь. Мало того, что он в Леркином доме хозяйничает, так теперь до меня докапывается.

— Ты не захочешь, чтобы я это сделал.

Смотрит колко, я замечаю, как сильно он сжимает руль в напряжении, и не могу понять, что ему вообще нужно от меня, разговоров?

— Не поняла.

— Ты не захочешь, чтобы я силком тебя затолкал в сраную машину. Поэтому подняла свою задницу и с милой улыбкой на личике села в неё сама, — и все это он говорит спокойно, без запинок, а я просто ахриневаю от его закидонов.

Он хочет веселой поездки? Он ее получит!

Игнорирую его ещё пару минут, тем временем пишу подруге о том, что сажусь в тачку к ее отчиму, и что в случае чего он будет виновен в моей пропаже!

Специально медленно спереди обхожу его машину, фоткаю номера на всякий безопасный, и, открыв пассажирскую дверь, закидываю сначала рюкзак, а после сажусь сама, очень-очень сильно хлопнув ею.

Руслан Львович встречает меня не самой довольной рожей, и, кажется, раздражается в два раза больше. Буравит меня взглядом так, что моя самоуверенность улетучивается в момент, и я уже начинаю жалеть, что села в эту машину, в салоне которой было довольно-таки темно.

Чувствую, как он оглядывает всю мою фигуру, снова задержавшись на ногах, но я не шевелюсь и не пытаюсь поправить юбку, не хочу этим ещё больше привлечь внимание.

Где-то глубоко, в моей чёрной душонке, такое необычное внимание мне льстит, но если подумать головой, то можно уловить тревожные звоночки. Я в смятении.

Почему он продолжает смотреть, если я ему явно не понравилась, и ещё буквально пол часа назад он почти выставил меня из дома.

Мужчины…

Я поворачиваю к нему голову и вздергиваю бровь, тем самым показывая своё возмущение, он только плотоядно ухмыляется в ответ, но все же заводит мотор, и мы трогаемся.

Глава 21

— Вы повели себя некорректно, — делаю небольшую паузу, елозя на кожаном сидении, — не у себя дома.

Вот, я сказала это, и я молодец! Неправда ли? Медаль мне за смелость… и тупость.

— Я разрешал тебе болтать? — говорит он странно хриплым и напряженным голосом. Прокашливается.

Минуты молчания давят на меня, и я, чтобы хоть как-то разбавить гнетущую обстановку, жму на сенсор магнитолы, пытаясь включить музыку.

Но происходит странное, мужчина останавливает меня, взяв мою руку в свою, от чего меня буквально пронзает током, проводит большим пальцем по моей ладони, и аккуратно возвращает ее обратно на колени. И включает спокойную музыку сам, негромко.

Снова же обращает внимание на мои ноги, и кажется зависает, позабыв о дороге.

Ну это уже ни в какие ворота!

— Что у тебя там в руке?

Я в непонятках, хлопая ресницами, смотрю на него и только потом до меня доходит, что он пялился не на ноги, а на канцелярский нож в моей руке, который я продолжала держать, только лезвие было убрано обратно.

Я демонстративно показываю Руслану Львовичу его, раскрыв полностью, и кручу во все стороны.

— А это, чтобы обороняться от всяких извращенцев, — фыркаю в его сторону, тем самым кидая прозрачный намёк.

Он нагло забирает у меня его, открывает своё окно и выкидывает.

Офонарел совсем? Что за игры непонятные?

— Этим ты сможешь только лишь оцарапать противника, — заключает свой вердикт. — В твоём случае не нужно одеваться так, чтобы не завлекать внимание всяких извращенцев, — говорит небрежно в мою сторону.

— У меня вполне подобающий вид, — отстаиваю я себя.

Ему вообще какое дело в чем и как я одета? Он не мой отец… или тот же отчим, если на то пошло! И не парень… ох, о чем я вообще думаю?