Читать книгу "Какие большие зубки - Роуз Сабо"

– Малышка, ты должна попробовать сердце.

Я застыла. Вилка с сердцем дрогнула, и дедушка Миклош сначала будто бы не понял, а потом загрустил. Наконец Рис обеими руками схватил кусок с вилки. Дедушка одобрительно крякнул. Ужин начался.

Столовая наполнилась скрежетом зубов и лязгом зубьев вилок о фарфоровые блюда. Дедушка Миклош уткнулся лицом в свою порцию, съел самые нежные части и облизал тарелку дочиста языком, который казался слишком большим для его рта. Я ела медленно, как меня учили в школе, краем глаза наблюдая за этой мясорубкой. Мне было не так страшно, как за завтраком, но ощущение, что я могу стать следующей, никуда не делось.

Я искоса поглядывала на Артура. Он как будто слегка улыбался. Я обратила внимание, что он ничего не ест, только передвигает еду по тарелке и время от времени скидывает кусочки в салфетку у себя на коленях. Я ощутила дикий стыд.

– Простите их за это, – прошептала я на фоне чавканья и довольного мычания. – От такого у кого угодно аппетит пропадет.

Артур повернул ко мне голову, вид у него был озадаченный.

– Я далеко не первый раз ужинаю у Зарринов, так что знал, чего ожидать, – сказал он. – Садясь за стол с волками, готовься смотреть, как они терзают добычу.

– Но вы ничего не едите, – сказала я. – Я попрошу их в следующий раз помнить о манерах.

Он фыркнул, но тут же взял себя в руки.

– Вы очень добры, – сказал он. – Но уверяю, это никак не связано с манерами Зарринов.

Я продолжила есть, насаживая на вилку маленькие кусочки и отправляя их в рот, но краешком глаза по-прежнему приглядывала за Артуром. Я заметила, как он склонил голову, глядя на семейство с… умилением? Участием? Трудно было разобрать.

– Кажется, они вам нравятся, – сказала я. Облако всеобщего шума создавало впечатление, словно мы одни за столом, единственные, кто не пожирает еду с диким остервенением. – А может, вам просто интересно наблюдать. Вы не боитесь?

Его брови взлетели, и я обрадовалась: похоже, мне удалось его удивить.

– Боюсь ли? – переспросил он. – Нет, а если такое и было когда-то, то очень давно. Случалось, они приводили меня в ярость. Бывало, я вовсе не хотел их видеть. Но думаю, я буду по ним скучать, когда мы уладим все вопросы.

Мое сердце бешено застучало.

– Но вы же не собираетесь уйти? Прекратить работать на нас?

– В ближайшее время – нет, – ответил он. – Но я работаю на Персефону, а годы берут свое. После ее смерти все изменится. Полагаю, ваш дедушка поручит общественные дела Рису, и что-то мне подсказывает, что его взгляды на бизнес расходятся с бабушкиными.

Мы оба посмотрели на Риса. Он показывал куда-то за окно, пытаясь привлечь внимание Лумы, и когда та повернула голову, бросился к ее тарелке и зубами стащил кусок мяса. Повернувшись обратно, Лума толкнула его, и оба рассмеялись, пуская по подбородкам струйки сока. Я снова перевела взгляд на Артура и увидела, что он смотрит на меня – или, по меньшей мере, я увидела собственную полуулыбку и половину лица в отражении стекол его очков. Но он улыбался, хоть и едва заметно.

– С чего бы им поручать это дело Рису? – с горечью спросила я. И тут же попыталась поправить себя: – То есть почему не папе? Он же старше.

– Потому что Рис – их любимчик. Потому что он напоминает им давно потерянного первенца. Они почти верят, что Рис – это он. – Артур цокнул языком. – И потому что они считают, что вашему отцу недостает авторитета. Заррины на удивление консервативный народ.

Я посмотрела на родственников: перепачканные кровью и соусом, орудующие то руками, то вилками, то непосредственно зубами. Должно быть, Артур заметил мой шок, потому что склонился ко мне, не прикасаясь, но достаточно близко, чтобы я ощутила, как от сближения между нами пробежал электрический разряд.

– Вас не было очень долго, – сказал он. – Знаю, вам кажется, будто это плохо, но теперь вы можете видеть все гораздо яснее.

Ужин продолжался, пока тарелки не опустели. Столовая постепенно погрузилась в тишину, лишь звуки лакания еще раздавались то здесь, то там. Артур наклонился вперед.

– Благодарю за прекрасный ужин, – сказал он. – Персефона, могу я попросить чашечку кофе?

– Я принесу, – сказала Лума. Рис толкнул ее. Она толкнула кузена в ответ. Они начали рычать друг на друга, их плечи напряглись.

– Элеанор, – обратилась ко мне бабушка Персефона, – почему бы тебе не принести кофе? Уверена, Маргарет уже все приготовила.

– Пожелайте мне удачи, – сказала я Артуру. Он тихонько рассмеялся себе под нос.

– Удачи с чем? – Бабушка Персефона опять смотрела на меня, склонив голову набок, как в тот раз, когда хотела предостеречь меня от грубости. Скоро это начнет меня бесить.

– Так, ерунда.

Поднос с готовым кофе уже ждал на столике возле двери. Тетушка Маргарет стояла спиной ко мне и мыла посуду. Я подняла поднос, стараясь не произвести ни звука, но одна ложка предательски соскользнула и со звоном ударилась о каменный пол. Тетушка повернулась и уставилась на меня.

– Всего лишь ложка, – пробормотала я, поставила поднос обратно и подняла ложку. Я протерла ее краем юбки. – Я нечаянно.

– М-м-м-м-м-м-м… – пробормотала Маргарет, будто разговаривая сама с собой – по крайней мере, так мне поначалу показалось. – М-м-м… предательница. – Не припомню, чтобы Маргарет когда-нибудь так четко произносила хоть одно слово при мне, но в этот раз она выразилась вполне ясно.

– Прошу прощения? – удивилась я.

– Хм. – Она опять отвернулась от меня к пригоревшей сковороде.

Я пыталась убедить себя, что это меня не задевает. Подумаешь, какая-то сумасшедшая. Просто странная тетка, которая предпочитает готовку и мытье посуды ужину с семьей. Я даже ни разу не видела, чтобы она разговаривала с собственным сыном; разумеется, я ей не нравилась. Я ведь нарушила ее привычную рутину.

Но это подействовало на меня. Дрожь, зародившаяся в моих мыслях, распространилась вниз к ладоням, и поднос задрожал у меня в руках. Чашка из костяного фарфора сдвинулась с середины блюдца, кофе расплескался из серебряного кофейника, ложечки для сливок и сахара позвякивали. Как только я переступила через порог, Артур поднял на меня взгляд, и все замолчали. Я плавно шла прямо к нему. Наверное, Лума иногда подавала кофе, и я представила, как она это делает: длинные волосы переброшены на одно плечо, шаги легкие, словно она идет по лесу. Я держалась так же: мягко склонив голову, вытягивая носочки, повернувшись чуть в сторону от Артура. Я поставила поднос прямо перед ним, и выбившаяся прядь моих волос скользнула по его пиджаку. Он посмотрел на меня снизу вверх, его лицо и мое ухо разделяла какая-то пара дюймов.

– Благодарю, – сказал он.

Я кивнула и убрала руки от подноса. Мое запястье коснулось горячего кофейника, и я быстро отдернула руку, хотя даже не почувствовала боли. Почти.