Читать книгу "Можно тебя навсегда - Наталия Романова"

     Одним словом, знал то, что на поверхности, не углубляясь в личное. Женя платила ему тем же. Личных, неудобных вопросов не задавала, не в своё дело не лезла. Скорее всего, она знала о гибели Яны и Аришки – с Ёлкой Женя общалась тесно, а о трагедии Усманова не слышал только ленивый из их студенческой компании, – но держала язык за зубами.

     Сильно с арендодательницей Богдан не сближался, при этом симпатии в отношении Крош он не скрывал.

     И сейчас эта Крош шла по темнеющему двору, вдоль детской площадки, неся объёмный пакет из продуктового магазина в одной руке, портфель с ноутбуком в другой, а на шее болталась сумка с очередными лоскутками, которые ей носили щедрые товарки.

     – Лиза, прости, – Богдан обернулся в сторону Жени, открыл машину и пригласил Лизу в салон. – Подожди меня.

     – Хорошо, – Лиза обворожительно улыбнулась, не сводя при этом взгляда с бредущей Жени, при виде которой её кавалер встрепенулся.

     Женя, почувствовав пристальный взгляд, посмотрела в их сторону, взмахнула рукой, приветствуя Богдана.

     – Я вчера был в магазине, – негромко отчитал он Женю, забирая пакет с эмблемой сетевых супермаркетов. – Чего снова набрала?

    – Курица была по акции, – буркнула Женя, переводя ошарашенный взгляд с Богдана на Лизу и обратно. Богдан тоже посмотрел на стоящую в светлом плаще женщину.

     Лиза и не подумала садиться в машину, она стояла у открытой двери, целенаправленно обозначая своё присутствие в жизни и автомобиле Богдана. Прищурившись, она оглядывала Крош со смесью интереса и недоумения.

     Богдан бегло посмотрел на Женю, за месяц он привык к внешнему виду, не обращал внимания на то, как она выглядит. Беременная и беременная, ничего особенного ни в положении, ни в самой внешности Крош он не видел.

    Всё те же рыжие, вьющиеся волосы, невысокий рост, небольшая отёчность на лице, свойственная почти всем беременным. Ладная, с учётом положения, в длинной куртке, уже не способной скрыть живот. Кукольный нос на кругловатом лице с симпатичными ямочками на щеках.

     Если поставить рядом Женю и Лизу, Лиза несомненно выиграет. Внешностью, статью, подачей, тем, что не носит чужого ребёнка. Вот только Богдан не мог поставить их рядом. Женя – это Женя. Крош, трескающая яблоки, строчащая в каждую свободную минуту на швейной машинке. А Лиза – это Лиза. Женщина, с которой он собирается заняться сексом, потому что ему необходимо кого-то трахать.

    – Давай, донесу, – он забрал пакет с продуктами и ноутбук, оставляя Жене бесценные лоскутки, понимая, что сокровище из цепких, маленьких лапок она не выпустит. Просто на всякий случай, из рачительности.

     Они поднялись на четвёртый этаж в гремящем лифте. Женя молчала, время от времени тяжело вздыхала, Богдан не знал, что сказать. Он не обязан отчитываться перед хозяйкой комнаты, не должен извиняться за поведение Лизы, тем паче, та не сделала ничего предосудительного, лишь посмотрела на женщину, к которой подскочил Богдан. Объяснимый интерес.

    – Женя, я не приеду сегодня, закройся, хорошо? – сказал он у двери, оставляя пакет в прихожей.

    – Хорошо, – просто улыбнулась Женя и начала снимать куртку.

     Богдан не стал ждать лифт, спустился пешком, заодно воспользовался случаем, перевёл дыхание. Не покидающее чувство, что он зверски тупит, не давало покоя. Женя? Нет, с ней определённо не связано. Лиза? Может быть… Желание же секса накрыло удушливой волной.

     Богдан открыл дверь подъезда, улыбнулся женщине в белом плаще, потом сел, завёл автомобиль, салон которого с явным одобрением оглядела Лиза, и вырулил на проспект.

    Проснулся утром, в чужой постели, с чужой женщиной, с пустыми яйцами и головой.

Глава 11

     Рабочий день подходил к концу. Алина ускакала, поправив макияж, в восемнадцать ноль-ноль, в этот раз не отпрашиваясь у начальства. Богдан кис над цифрами, перебирая новые договора с поставщиками. И без того не искрящиеся дела отца с приходом к власти Танюшки уверенно шли под откос. Если бы он подождал с откровениями об очередной последней любви, не подал на развод, а его жена впала в отчаяние, вместо того, чтобы зубами выгрызать полагающееся ей и детям – дела всей жизни Усманова Павла Петровича уже не существовало.

     Богдан несколько раз порывался послать всё к дьяволу, отец – не малолетка, вляпавшийся в нехорошую историю с девочкой, пусть разгребает результаты сластолюбия. Только помимо его нежелания вытаскивать из-за пазухи Танюшки бизнес Усмановых, были интересы матери, Вики и Маришки.

     Что творилось между родителями, доподлинно Богдан не знал, но это была семья, в которой он вырос. Традиционная, в некотором смысле патриархальная. Строгий отец, заботливая мама, уверенность в завтрашнем дне – три кита, сформировавшие мировоззрение Богдана. Мать занималась воспитанием, образованием, здоровьем детей. Какие бы конфликты ни были у родителей, именно для неё благополучие детей всегда стояло на первом месте. Богдан не мог себе позволить махнуть рукой на происходящее, понимая, что мать может попросту остаться без средств к существованию. Пенсия? Сдача квартиры на Бурденко? Слёзы от уровня, к которому привыкла Валентина Эдуардовна.

     – Богдан Павлович, можно? – на пороге застыла главный бухгалтер. Дородная женщина пенсионного возраста работала в компании ещё во времена, когда Богдан был студентом, а дело только набирало обороты.

     – Конечно, Зоя Борисовна, – Богдан улыбнулся.

     Внешний аудит здорово ударил по нервам и репутации Зои Борисовны. Богдану пришлось отдельно разговаривать с женщиной, дать понять, что к ней лично претензий нет. Проверка покажет истину, но пока никаких причин не доверять проверенным кадрам нет.

     – Богдан Павлович, – Зоя Борисовна встряхнула жидкими волосами, уложенными в стильную причёску. – Татьяна… Сергеевна велела перевести ей деньги на представительские расходы, а у нас с прошлого полугодия не закрыты долги. Бахус прислал претензионное письмо, Моршанский требует оплаты, Гуревич и компания… – она начала было перечислять обязательства, но была остановлена Богданом:

     – Я помню всех поставщиков. Что с Татьяной Сергеевной?

     – Представительские расходы. Просто не представляю, как я объясню это в налоговой, и проверка ещё эта…

     – Какая сумма?

     Зоя Борисовна обернулась, словно боялась, что за спиной стоит Танюша или сам Павел Петрович, и быстро написала число.

    – И часто она берёт такие суммы?

     – Такую первый раз потребовала, до этого меньше брала, но именно сейчас сильно некстати, Богдан Павлович.

     – Переводи Бахусу, Гуревичу и Инко-торгу, с Моршанским я поговорю.

     – А Татьяне Сергеевне?

    – У Татьяны Сергеевны хорошая зарплата, – растянул губы в подобие улыбки Богдан.