Читать книгу "Тень Перл-Харбора - Владислав Колмаков"

– Очень хорошо, господа конструкторы! Тогда через шесть месяцев мне нужен от вас рабочий прототип палубного пикирующего бомбардировщика. Вам ведь не с ноля его создавать. Просто доведите до ума уже готовый самолет. Можете идти. И помните, император ждет результатов! – говорю я, подводя итог нашему разговору.

Вроде бы глупо? Из истребителя делать бомбардировщик! Но я-то точно знал, что «Зеро» довольно часто использовались в таком качестве. Особенно после 1943 года, когда у американцев и их союзников было подавляющее превосходство в воздухе. Именно «Зеро» могли прорываться сквозь завесы вражеских истребителей и плотный зенитный огонь. Да и атаки камикадзе были более результативны, когда для них применялись «Зеро». Уж, во всяком случае, переделанный «Зеро» будет гораздо лучше, чем «Вэл». Другой альтернативы в данный момент я просто не видел. Разрабатывать новый палубный пикировщик с ноля долго и муторно. И это не гарантирует быстрый результат. А до большой войны оставалось всего два года. Тут и так времени впритык. Эх, успеть бы вооружить флот новыми самолетами. Не до жиру. Кстати, многие европейские страны в данный момент делали то же самое. Из удачного истребителя они создавали истребитель-бомбардировщик, который затем довольно успешно использовали. В любом случае все уже сделано и второй попытки у меня не будет.

Последним посетителем на сегодня был Киеси Накамура из фирмы «Накадзима». Именно он был ответствен за создание палубного торпедоносца «Накадзима» B5N, который позже будет известен западным союзникам как «Кейт». У этого цельнометаллического самолета были те же самые недостатки, что и у «Вэл». Он имел маленькую скорость, низкую живучесть и слабое стрелковое вооружение. Все это, как и на остальных машинах, рассмотренных мною ранее, приносилось в жертву дальности. Мириться с таким положение дел я не собирался. Японское командование совершенно не ценило жизни своих пилотов. Но я-то знал, что именно от простых летчиков будет зависеть исход войны на Тихом океане. А это значит, что надо максимально снизить неоправданные потери лётного состава.

Дальше все происходило по уже отработанному сценарию. Ссылка на итоги Халхин-Гола, а затем постановка задачи. Новый торпедоносец был уже на стадии готового прототипа. Но я потребовал от авиаконструктора изменить проект. Скорость не менее 460 километров в час, дальность не менее 1500 километров. Не забыть про подвесные топливные баки. Экипаж три человека (пилот, штурман и стрелок). Боевая нагрузка 800 килограммов бомб или одна торпеда. Протектированные баки. Бронирование кабины экипажа, мотора и баков. Вооружение состоит из трех пулеметов 12,7-мм с боезапасом по четыреста патронов на ствол (два пулемета в крыльях, один пулемет на задней турели у стрелка). Вообще вооружение торпедоносца всего одним пулеметом 7,7-мм у стрелка на задней турели, предусмотренное прежним проектом, я считал форменным издевательством. Это типа чтобы можно было застрелиться назло врагу! В конце разговора я настоятельно рекомендовал (от слова приказывать) господину Накамуре использовать все тот же мотор МК4 «Касей» от фирмы «Мицубиси». Кстати, я выяснил, что ранее флот уже предлагал фирме «Накадзима» использовать этот мотор для «Кейта». Но господин Накамура сделал финт ушами и поставил слабенький накадзимовский мотор «Хикари-3».

«А вот хрен вам, господа капиталисты, по всей морде! Сказано ставить мотор “Касей”, значит, должны исполнять. Ну и что, что это мотор конкурентов. Зато он без особых проблем потянет заметно потяжелевший торпедоносец!» – думал я, заканчивая застраивать побледневшего авиаконструктора.

Затем я, чтобы взбодрить загрустившего господина Накамура, снова упомянул императора. После чего получивший массу впечатлений японец вышел из кабинета.

«Фу-х! На сегодня хватит встреч. От этой болтовни у меня даже голова разболелась! Пора домой к жене!» – подумал я, массируя виски.

Между прочим, с женой моего реципиента я поладил. Как раз когда я пришел после того памятного выступления перед Высшим военным советом. Тогда я сильно перенервничал. Все думал, поверят мне или нет. В голову лезли довольно мрачные мысли. Госпожа Микава была умной женщиной и хорошей женой. Она сразу заметила, что ее дорогого Ямамото что-то гнетет. Поэтому она, отослав прислугу, сама приготовила вкусный ужин, разлила саке и сама стала прислуживать мне во время трапезы. При этом двигалась эта сорокадвухлетняя дама очень грациозно и сексуально. В тот вечер я основательно так поднабрался. Хотя саке я не люблю. У меня от него начинается изжога. Эх, все бы отдал за бокал нормального холодного немецкого или чешского пива! Но, к моему великому сожалению, пиво в Японии образца 1939 года варили не самое лучшее. Японское пиво очень сильно уступало европейским сортам по вкусовым качествам. Так, что-то я отвлекся от темы. Вот, значит, в тот вечер госпожа Микава меня и соблазнила. Конечно, в России говорят, что не бывает некрасивых принцесс, а бывает мало водки. Однако к Микаве Ямамото это высказывание совсем не подходило. Несмотря на свои сорок два года, она имела красивое стройное тело молодой женщины. И это несмотря на рождение четырех детей! Может, японцы знают какой-то секрет молодости и долголетия? Вообще, я заметил, что большинство японцев выглядят гораздо моложе своих лет. Может, тут виновата диета из морепродуктов? Не знаю!

Кстати, мое вселение также не прошло бесследно для моего нового тела. Оно явно стало моложе, чем было ранее. Может, это произошло потому, что я погиб в той прошлой жизни в возрасте сорока пяти лет. А вот Исороку Ямамото на момент моего вселения было пятьдесят пять лет. Я думаю, что тело адмирала стало молодеть именно под воздействием моей матрицы, вселившейся в него. Недаром ученые говорят, что именно от мозга во многом зависит здоровье человеческого организма. У меня даже волосы на голове стали интенсивно расти и залысины исчезли. Кожа на лице стала более гладкой. Чтобы не спалиться, мне приходилось довольно часто брить голову. Накупив кучу китайских мазей и настоек, я убедил жену, что именно они делают меня с виду таким молодым. Хотя она была женщиной умной, и даже если заметила что-то подозрительное, то предпочитала молчать об этом. Кроме того, наша сексуальная жизнь ее, похоже, полностью устраивала. Да и я был доволен. Микава была просто образцовой женой. Она не лезла с советами в дела мужа. Не устраивала скандалов. Всегда была заботлива и приветлива. А уж что она вытворяла в постели! Короче, мечта холостяка!

Но самолеты – это еще не все. Главное – это летчики. Без них все даже самые современные самолеты лишь груда металла. Я знал, что одной из причин поражения Японии во Второй мировой войне было именно отсутствие достаточного количества подготовленных летчиков. Японцы просто не смогли восполнить потери своего лётного состава. Недаром к 1944 году у них самолетов было больше, чем летчиков. Я настоял, чтобы система подготовки морских летчиков Ёкарэн увеличила набор курсантов в пять раз. При этом программу обучения значительно сократили.

Раньше курсанты сначала осваивали те же дисциплины, что и обычные матросы, и лишь на исходе второго года начинали постепенно переходить к управлению самолетами, а ближе к концу курса разделялись на пилотов и штурманов с упором на устройство и обслуживание двигателей у первых и на связь у вторых. Курс Ёкарэна включал тридцать предметов, как общеобразовательных, так и военных. Среди первых находились алгебра, геометрия, физика, химия, история, география, литература японская и китайская, а также английский язык. Среди вторых – боевые искусства (дзюдо, кэндо), тренировка ведения наземных боевых операций, артиллерийское дело, связь и воздухоплавание. Неуспевающие курсанты становились техническим персоналом, связистами или воздушными стрелками. В течение всего времени обучения среди курсантов поддерживалась строжайшая дисциплина, усиливаемая телесными наказаниями как со стороны офицеров-инструкторов, так и старших по курсу: в порядке вещей было битье бейсбольными битами по ягодицам и удары кулаком в лицо за небольшие нарушения правил. Среди курсантов был жестокий отсев за любые огрехи. Если раньше на обучение летчика тратили три года и семь месяцев, то теперь я предложил сократить программу до полутора лет. Большая война уже дышала в затылок, а мы не успевали к ней подготовиться. Вот будь у меня в запасе лет пять! Но я знал, что их мне никто не даст. Между прочим, мой реципиент до моего вселения сам хотел внедрить нечто похожее. Так что эту идею я позаимствовал из его памяти. При этом главный упор делался на управление самолетом и практические занятия. Например, изучение китайской и японской литературы я вообще выбросил из списка изучаемых предметов. Военный летчик должен уметь хорошо драться в воздушном бою, а самообразованием пусть занимается в свободное от службы время. Кстати, морской министр не возражал против этой моей инициативы. Более того, он даже способствовал увеличению набора курсантов в морское училище и военно-морскую академию. Он заявил, что скоро японский флот получит много новых боевых кораблей, для которых понадобятся подготовленные команды. Один только «Ямато» требовал 2500 человек команды. Эта новость меня порадовала. Не все же мне заниматься укреплением боеспособности Императорского флота.