Читать книгу "Мой сосед - оборотень - Мария Лунёва"

Я ждала, что Благояр вернётся в свой гараж, или расскажет всё, что думает обо мне, но вместо этого он обошёл стол и взял в руки первую попавшуюся книгу.

— "Архитектура Древней Греции" — прочитал он вслух, затем поднял второй учебник, — "Культурология". А на кого же ты учишься, Диана?

Я выхватила у него из рук свои книги и аккуратно сложила их на столе.

— На мазюкалку, — недовольно пробурчала и демонстративно принялась читать.

— Ты такая смешная, — оборотень рассмеялся. — И всё же? Сатиры обычно предпочитают учиться на…

— Сатирки обычно пашут с малолетства, — резко перебила я его, — и, вообще, нигде не учатся. Господин Благояр, я не вижу смысла нашего знакомства.

— Уймись, девочка, и не повышай на меня голоса, — грубо одёрнул он меня, — никогда не смей мне дерзить.

— Хорошо, — смиренно согласилась я, — тогда, вообще, в вашем присутствии голоса подавать не буду.

Понимала, что веду себя некрасиво, но ещё я знала, что такая, как я, для благородного оборотня сойдёт только за постельную игрушку или за девочку на одну ночь. А я не для этого берегла себя, чтобы меня от скуки оприходовал самоуверенный наглый медведь.

Сосед ещё какое-то время постоял рядом со мной, затем развернулся и вышел.

— Ты зря сейчас себя со мной так ведёшь, — услышала я от него. — Не знаю, в чём причина такой агрессии, но я выясню это. А пока занимайся спокойно, никто тебя не потревожит: ни я, ни твой папаша.

Я сделала вид, что не слышу его. Вскоре всё моё внимание поглотили лекции. Краем глаза я заметила, как из подъезда вышла мама с чёрным пакетом и отправилась в ближайший магазин.

Тяжело вздохнув, поняла, что, скорее всего, и эту ночь проведу в подъезде или в беседке. Как же мне всё это надоело. Как же хотелось собрать вещи и сбежать из дому.

Зажить самостоятельно. Но нельзя.

Глава 9

День прошёл незаметно.

Ярко светило солнце согревая.

Сосед провозился со своим байком до обеда, а после уехал. Пока он был рядом, я время от времени ловила на себе его странные любопытные взгляды. Иногда он, задумываясь, внимательнее вглядывался в моё лицо, в недоумении потирая щетину на подбородке. Даже когда, закрыв гараж, он отъезжал со двора — всё равно оборачивался.

И я не понимала, какое ему дело до меня. Что он во мне высмотреть пытается?

Но, признаюсь, было чуточку приятно.

Он ведь действительно красив, а уж про то, что ещё и силён, и могуч, и говорить не стоит.

Мечта, а не мужчина.

Наверняка у него невеста есть, и любовница, а то и две. Нет, три! У такого оборотня точно гарем.

Я легко могла представить, как на него девицы гламурные виноградными гроздями вешаются. И сатирок среди них уж точно нет.

Страница за страницей, я зубрила экзаменационные вопросы.

Мои родители ещё пару раз выбегали с пакетом на улицу, а сейчас из квартиры доносились протяжные душевные песни. Они снова напились.

Ближе к вечеру я поняла, что очень сильно голодна. Мой живот возмущённо урчал на всю округу, а в кармане денег и на булочку не хватит. К тому же родители продолжали активно пьянствовать, так что домой ходу не было.

А завтра мать у меня спросит, где я пропадала эти два дня.

Единственное, что я могла, чтобы не навлечь её гнев на себя, — это дать денег. А значит, их нужно срочно заработать. Натянув на себя куртку, выбралась из своего укрытия и обернулась. На столе стопочкой остались лежать книги и тетрадки, а на лавке моё одеяло и маленькая подушечка. Я много лет оставляла тут вещи, в этом заключалась прелесть нашего поселения — все друг друга знают, и никто ничего не украдёт и не возьмёт.

Украдкой взглянув на окна нашей квартиры, убедилась, что никто меня не заметит.

Им было уж точно не до своей дочери.

Спиной к окну сидел отец: мне хорошо было видно его начёсанную шевелюру. По стене маячила тень матери, значит, она крутится у мойки. Наверное, салат какой стругает или ужин по тарелкам разливает. Мой живот снова предательски заурчал. Я бы сейчас не отказалась от кусочка хлеба, с намазанным на него майонезом или томатной пастой.

Выйдя со двора, покрутилась. Идти в магазин к тёте Агафе было неудобно. Итак, уже ей должна за борщ, а быть навязчивой попрошайкой я не желала. Позорно это. Выходит, мне в другую сторону.

Быстро добравшись до угла дома, отправилась в местный пивной бар, который по обычаю работал до самого утра, что было мне порой очень даже на руку. Его владелица ведьма Ирма знала меня с самого детства, когда я ещё девчонкой у неё крыльцо мела. Она прекрасно понимает, в каком я положении, и всегда даёт мне работу. Да грязную, но всё же оплачиваемую.

К тому же еда за счёт заведения. Голодной домой не отправят.

Миновав палисадник, подняла небольшой штендер и установила его на место, при этом глянула на меню, написанное на нём мелом.

Колбаски, острые крылышки, гренки… ммм.

Мой желудок просто завопил он несправедливости.

Войдя в просторное и пока пустующее помещение, осмотрелась. Обстановка здесь не менялась годами: низкие столики с задвинутыми пластиковыми синими стульями, обшарпанная тёмная барная стойка, пивные краны, за ними кеги. Витрина с дорогим алкоголем, на котором уже пыль слоем.

А вообще, помещение вызывало лёгкое уныние.

Много раз хозяйка порывалась сделать здесь ремонт, но всё дальше слов не двигалось. Так что интерьер оставался неизменным. Серые стены, на которые на гвоздики зачем-то навешали расписные тарелки. Занавешенные тяжёлыми синими шторами окна, не дающие никакого света.

В общем, уныние, приправленное дешёвым пивом и запахом жареного мяса.

Пройдя на кухню, быстро отыскала хозяйку.

— Что, Диана, работа нужна? — догадалась она.

Я прикусила губу и кивнула.

— Выходила бы ты уже за Изеньку замуж и не пырхалась. Глядишь и построила бы под себя этого слизняка. Всё легче бы было, — выдала она с ходу, чем вызвала в моей душе волну возмущения.

Меня передёрнуло. Я ненавидела своего жениха и его слюнявый вечно мокрый рот. Периодически он пытался лезть ко мне целоваться, обильно облизывая мою кожу. После таких вот тошнотворных лобзаний я, как правило, мыла рот с мылом.

Оттого и остальные мужчины до сегодняшнего дня интереса во мне не пробуждали.

— Ты ведь понимаешь, что другого жениха для тебя не сыщется? Может и был бы шанс, переберись ты в другой город, да кто тебя отпустит. Смирись уже и прими свою судьбу.

— Нет, тётя Ирма, — я слабо улыбнулась, а мой живот снова запел громкие трели. — Лучше уж тогда прошение напишу о том, чтобы сделали меня бесплодной, и уйду к людям жить. Ведь во мне от сатира внешне совсем ничего нет.