Читать книгу "Чужая женщина - Татьяна Тронина"

Тогда Лара, желая наладить отношения со свекровью, рассказала ей о своей беременности. Ей, первой. Не Саше, а именно Елене Игоревне… Лара надеялась, что тогда наконец они станут с Еленой Игоревной родными. Ребенок Саши соединит их! И будет тоже радость, крики восторга, слезы умиления… Ведь родной внук (или внучка), а не какой-то там внучатый племянник.

И что же произошло? Как отреагировала Елена Игоревна на это известие?

Она зевнула! Впрочем, тут же замаскировав свой зевок под доброжелательную улыбку. «Ты беременна? Замечательно. Только вот не рано ли? И куда вы с Сашкой торопились…» (Причем Люба была лишь всего на два года старше Лары. Но Любе никто и никогда не говорил, что рожать – рано.) Лара осеклась. Но руки не опустила. Она помнила, как совсем недавно выбирали имя ребенку Любы, когда та только-только забеременела… Даже пола ребенка еще не знали, а уже страстно обсуждали имена.

И Лара тогда сказала: «Елена Игоревна, я вот думаю, а как назвать ребенка? Каким именем?» – «Каким именем? – наморщила лоб свекровь. – По-моему, рано об этом думать. Вот родится – тогда поговорим… У тебя какой срок? Четыре недели? Ну-у, милая моя, это смешно! Может, там и нет ничего…» – «Мне УЗИ делали, Елена Игоревна». – «УЗИ? Ох, не верю я этому УЗИ… Меня сколько раз этим УЗИ светили – то есть киста, то нет кисты… Ничего не смогли определить. Вот вам и УЗИ! Так и живу, слава богу».

Долгая пауза.

«Ладно, пойду я, Елена Игоревна. Скоро Саша с работы вернется…» – «Иди, милая. Он, наверное, голодный». – «До свидания». – «До свидания!»

Все. Больше ни единого слова, будто Елене Игоревне скучно и неинтересно было обсуждать это малозначительное событие – рождение будущего внука или внучки. Даже больше того – свекрови было как будто неприятно. Неприятно за сына, Сашу. Ишь ты, взрослым стал, ребенка заделал… Фу, как отвратительна вся эта физиология, эта жажда совокупляться у мужчин… Абы с кем совокупляться.

Конечно, вслух Елена Игоревна ничего такого не произнесла. Все вежливо, все пристойно. Адекватные рассуждения – вот родится, тогда и имя станем придумывать…

Но такая реакция поразила Лару, она ведь хорошо помнила, как ликовала свекровь, когда родилась Натуся!

Вечером того дня (девять лет назад) пришел домой Саша. Они с Ларой жили еще в квартире Сашиной бабушки. Саша, молодой специалист, собирался брать кредит на покупку квартиры. Еще требовалось продать квартиру Лары, потом эту, потом купить маме, Елене Игоревне, жилье, поскольку мама старенькая и ее надо перевозить из Суздаля… (На тот период времени Елена Игоревна гостила у сестры, Клавдии.)

Лара сказала мужу о своей беременности. «Упс… – пробормотал Саша потрясенно. – И где это мы прокололись, интересно?..»

Больше он ничего не сказал, поужинал и лег спать.

А на следующий день Лара побежала в больницу и сделала аборт. «Никому не нужен этот ребенок? Никто не рад? Ну так и не будет его!» У Лары был еще маленький срок, операция оказалась довольно легкой и быстрой – так называемый микроаборт. Раз – и нету ничего. Полежала часа два – и можно домой.

Что на это сказал Саша? А тоже ничего. Кажется, только пожал плечами.

Именно тогда Лара решила, что не родит ребенка до тех пор, пока Саша ее не попросит. А Саша и не просил… За те годы, что они прожили потом вместе, так и не попросил.

Последствий от аборта не было, Лара в любой момент смогла бы стать матерью. Но теперь уже Лара делала все, чтобы не забеременеть. Благо контрацептивы нового поколения позволяли исключить всякую возможность.

Лара не любила вспоминать эту историю, случившуюся девять лет назад. Но сегодня, когда Елена Игоревна при ней заявила, что у нее уже есть внуки и других ей не надо, Лара буквально обезумела.

«Что за люди, что они все за люди…» – она каталась по полу, зажимая себе рот, стараясь сдержать рвущийся из груди крик. Что они с ней сделали! Что она сделала с собой из-за них…

– Лара! Лара, что случилось? – в кухню вбежал Саша. – Что это за вой? Господи…

Он хотел подхватить ее, поднять, но Лара с силой оттолкнула его руки.

Саша отступил назад, выражение его лица моментально изменилось – стало холодным, мрачным.

– Лара, прекрати, – произнес он. – Что за истерика? Прекрати, или я надаю тебе пощечин.

Он никогда ее не бил. Ну что ж, пускай он ее ударит. Так даже лучше. Теперь будет повод его ненавидеть.

– Лара! Ты можешь мне объяснить, что случилось?

Лара выгнулась, забилась, потом замерла. Она успокоилась так же быстро, как и завелась.

– Мне больно, – со злостью, сквозь зубы произнесла Лара. Села.

– Где тебе больно?

– Здесь, – Лара указала себе на грудь.

– Сердце?

– Нет. Душа болит.

– Душа болит, – пробормотал Саша и сел на стул напротив. – И как это я сразу не догадался, что у тебя душа болит…

Лара поправила волосы. Она совсем не такой реакции ждала от мужа. Она хотела, чтобы он ее пожалел, сказал бы ей хоть одно доброе слово… А он ее ненавидит. Ему противны ее слезы, ее переживания.

– Что на этот раз? Хотя погоди, я сам догадаюсь. Мама опять что-то не то сказала. Да?

– Да, – не сразу заговорила Лара. – Она сказала, что у нее уже есть внуки и другие ей не нужны.

– А что она еще могла тетке сказать? Ты же видела – Клавдия уже напилась…

– Она и тогда была против, – с трудом произнесла Лара.

– Когда?

– Девять лет назад. Помнишь? – Лара в упор посмотрела на мужа.

– О-о-о… Начинается! Какая же ты дура, боже мой! – Саша схватился за голову. – Какая же ты дура… Как мне все это надоело!

Лара встала, прислонилась спиной к холодильнику.

– Вы убили моего ребенка. Ты и она.

– Ты убила его! – заорал Саша. – Ты!

– Ни слова радости, ни слова поддержки… Вы носились только с этой Любой, тупой коровой…

– Лара, ты вспомни – разве я сказал хоть слово против? А? Да, я был в шоке… Двадцать четыре мне тогда было… Нет, двадцать шесть! Еще сам дурак! Да, я не стал прыгать от радости… Но куда бы я делся? Никуда бы я не делся! И потом, у мужчин все немного по-другому, они не сразу догоняют, не сразу чувствуют… а потом-то они все понимают: как это здорово – быть отцом! Это ты убила нашего ребенка, ты!

Лара засмеялась:

– Нет, Сашенька, не я… Ты. Ты – мужчина, ты главный в семье. Ты должен был сказать мне хотя бы одно слово… Ты должен был поддержать меня!

– Как мне это все надоело… Но это же глупо – носиться с какими-то воспоминаниями, дуться, все время ходить с кислой физиономией… Я целый вечер поддерживал тебя, говорил добрые слова. Ты не заметила?

– Я бы хотела, чтобы ты любил меня точно так же, как свою мать. Чтобы ты тоже все мне прощал. Все-все! Слова, поступки… Чтобы ты смотрел на меня так… так спокойно, весело, с нежностью… точно так же успокаивал, поддерживал меня – как ее! Ты же ее больше любишь. Она, только она тебе дорога…