Читать книгу "Здравствуйте, «скорую» вызывали? Записки врача - Дмитрий Федоров"

– И на том спасибо!

Весело скалясь, возвращаюсь к пациентке, несу какую-то пургу о магнитных бурях и многочисленных пациентах, которым всем хреново, «но вот у вас-то, любезная Екатерина Семеновна, все не так уж и плохо, просто медленно действуют лекарства, видно уже давно болеете, привычка на них выработалась». Треплюсь, а у самого холодеет даже в заднице. В очередной раз чавкаю грушей тонометра и с каменной физиономией отмечаю, что показатели переваливают критические отметки. Прикладываю фонендоскоп к груди и отчетливо слышу хлюпающие звуки, сопровождающие каждый вдох. «Блиииин… Отек легких начинается… Ешкин кот, как ее вытащить-то на подножном корме… Ни кислорода, ни хрена…»

Женщина начинает мне что-то говорить, невпопад отвечаю, но вдруг слышу, что она заговаривается. Смотрит на меня и несет полную чушь, на раскрасневшемся лице появляется отчетливый бледный носогубный треугольник…

Уже ничего не объясняя, усаживаю ее на постели. Родственники притащили два ведра с горячей водой. Ноги в воду. Подушки за спину. Окна на распашку. Вытаскиваю из укладки иглу максимального диаметра – «воздушку» и с первого захода подкалываюсь в локте. Провожу то, что раньше назвалось кровопусканием. Самого потряхивает от адреналина. Достаточно коротких слов, а то и междометий, чтобы окружающие безупречно выполняли то, о чем прошу. Наложил жгуты на ноги выше колен. Прекратил сбрасывать кровь. В катетер ввожу противоотечные препараты. Вслушиваюсь в какофонию хрипов в легких. Вроде бы становится поменьше. Да, уменьшается… Теперь не прошляпить «откат», сейчас могут одновременно заработать все препараты, что вводил ранее. Кто-то трогает за плечо, сердито поворачиваюсь. За спиной Смирнова с бригадой. Делаю шаг назад. Ребята одновременно со всех сторон обступают пациентку и начинается стремительная манипуляция. Смирнова окидывает взглядом всю картину, протягивает уже возникшую ЭКГ-ленту между пальцев и карандашом шевелит вскрытые ампулы на тарелке. Поднимает на меня глаза, улыбается и кивает. Из меня как будто выпускают воздух. Мешком оседаю на подвернувшийся стул…

Почему мне никогда не интересно в казино? Может быть, потому, что азарт от рулетки несравним с эмоциями в таких вот ситуациях? Когда чувство справедливой победы топит в себе все остальные эмоции…

Тетеньку замечательно полечили, родственники собирают ее в больничку. Мы со Смирновой мирно общаемся в углу, уточняя последовательность действий, показатели давления, пульса и заполняя карты вызовов. Она, оценив объем моего вмешательства, делится со мной лекарствами и подсказывает кое-какие специфические приемы. Довольные друг другом, разъезжаемся.

Бригада забрала пациентку, я тупо разглядываю новый вызов. «Транспортировка». Ладно, хоть отдохнем малость.

На станции переливания крови вручили кейс-холодильник с кровью и адрес, куда доставить. Ситуация не острая, но попросили поспешить. Детское онкогематологическое отделение.

Нас там ждали. Кейс сразу же подхватили и унесли.

Вижу знакомое лицо – институтский преподаватель. Сегодня дежурит по этому отделению. Узнает меня и приветливо приглашает на чай. Времени немного есть и пообщаться с интересным человеком тоже хочется. Она не удивлена, что видит своего студента на скорой, но беспокоится, как это отразится на учебе. Успокаиваю как могу, шутим, грызем сушки. Оглядываюсь в довольно уютной ординаторской и вздыхаю от тихой зависти. Мне бы так дежурить: на хорошем диване да с телевизором.

– Татьяна Васильевна, в шестой палате Сережа не спит. Вас зовет, говорит, что спросить что-то хочет. Подойдете?..

– Можно мне с вами?

Еле заметная пауза все-таки возникла…

– Ну хорошо, пойдем. Ты здесь еще не был?

…Длинный коридор, мягкий линолеум приглушает шаги. Стены расписаны аляповатыми цветами, зверушками, радугами, облаками. Один медсестринский пост, второй, сестер нет, дверь одной из палат приоткрыта, в коридор отброшен конус света.

В палате две койки. Одна пустая, на второй ребенок. Мальчик лет шести-семи. Катетеры, мониторы, капельницы, провода. На фоне всего бело-голубого, чистого и блестящего – большая плюшевая собака в ногах. Рядом суетятся две медсестры.

Знаете, очень трудно описывать больных детей. А еще труднее таких вот…

Огромные глаза, заострившиеся черты лица, два островка волос, почему-то только на висках, сухие, покрытые коростой губы и пальцы, почти незаметные на простыне. Это то, что успел увидеть. Слова он выталкивал из себя с видимым усилием.

– Что не спишь, Сережка? Время ведь уже позднее. Или болит где?

– Нет, не болит… Я спросить… хочу…

– Что спросить, малыш?

– А в воскресенье… будет… «Чип и Дейл»?

– Ну-у, будет наверное. Конечно, будет!

– А можно я… доживу… до воскресенья? «Чипа»… хочется… увидеть…

Я не помню, как я оказался в коридоре. Как вслепую шел к выходу, как стоял на крыльце больницы, судорожно втягивал в себя свежий ночной воздух и давился слезами…

Я – скорая, но здесь мы не успели…

4

Сегодня я уснул на семинаре. Просто не поймал момент, когда голова упала с подпирающей руки. Ткнулся лицом в открытые тетради и мгновенно провалился в глубочайший сон. Первый раз со мной такое. Потом ребята говорили, что замолк на полуслове и в нокаут. Самое смешное, что сидел рядом с доцентом кафедры. Ее семинар, репутация строжайшей и пунктуальнейшей церберши. Вся группа усаживается вокруг длинного стола, раздаются истории болезни и начинается вивисекция студенческих мозгов. Тетка растерялась от такого вопиющего «номера», потыкала меня локтем, дождалась пока я разлепил один глаз и тихо попросила: «Ну ты хоть не храпи так!» Я невменяемо и счастливо хрюкнул и опять выключился. Потом, конечно, было стыдно. Извинялся, краснел, что-то пытался сказать. Но «цербер» смотрела на меня все понимающими глазами и вздыхала:

– Скорая?

– Скорая, – повинно кивал я.

– Ну нельзя же так, ведь вы похоже вообще не спали. Которые сутки уже?

– Третьи, Людмила Петровна…

– А почему так?

– Дык сами видите, что творится.

– Ну да, понимаю. А рефератик по сегодняшней теме мне принесите все-таки. Тема важная, мне нужно знать, что вы материал усвоили.

– Разумеется, всенепременно, обязательно, на следующий семинар…

Фу-у-у, пронесло кажется. Сейчас две лекции, и снова на Станцию.

* * *

У женщины от стресса прыгнуло давление. Сосуды хрупкие и глубокие. Аккуратно зацепил тоненькую жилку на кисти и помаленьку ввожу «коктейль моей бабушки». Все нормально, если бы не четыре кошки, сидящие на столе напротив и внимательнейшим образом наблюдающие за моими действиями. Синхронно поворачивают свои остроухие головенки за моими руками и явно пытаются заглянуть мне в глаза. Где-то я читал, что животные не выдерживают прямого взгляда. Ну да, эти четыре звереныша мне конкретно объясняют, что бабушка не бездомная! И если обижу, буду иметь дело со всеми четырьмя!