Читать книгу "Скажи мяу, ведьма, или Дом проклятых кошек - Виктория Килеева"

Осознав, что больше не сможет спокойно раздеться при своём питомце, Лара сняла лишь корсаж и верхнюю юбку. Едва она села на кровать, Андреас тут же начал тереться о её руку и призывно мурчать.

– Хочешь снова человеком стать? Нет уж, дудки. И с кровати уходи. На пол. На пол! Брысь!

Кот ответил озадаченным взглядом.

– Иди-иди! И не надо меня соблазнять, всё равно не уступлю.

«Кто бы меня послушал, подумал бы, что я ума лишилась».

Поскольку кот сидел не шевелясь, Лара взяла его на руки и опустила на пол. Пнуть того, с кем она совсем недавно пила и целовалась, ей не позволила совесть. Видимо, Андреас почувствовал её нерешительность, потому что через секунду запрыгивал обратно на постель.

– Ах так? Ну погоди! – Лара ещё не знала, чем именно будет угрожать коту, но всё же поднялась. – Что за коты пошли наглые?..

Не придумав никакой гуманной угрозы, она открыла сундук, набрала старой ветоши и набила ею плетёную корзину.

– Вот, спать теперь ты будешь здесь. – Лара поставила корзину в углу и пересадила Андреаса на его новую лежанку. – И не спорь со мной!

Кот пребывал в полнейшей растерянности.

– И не смотри на меня! – Не глядя питомцу в глаза, она с головой накрылась одеялом и отвернулась.

«Я точно лишилась ума».

Глава 4

Кот с привилегиями

На другое утро Лара тихо выскользнула из комнаты, чтобы не разбудить кота, и спустилась в кухню, где колдовала бабушка. Покончив с несытным завтраком, она не стала ходить вокруг да около и спросила:

– Бабушка, ты не могла бы дать мне несколько монет?

– На что тебе? – отозвалась та.

– В прошлом месяце в книжной лавке появился новый испанский роман.

– Как называется?

– «Дон Кихот Ламанчский».

Бабушка с неодобрением поджала губы.

– Тебе что, читать нечего?

– С недавних пор – нечего, – многозначительно заметила Лара.

– А как же твои книжки на полу?

– Я их все давно перечитала, а самые любимые – по два-три раза.

– Ну конечно, если память плохая…

Лара ответила оскорблённым взглядом, но промолчала.

– Эх, зря я тебе грамоте выучила, – посетовала бабушка. – Я же думала, ты моё дело продолжишь, а ты вон какая…

– Ты про сыроделие?

– К несчастью, нет. Ладно, дам я тебе денег, но только на две книжонки. – Она вытерла о передник руки и, скрывшись на минуту в своей комнате, принесла десять мариенгрошей. – На, возьми.

– Спасибо, бабушка! Тогда я сейчас же в Кемниц отправлюсь.

– А коза? Я её пасти не стану.

– Пусть пока сама попасётся. Может, и аппетит нагуляет. – Лара сняла с гвоздя серую накидку.

– Погоди. – Бабушка вытянула руку и произнесла заклинание, повторить которое Лара не сумела бы, как ни старайся. – Теперь к тебе ни один человек со злыми намерениями не подойдёт.

– Спасибо.

– За два часа управишься?

– Едва ли.

Бабушка насмешливо сузила глаза.

– Что так? Небось опять до города пешком потопаешь, не прося деревенских тебя подвезти?

Лара в самом деле ни у кого не просила помощи, потому что её всякий раз засыпали бестактными вопросами.

– Не люблю я их, – призналась она. – Только одно всё талдычат: «Зачем живёшь с бабкой в лесу да отчего не сыщешь себе в деревне жениха? Или ты такая важная птица, что никто из наших тебе не ровня?» Уж и не знаю, как на такую глупость отвечать.

– А ты улыбайся, – показательно оскалилась бабушка. – Они тебе – глупость, а ты улыбайся.

– Как же, стану я их поощрять! Они тогда ещё больше глупостей наговорят. С пятнадцати лет одно и то же слышу – надоели. Хоть бы новое что выдумали.

– Вот и хорошо, что ты деревенских не жалуешь, – кивнула бабушка. – Зато лишнее не ляпнешь.

– Никогда не ляпала, а тут вдруг ляпну, – обиженно пробурчала Лара, выходя за дверь.

Кемниц стоял в часе ходьбы от их дома, полчаса надо было идти до деревни и ещё полчаса – до города. Вскоре Лара заметила двух солдат с пиками.

«Чтоб вам провалиться!»

Она метнулась в гущу леса и укрылась за деревом. Едва дыхание восстановилось, как по дороге зашаркали сапоги.

Лара с ужасом смотрела на мужчин через листву – они шли истощённые, оборванные, обозлённые; шарфы, перекинутые через плечо, были когда-то белыми, как у французов. Впрочем, национальность солдат не имела для простого люда никакой важности. Лара бы бросилась бежать, даже увидев зелёные саксонские шарфы. И свои, и чужие – опасны были все. От одних рассказов, как безжалостно они пытали и убивали крестьян, в жилах стыла кровь. Она знала, что заклинание бабушки не позволит пикенёрам причинить ей вред, но всё равно дрожала.

Шарканье стихло. Только когда сердце перестало биться пойманным голубем, Лара осмелилась выйти из своего укрытия и направилась в город.

– Снова ты, неугомонная? – За последний год каждое её появление в мебельной лавке сопровождалось этим возгласом старого лавочника. – Опять будешь смотреть, ничего не покупая?

Но сегодня Лара не останавливала жадного взгляда на новых работах и сразу поспешила к лавочнику.

– Добрый день. Могу ли я поговорить с вашим мастером?

Старик с подозрением наморщил лоб.

– Позволь узнать, для чего?

– Я… хотела бы у него учиться.

– А?

– Я хочу поступить к нему ученицей.

– Ученицей?! – Мешки под глазами лавочника поползли вверх, а тонкие губы искривились в подобие улыбки, за которой последовал противный уничижительный смех. – А-ха-ха! Вернер! Вернер, поди сюда!

Из мастерской выглянул бородач лет сорока в фартуке поверх серой рубахи и потёртых штанов. Башмаки его были покрыты мелкой стружкой.

– Вот эта девчонка желает у тебя учиться!

Лара невольно вытянулась под изумлённо-изучающим взглядом мастера и приготовилась к долгой глумливой тираде. Но тот сказал всего одно слово:

– Зачем?

«По крайней мере, он надо мной не смеётся».

– Я с давних пор восхищаюсь вашим талантом, и мне всегда было интересно, как делаются шкафы, стулья, столы…

– Но ведь ты не мужчина.

Лару не удивил, но всё же огорчил столь предсказуемый ответ.

– И что с того? Главное, что у меня есть руки и голова. А женщина я или мужчина, какая разница?

Старый лавочник, смеясь, чуть не упал под стол.